"Закулисье" Петербурга
The Village начинает рассказывать об интересных петербургских дворах и парадных. В первом выпуске серии — самые впечатляющие дворы Литейной части города, проходные и не только: вдохновение Анны Ахматовой, последний маршрут Бродского, бог солнца Ра, эшеровский лабиринт и стихийная галерея.
Дом страхового общества «Россия». Лабиринт, колодцы и тоннель
Моховая улица, 27–29
Дворы доходного дома общества «Россия» — это восхитительный лабиринт со световыми колодцами, неожиданными дверцами сараев и аркой-тоннелем. Старейший корпус жилого комплекса, украшенный эркерами и башенками, находится справа от парадного въезда. Он был возведён архитекторами Альфредом Красовским и Владимиром Курзановым для отпрысков Василия Корнилова, одного из владельцев Корниловского фарфорового завода. Чтобы попасть на территорию дома, достаточно с независимым видом пройти мимо шлагбаума под арку корпуса.
В 1897 году участок с домом выкупило у Корниловых крупнейшее страховое общество «Россия», инвестировавшее деньги своих клиентов в строительство первоклассных доходных домов. Спустя два года архитектор Леонтий Бенуа создал на обширном участке один из первых в столице жилых ансамблей с курдонёром в абсолютно парижском духе. В дорогих квартирах селились видные государственные мужи — например, министр финансов и преемник Столыпина на посту председателя Совета министров Владимир Коковцов. После своей отставки в 1914 году он надеялся пожить жизнью частного лица и с удовольствием выгуливал на Моховой любимую собаку, Джипика. Однако вскоре ему пришлось пережить на квартире вторжение революционно настроенных солдат, а затем обыск и арест. Дом, сохранивший убранство лестниц, парадные ворота и метеорологический прибор на ажурной подставке, послужил декорацией для фильма Владимира Бортко «Собачье сердце».
В наши дни буржуазный быт как-то уживается с коммунальным — во дворе припаркован элитный транспорт, но на первом этаже центрального корпуса организовано общежитие для трудовых мигрантов.
Доходный дом А. И. Резанова. Дворовая классика
Моховая улица, 28
Владельцем дома, построенного в конце 1870-х годов, был ректор Императорской академии художеств и первый председатель Петербургского общества архитекторов Александр Резанов. Из-за чрезвычайной занятости строительство собственного доходного дома Резанов поручил своим ученикам, Виктору Шретеру и Иерониму Китнеру, с которыми успел поработать над оформлением дворца великого князя Владимира Александровича на Дворцовой набережной. В 1912 году дом выкупило страховое общество «Россия», которому принадлежал расположенный напротив жилой комплекс.
Для увеличения доходности в лицевом корпусе был надстроен пятый этаж, а во дворах возникло несколько шестиэтажных корпусов, которые архитектор Владислав Карпович украсил маскаронами львов и вензелями с монограммой общества «Россия». В довольно заурядном внутреннем дворе эти классицистические затеи смотрятся неожиданно: особенно хороша декоративная ниша, ныне загороженная помойкой.
Доходный дом А. Н. Граббе. Вдохновение Ахматовой
Моховая улица, 26
Как и многие окрестные сооружения, дом приобрёл современный вид перед Первой мировой войной. Его последний владелец, граф Александр Николаевич Граббе-Никитин, служил адъютантом у нескольких великих князей, а в 1914 году был назначен командиром Собственного конвоя, ответственного за охрану членов императорской семьи. Он входил в ближний круг императора и присутствовал при отречении Николая II от престола. Домовладелец Граббе занимал 30-комнатную квартиру на третьем этаже, окна выходили на улицу и во двор. Переустройство дома владелец поручил архитектору Сергею Гингеру, который облагородил внутренний двор, превратив его в подобие ренессансного палаццо, украшенного скульптурами римских воинов и патрициев, фигурками путти, латинскими надписями.
Есть основания предполагать, что именно выбитая на фронтоне дома надпись «Anno Domini MCMXIV» подсказала Анне Ахматовой название её пятой книги стихов. Известно, что в 1921 году она жила в квартале отсюда и как-то во время прогулки, в ответ на жалобу поэтессы о сложностях с заглавием, её друг Артур Лурье заметил римские цифры и предложил название. Один из построенных Гингером дворовых корпусов предназначался для начального училища. Он оказался связан с другим знаменитым обитателем Литейной части: в 1950-х годах его занимала школа № 191 Дзержинского района — последнее учебное заведение, которое посещал Иосиф Бродский.
Дом Пашковых. Последний маршрут Бродского
улица Пестеля, 11 — Моховая улица, 18
Прогулка с улицы Пестеля на Фонтанку стала одним из последних маршрутов Иосифа Бродского, прощавшегося с городом в 1972 году. В то время существовал прямой проход с Пестеля, 9 через комплекс зданий Главного управления корпуса жандармов, сейчас идти нужно через дворы следующего дома № 11. От каретных сараев Третьего отделения, откуда вывозили к месту казни на Семёновском плацу членов кружка петрашевцев, через узкую, отдающую достоевщиной щель между домами — к неожиданно просторному двору дома Пашковых и «имперской перспективе» на Фонтанку и Михайловский замок из-под арки, — в этот короткий маршрут укладываются важнейшие черты петербургского мифа.
