«Медвежий геноцид» 1867 года: чем обернулся запрет «уличных» медведей в России
Расхожий стереотип о России как о стране, в которой медведи ходят по улицам, вполне соответствовал действительности, пока в 1867 году царь Александр II не запретил древний промысел – вождение медведей. Этот императорский указ регулярно включается в списки самых нелепых и смешных законов, однако на самом деле он обернулся реками крови. Учёных мишек, которые своими проделками кормили не одно поколение русских крестьян, попросту истребили.
Вождение медведей
Обычай водить медведей по улицам зародился на Руси в седой древности. Первыми дрессировщиками косолапых, возможно, были языческие волхвы, считавшие медведя священным зверем бога Велеса. На смену им пришли потешники-скоморохи, а от них искусство обучения медведей переняли крестьяне-«медведники», зарабатывавшие этим промыслом себе на хлеб.
Вожаки с дрессированными мишками ходили по разным городам и сёлам. Заслышав барабан или бубен медведника, посмотреть на зверя сбегался весь окрестный люд – от мала до велика. И дело было не только в скуке или любви к животным. Популярность зрелища поддерживалась суевериями, восходящими к древнему тотемическому культу медведя. Могучий зверь воспринимался как средоточие жизненной силы, здоровья и плодовитости. Поэтому крестьяне стремились дотронуться до медведя больным местом. Вожаков с их питомцами многие хозяева приглашали обойти вокруг дома или поплясать у порога – это считалось защитой от напастей.
Однако главным элементом события всё-таки было выступление на площади. Животных обучали показывать «пантомимы», пародируя разные социальные типы – барина, священника, чиновника, врача, цыгана. Медведь мог, как написано в «Мёртвых душах» Гоголя, показать «как бабы парятся» и «как малые дети горох крадут». Подаяний от зрителей хватало и на прокорм медведю, и на жизнь поводырю, а также прочим участникам представления.
А зоозащита против
Православное духовенство приравнивало вождение медведей к таким греховным занятиям, как «мятежное бесовское действо, глумление и скоморошество со всякими бесовскими играми». В 1648 году под влиянием религии царь Алексей Михайлович запретил в стране скоморошьи игрища, а медведчиков в ту пору секли батогами и ссылали на каторгу.
В 1860-х годах власть ополчилась на медвежий промысел уже по иным причинам. Против вождения медведей выступило созданное в Санкт-Петербурге в 1865 году Общество покровительства животным. Предшественникам нынешних зоозащитников было чем возмущаться. Чтобы медведь не причинил вреда людям, ему подпиливали или выбивали зубы, удаляли когти. В верхнюю и нижнюю челюсть хищника вставляли кольцо, причинявшее ему боль. Особенно «дурашливым» и непредсказуемым медведям даже выкалывали глаза и подсекали сухожилия. А чтобы во время представления Топтыгин вёл себя спокойней, его поили брагой.
Как пишет историк охраны природы Владимир Борейко, инициатива запрета принадлежала члену Общества покровительства животным Шестакову. Он считал, что «обучение медведей для пpомысла составляет не только жестокое мучение для животного, но и дает возможность вожаку, т.е. лицу, водящему таких медведей, пpивыкать к жестокосеpдию, безнравственности и бродяжничеству». Правление Общества подало прошение в Кабинет министров, требуя запретить «грубую забаву», приводящую к несчастным случаям.
Министр внутренних дел Пётр Валуев, поддержавший зоозащитников, писал в записке, что дрессировка медведей сопровождается «мучениями и истязаниями» — животных бьют дубиной и дёргают за цепь. Либеральный император Александр II согласился с приведёнными доводами, несмотря на то, что это наносило удар по целой отрасли народного хозяйства.
По одним данным, решение было принято царём 30 декабря 1866 года. По другим, соответствующее положение Комитета министров было утверждено указом Сената 11 января 1867 года под названием «О воспрещении промысла водить медведей для забавы народа». Документ отводил на полную ликвидацию промысла пять лет.
От запрета – к отстрелу
Судьбу учёных медведей после 1867 года можно проследить на примере Сергачского уезда Нижегородской губернии. С давних времён он считался всероссийским центром дрессировки медведей. На гербе Сергача с 1781 года изображался медведь, а в других регионах название «сергацкий барин» стало синонимом медведя-«артиста». Возможно, что зарождение сергачского промысла относится к XVII веку, когда на Волге укрылись от царского гнева беглые скоморохи. Считалось, что здешние леса особенно изобиловали медведями. Максим Горький в рассказе «Знахарка» вывел мордвинку Ивахину, которая била медведей в «лесах Сергача» с помощью ножа и секиры. Пойманных медвежат отдавали на обучение дрессировщикам сергачской «медвежьей академии». Этим делом занимались жители около 30 деревень.
Царский указ стал для вожаков и дрессировщиков громом с ясного неба. Внимание на это обратил писатель Павел Мельников-Печерский. В 1874 году он свидетельствовал, что запрет промысла обернулось истреблением животных: «В тридцати деревнях не одну сотню учёных медведей мужики перелобанили, а сами по миру пошли; всё-таки – отхожий промысел».
Писатель Борис Маковкин называет количество уничтоженных медведей – 4500-5000 голов по Центральной России, причём автор утверждает, что отстрелили их не крестьяне, а власти. И хотя эта цифра сомнительна, масштабы истребления медведей были и впрямь велики. В лес учёных медведей не отпустили, так как искалеченные звери не выжили бы на воле.
Вопреки воле царя промысел всё же сохранился в России. Ещё в 1887 году, по некоторым данным, в отдельных сёлах оставалось по 50, 120, а то и 150 медведей. Обычай водить медведей дожил до начала XX века, когда вожаки приходили в города на праздники. Как пишет искусствовед Анна Некрылова, последние свидетельства о вождении медведей относятся к эпохе НЭПа. Крестьяне с косолапыми заходили даже в Москву, где разыгрывали обычные сценки «медвежьей комедии». Как и многие другие традиционные формы русской сельской жизни, медвежий промысел окончательно уничтожила советская коллективизация и события 1930-х годов.