Свои чужие дети. Как жить, если ребёнка подменили в роддоме?
Как жить, если ребёнка подменили в роддоме и разлучили с биологическими родителями.
Областной суд Челябинска постановил выплатить женщинам, чьих детей перепутали в роддоме 40 лет назад, по 2 млн руб. И по столько же — самим детям.
Год назад факт подмены младенцев подтвердили генетические экспертизы. Тогда же матери подали иски. Но суд первой инстанции отказался удовлетворять требования. А областной компенсировал моральный ущерб частично — женщины просили по 10 млн...
Как жили семьи Васили Баймурзиной и Валентины Баулиной эти 4 десятка лет? И как живут теперь — с подтверждённым фактом подмены, понимая, что судьбы дочерей могли сложиться иначе? И ещё один, может самый важный, вопрос: как новорождённых в принципе могли перепутать? Одна — славянка, светленькая. Другую, смуглую, зачали в башкирской семье. Протоколы по приёму младенцев и их пребыванию в роддоме чётко расписаны и всем персоналом должны быть отработаны. Ключевая фраза: «должны быть». Но на деле не всегда получается, как надо.
Соседи шушукались, муж бил
Алёну и Гульсину, появившихся на свет 29 июля 1982 г. в Кизильском роддоме, много лет мучили сомнения: с родными ли мамой и папой они живут? Но если Баймурзины обожали не похожую на башкирку голубоглазую блондинку Гульсину (у мужа Васили в первом браке тоже была светлая дочь), то на Валентину, вернувшуюся домой с черноглазой брюнеткой Алёнкой, обрушился шквал негодования — муж и свекровь не хотели принимать новорождённую, обвиняли Валентину во всех смертных грехах (старшая девочка в семье была светлой). Муж бил Валю, выгонял из дома. И до конца дней считал, что жена нагуляла ребёнка. С тем и умер. Не дождался момента истины и второй отец.
Жили обе семьи в нескольких десятках километров друг от друга. Соседи шушукались, что Алёна и Гульсина не похожи на своих родителей. Сами девочки, повзрослев, пытались выпытать у матерей правду. Василю так огорчали эти расспросы, что у неё случился инфаркт. А спустя несколько лет друзья рассказали Гульсине, что в соседнем селе у русских родителей дочь — башкирка. Гульсина нашла Алёну, та привела её домой к маме. А Валентина вспомнила, как в роддоме обратила внимание на смуглую женщину, кормившую светлую девочку... Всем всё стало ясно. Но даже когда тесты ДНК на 99,99% показали, что Гульсина — дочь Валентины, а Алёну родила Василя, последняя не хотела верить, что вырастила чужого ребёнка. «Ты моя дочь!» — целовала она в слезах Гульсину.
История сильно подорвала здоровье женщин. У всех начались проблемы с сердцем, бессонница, депрессия. В конце концов матери смирились со своей участью и смогли подружиться, как и дочери. Но для Алёны и Гульсины стало делом чести ещё и доказать сельчанам, что Валентина не изменяла мужу. Они обратились на телевидение, чтобы правда прозвучала с экрана. Хотя, даже получив по 2 млн руб., женщины считают, что никакие деньги неспособны возместить халатность и обман, в корне изменившие их жизнь.
Ещё случай — русская и чеченская семья почти два года воспитывали чужих сыновей, пока Анна случайно не наткнулась на роддомовскую бирку и не увидела на ней фамилию Заремы. Анна нашла Зарему, но последняя отказывалась верить в подмену. Начались генетические экспертизы и суды. Мальчиков не только вернули в родные семьи, но и поменяли им имена. Сыграл роль факт, что дети маленькие. Зачастую же родители не хотят подвергать детей стрессу, как это было в Копейске той же Челябинской обл.