Выходящий к Фонтанке двор относится к особняку, в начале XIX века принадлежавшему богатейшему семейству обер-егермейстера Василия Пашкова, а затем графскому роду Левашовых, их герб украшает фронтон дома. При особняке был сад, на месте которого в 1911 году архитектор Николай Путинцев построил шестиэтажный доходный дом. Он же оформил кессонами и нишами длинную въездную арку. В 1921 году Ахматова прожила в этом дворе два года в квартире своей подруги, театральной художницы Ольги Глебовой-Судейкиной, вместе с её гражданским — мужем композитором, комиссаром музыкального отдела Наркомпроса Артуром Лурье. Квартира № 28, принадлежавшая первому мужу Ольги, художнику Сергею Судейкину, была к этому времени разделена на две половины. Худшая, с чёрным ходом через кухню, разваливающейся печкой и текущим потолком, досталась артистическому богемному треугольнику. Об этом её строки: «А в глубине четвёртого двора \ Под деревом плясала детвора \ В восторге от шарманки одноногой, \ И била жизнь во все колокола».
Фонтанка. От «судилища» к моленной
наб. реки Фонтанки, 22 — Моховая улица, 39
Адрес Фонтанка, 22 указан во всех биографиях Иосифа Бродского как место «судилища», после которого поэт был на пять лет выслан из Ленинграда. Однако суд проходил не в знаменитом доме купца Громова, обращённом фасадом к реке, а в небольшом дворовом флигеле, который в 1964 году занимал клуб 15-го ремонтно-строительного управления. Именно здесь проходили выездные заседания Дзержинского районного суда по делу Бродского, зафиксированные и преданные огласке благодаря журналистке Фриде Вигдоровой.
Сеть проходных дворов ведёт от Фонтанки к дому № 39 по Моховой улице. В 1880-х этот дом был известен как единственная в Петербурге моленная для старообрядцев Поморского согласия, которая была устроена в квартире домовладельцев, купцов Пиккиевых.
Дом Ю. Б. Бака. Эшеровский лабиринт
Кирочная улица, 24
Дом в стиле модерн с элементами рококо построен в 1905 году для инженера-путейца Юлиана Бака, видного еврейского благотворителя, издателя «Биржевой газеты» и основателя газеты «Речь», печатного органа партии кадетов. Благодаря крытым переходным галереям, соединяющим лицевой и дворовый корпуса, внутренний двор напоминает эшеровский лабиринт. Подобное решение архитектора Бориса Гиршовича было на руку домовладельцу: жильцы дворового корпуса пользовались парадной лестницей, что позволяло требовать с них более высокую арендную плату. Сам домовладелец занимал большую квартиру на первом этаже, а над ним роскошные 22-комнатные апартаменты с тремя ванными нанимал в бытность военным министром в 1905–1909 годах Александр Редигер. Во многих квартирах, перепланированных и расчленённых после 1917 года, сохранились лепные плафоны, кафельная облицовка ванн, камины и паркет. Несложно попасть и на парадную лестницу, где уцелели витражи фирмы «М. Франк и К».
Дом Л. И. Нежинской. Скарабеи и бог солнца Ра
Захарьевская улица, 23
Доходный дом Ларисы Ивановны Нежинской, жены действительного статского советника Нежинского — единственный в городе пример египетского стиля, созданный по желанию заказчицы архитектором Михаилом Сонгайло в 1913 году. Фасад, арку и внутренний двор украшают стилизованные скарабеи, крылатый солнечный диск и лотосы, капителями колонн служат лики богини неба Хаттор, а подъезд сторожат статуи бога солнца Ра, держащие в скрещённых руках анх — символ жизни. Прекрасно сохранились монументальные деревянные двери с египетскими мотивами и оформление парадной. Вдохновение Сонгайло черпал в росписях погребальных камер египетских фараонов — барельефы со сценами из загробной жизни можно увидеть на верхних этажах. Благодаря египетской теме архитектору удалось сделать ни на что не похожим строгий выдержанный в стиле неоклассики доходный дом. У Нежинской охотно нанимали квартиры гвардейские офицеры расквартированных в Литейной части полков, а самые богатые апартаменты заняли посольства Бельгии и Румынии.
Дом И. И. Антонова. Галерея граффити
Литейный проспект, 61
Рядовой доходный дом начала 1870-х любопытен как реликт сразу двух городских субкультур. Участок Литейного от Невского до Жуковского исторически считается вотчиной букинистов, во все времена здесь были сосредоточены важнейшие магазины старой книги и книжные развалы. В последние годы книгочеев теснят бургерные и шумные бары с шоу-программой. Тем не менее во дворе дома Антонова по-прежнему находится букинистический и антикварный магазин, а у арки на остановке общественного транспорта неизменно дежурит человек со значком «Куплю всё старинное». Кроме того, внутренние дворы этого дома с представляют собой стихийную галерею граффити: в начале двухтысячных стены украшал созданный по мотивам митьковского творчества комикс про первопечатника Фрола, сейчас то и дело появляются новые фрески разной степени талантливости.
Источник: www.the-village.ru