Александр Власов: в «Крокус Сити» все было гораздо сложнее
О том, что огонь в «Крокус Сити Холле» необычайно стремительно распространился (у террористов, говорят, были бутылки с зажигательной смесью), сегодня пишут многие.
На многочисленных видеокадрах хорошо видно, что огонь почти мгновенно поднялся на крышу здания и обрушил конструкции. Языки пламени вырывались наружу с таким жутким ревом, будто кто-то открыл поддув в огромной дровяной печи.
Пожарные еще не успели потушить здание, а всех нас уже захлестнула настоящая волна слухов и фейков о случившемся. Поэтому прояснить ситуацию мы попросили директора научно-исследовательского института судебных экспертиз «СТЭЛС», профессора Александра Власова:
— Мы, Владимир Васильевич, достаточно давно, много лет в рамках своей деятельности занимаемся изучением, расследованием и экспертизами пожаров, в том числе происходящих в больших объектах, имеющих огромные масштабы и катастрофические последствия как в смысле человеческих жертв, так и причинения материального ущерба сгоревшим объектам. Поэтому мне представляется, что… у меня есть некое право не с точки зрения так называемых диванных экспертов, которые выдвигают самые разнообразные конспирологические версии, касающиеся возникновения пожара, который сейчас стал объектом внимания практически всех людей нашей страны (и даже, наверное, не только нашей), оценить это событие, а, как мне кажется, с более-менее профессиональной точки зрения. В первую очередь именно с этой точки зрения представляется совершенно очевидным, что мы здесь имеем дело с двумя самостоятельными событиями: с одной стороны, это нападение четверых этих негодяев на зрителей в развлекательном центре…
— Давайте уточним, Александр Юрьевич, предположительно четверых…
— Ну, это то, что сейчас установлено следствием. Другой информацией мы не располагаем, было их больше, было их меньше… хотя некие отрывочные сведения существуют, что вот одного, например, обезоружили — то ли ликвидировали, то ли задержали прямо на месте еще до окончания этого теракта. Но о нем сведений в публичном пространстве нет никаких, поэтому рассуждать об этом бессмысленно. В качестве доказанного факта сейчас существует только вот эта четверка. Так вот одно событие — это нападение этой четверки на зрителей со стрельбой, а другое событие, которое непосредственно к их деятельности никак не может относиться, — это возгорание, повлекшее, собственно говоря, основное число жертв. Потому что непосредственно от огнестрельных повреждений, как известно, погибло 40 человек. А остальные 100 или отравились продуктами горения, или пострадали непосредственно от прямого воздействия пламени.
События эти связаны только временем, одномоментностью своего возникновения. Ну и, безусловно, общей идеей всего этого террористического акта, то есть авторство второго события никак не может принадлежать вот этой четверке. Я объясню почему: на кадрах видеозаписи достаточно хорошо видно, что они в момент нападения не имеют при себе никакого дополнительного оснащения, то есть максимум, что на них зарегистрировано, это огнестрельное оружие автоматическое и, вероятно, несколько дополнительных рожков.
В «Крокусе», где были тысячи людей…
— Но ведь рюкзаки же были на них еще! Возможно, с термитными шашками…
— Значит, вот смотрите, что касается рюкзаков… Теперь, возвращаясь ко второму событию, связанному с пожаром. Есть определенные закономерности в развитии пожаров, в том числе в больших зданиях. А тут здание, как известно, огромной величины. Это, насколько я знаю, самый большой концертный зал в нашей стране. И для того, чтобы в нем возник пожар таких масштабов, нужно огромное количество исходного, не просто легкогорючего материала, а исходного вещества, которое обладает свойством чрезвычайно интенсивного горения. То есть в рюкзаке такое количество горючей жидкости пронести невозможно…
— Профессор, то есть вы считаете, что достаточно сложно и проблематично четырем людям за восемнадцать минут не только пострелять большое количество людей, но и организовать такой серьезный пожар?
— Уверен, что абсолютно нереально. Причем по стремительности его возгорания и по масштабности… Это ведь не лесной пожар, который распространяется с огромной скоростью за счет обилия окислителя — кислорода в воздухе, за счет интенсивного движения потоков воздуха, ветра и благоприятных условий горения, то есть древесина-то горит очень хорошо. Такого рода пожар в закрытом помещении должен распространяться медленно, повторяю — медленно, на протяжении многих часов интенсивность его должна возрастать. То есть фронт пожара должен распространяться в очень большом временном лаге. Здесь же все произошло практически мгновенно. Это значит, что источников возгорания и первичных очагов было как минимум несколько десятков. Это требует не просто минутной работы, это требует очень основательной работы… Их ведь надо замаскировать, где-то разместить, подготовить к одномоментной инициации. Это огромная кропотливая предварительная работа. И только этим можно объяснить такую стремительность развития пожара.
— Взрывники специального назначения, есть такая профессия в спецназе, и эксперты-взрывотехники всегда интересуются, а как в подобной ситуации инициация пожара произошла.
— Инициация пожара произойти могла как угодно, в том числе путем организации дистанционного возгорания.
Инициировать дистанционно это возгорание можно было вполне. Современные технологии позволяют какой-то небольшой заряд, который непосредственно содержался в этой горючей жидкости или вот, как вы говорите, в термитных шашках, дистанционно инициировать. Это пока вопрос преждевременный, потому что расследование не завершено и говорить абсолютно точно о конкретных причинах этого, наверное, было бы легкомысленно.
— А здесь же вопрос-то в том, что сразу, как я понимаю, в нескольких местах возгорание началось. И оно как-то достаточно быстро распространилось до крыши здания.
— Вот в том-то и дело. Поэтому я и говорю, что вот эта четверка террористов с поджогом-то не может быть связана. Поджог был инициирован кем-то другим. Или дистанционно, или были другие участники теракта на месте.
Задохнулись, пока прятались от террористов…
— Дистанционно — это что имеется в виду, Александр Юрьевич? Что что-то было заранее размещено в зале или о чем вы?
— Ну, у меня в этом нет никаких сомнений, что там, Владимир Васильевич, было что-то размещено заранее, потому что пронести с собой вот это все, заложить и поджечь — для этого и время требуется, и подготовка какая-то профессиональная, но, судя по физиономиям этих персонажей (которые демонстрируют сейчас на записи с их допросами), они вряд ли способны на осуществление таких замысловатых, профессиональных действий, связанных именно с правильным размещением очагов горения. Это все требует времени, опыта и подготовки. Они на таких не очень похожи, и их действия больше всего напоминают именно отвлекающий маневр, отвлекающий.
— Уточните, отвлекающий от чего?
— Отвлекающий маневр, который спровоцировал развитие паники. То есть основная идея была не столько расстрелять какое-то количество людей, сколько создать панику. А в условиях этой паники число жертв значительно превысило количество тех, что были убиты непосредственно.
— Вы имеете в виду жертв от пожара?
— Да, жертв от пожара. Причем паника… Вот сейчас существуют две противоположные версии: владельцы помещения уверяют, что были открыты все эвакуационные выходы и запасные выходы и так далее. Но судя по свидетельским показаниям многочисленных людей, которые там остались живы, все это было перекрыто. И никакие эвакуационные выходы не функционировали. И вполне возможно, что организаторы этого теракта были об этом осведомлены и надеялись именно на то, что огромному числу людей не удастся покинуть это помещение. В конечном итоге хоть и частично, но эта задумка сработала, и намного больше людей погибло именно от пожара.
Окончание следует