В 1998-м здесь родились в один день Ира и Аня. А спустя 12 лет мама Юля узнала, что Ира не её дочь. Факт обнаружился, когда Юля решила взыскать алименты с бывшего мужа Алексея, а тот отказался признавать родство с дочерью. Тест ДНК показал, что Ира — не родной ребёнок Юли и Алексея... Начались поиски родителей Иры и биологической дочери. Выяснилось, что русская Аня попала в мусульманскую семью и её готовили к раннему замужеству. А мусульманку по крови Иру крестили в православии. Пары мягко донесли до детей новость и заверили, что всё останется как прежде. За исключением того, что теперь у каждой девочки есть «сестра» и «вторая пара» родителей.
Невнимательность, неопытность, халатность... Но изредка медсёстры нарочно меняют бирки на руках младенцев: догадается ли мать, что ребёнок не её? Ну, розыгрыш такой. Похожий на фильм ужасов.
А педиатр крутила у виска
Порой матери ещё в роддоме подозревают подмену, но из-за стеснения или боязни не решаются задать вопрос или хотя бы развернуть пелёнку, чтобы рассмотреть бирку. Да и как в эйфории от рождения ребёнка думать о том, что твою кровиночку могут с кем-то перепутать?!
В 1979 г. в селе Тамбовка Амурской обл. в один день родили Ольга Федосеева и Татьяна Титаренко. Три дня Ольге приносили на кормление одного малыша, а на четвёртый день принесли... другого. «Это не мой!» — возмутилась мать. А потом обнаружила своего в соседней палате. С чужой женщиной. Но родное дитя ей так и не отдали. По иронии судьбы спустя пять лет Ольга и Татьяна оказались соседями по дому и, сидя в песочнице с детьми, поняли, что каждая воспитывает чужого ребёнка. Шок, слёзы, непонимание, как жить дальше...
Вопрос, на который ни у кого нет ответа: почему сын Ольги, родившийся весом 3400 г и ростом 57 см, потом вдруг «уменьшился» до 2700 г и 51 см? А с сыном Татьяны произошло всё наоборот. К выписке новорождённый действительно худеет — это знают все рожавшие. Но с ростом-то таких метаморфоз не бывает!
В итоге пары оставили всё как есть, но решили: если с кем-то случится непоправимое, ребёнка заберут «вторые» родители. А сами ребята правду подслушали у взрослых. Через 3 месяца Роману и Андрею исполнится 43 года, у них свои семьи, дети. Всё хорошо. Одного мужчины не знают: хотели бы они, чтобы их судьбы сложились иначе?
К сожалению, и в век высоких технологий подмены младенцев всё ещё имеют место. В 2013-м в роддоме Набережных Челнов в одно время двум Людмилам Александровнам сделали кесарево. Трофимова почти сразу заподозрила неладное: вот её девочка весила 2800 г, а спустя два часа — уже 3300 г. Главный педиатр едва ли не у виска крутила, когда матери высказали сомнение, не перепутаны ли дети. Аня и Айшат оказались в чужих семьях. Но женщины не смирились с ситуацией — сделали тест ДНК в одной семье, потом перекрёстный. Бороться было непросто. Тем не менее через несколько месяцев Дубаева и Трофимова получили новые справки из роддома, документы с новыми именами на дочек. И самих дочек, возвращённых биологическим родителям. После чего легли в одну палату детской больницы, чтобы привыкнуть к родным малышкам. А ведь иногда после экспертиз и судов матери желают оставить себе обоих детей и прийти к мирному соглашению не могут. Отдельная сага — подмена и разлучение двойняшек, близнецов. Когда братья/сёстры узнают друг о друге спустя десятилетия. Как произошло с Ульяной и Ксенией из Перми, где одна росла в любви, а другая — в детдоме и на улице.
Сегодня во многих медучреждениях при благоприятном исходе родов мамам сразу отдают младенцев, отцам и бабушкам летят по сети портреты новорождённых. Кажется, как не заметить подмены? Как спутать родную кровь с чужой? Однако совет «доверяй, но проверяй» актуален и сейчас. В соцсетях, например, опытные мамаши учат: не пренебрегайте старой доброй зелёнкой. Ставьте младенцу метку...