Табор, а не лицо России…
Оценки числа нелегальных мигрантов в России разнородны, однако в последние годы преобладает мнение о том, что их количество не превышает 4 млн человек. Об этом в начале года сообщила директор Института демографических исследований ФНИСЦ РАН Марина Храмова. Однако попытки оценить число нелегальных мигрантов, ранее предпринимавшиеся сотрудниками Высшей школы экономики, давали весьма разнородные цифры — от 2 млн до 12 млн человек. При этом надо учитывать, что в 12–14 млн у нас оценивается совокупное количество мигрантов. О непростой ситуации с нелегальными мигрантами в России мы решили поговорить с профессором Российской академии естествознания Александром Власовым:
Власов А.Ю.: Так вот, обращаясь к качественному составу мигрантов и к моему предложению о том, хорошо и уместно вернуться к той политике, которая была несколько десятилетий назад, то есть вахтовым методом — приехал, поработал, уехал. А не перевозить сюда на постоянное место жительства жену с огромным выводком детей, всех ближайших родственников, которые формируют целую колонию во многих городах.
Их уже миллионы…
В том же Челябинске сейчас по официальным данным ну где-то порядка 67 тысяч допустим таджиков, ну еще, наверное, на два или на три надо это умножить, если иметь в виду и нелегалов, которые не зарегистрированы здесь. Это огромное число, оказывающее, на самом деле, крайне негативное влияние на общество в целом. Вот те же проблемы, которые без конца возникают в школах, где в некоторых классах уже начинают преобладать дети таджиков, которые очень дружные, организуют свои сообщества и нередко демонстрируют агрессивное поведение по отношению к коренному населению, которое, на их взгляд, не обременено никакими древними традициями, религиозными, в частности, они к этому очень болезненно относятся и ладно бы они эту болезненность внутри себя сохраняли, а то она же манифестируется и принимает сплошь и рядом агрессивные формы. Если такая тенденция сохранится буквально еще несколько лет, это чревато катастрофическими событиями в первую очередь из-за их стремительной рождаемости. То есть, в конце концов, они вытеснят вообще все население. Вот для примера могу сказать, что я неоднократно бывал на Сахалине на протяжении целого ряда лет. Там, начиная с 45-го года, остров был заселен огромным количеством корейцев, выходцев из Кореи. Когда им это еще удавалось, до закрытия на замок границы Северной Кореи, огромное их число переместилось. Они, собственно говоря, и при японцах переселялись. И некоторые корейские династии берут начало еще с начала прошлого века, огромное количество их было там. И работали у нас преимущественно корейцы, а про местное коренное русское население, когда их спрашивали: а вы-то чем занимаетесь? Везде одни корейцы, куда не взгляни, в магазине корейцы, в парикмахерской корейцы, за управлением общественным транспортом корейцы. А вы что делаете? Они без некоторой иронии отвечали: «А мы «мутим». «Мутим» просто».
Филичкин В.В.: А что значит «мутим», профессор?
Власов А.Ю.: А «мутим» — это значит, Владимир Васильевич, придумываем какие-то способы жизнеобеспечения, не связанные с реальной трудовой деятельностью. Ну, грубо говоря, мошенничество… Можно отчасти считать эквивалентными эти понятия. А в последние годы ситуация стремительно изменилась, Сахалин сейчас заселен киргизами, которые почти повально корейцев вытеснили. Опять же за счет того, что они соглашаются на менее престижную работу, на меньшую зарплату, а плодятся они с той же огромной скоростью, как и все среднеазиатские народы. Сейчас по улицам многих городов, особенно это касается, конечно, Южно-Сахалинска, ну и немного другие города, и тот же Углегорск и Поронайск, и целый ряд других…. Где на улице не всегда встретишь коренного жителя. Лица сплошь и рядом только киргизской национальности.
Нас ждет передел власти и собственности
Филичкин В.В.: То есть с позиции теории Грегора Менделя очень интересный получается местный генофонд.
Власов А.Ю.: Ну, генофонд ведь у всех наций разный. Абсолютно разный.
Филичкин В.В.: Я про это и говорю.
Власов А.Ю.: Этот генофонд на самом деле формирует вообще дух и смысловое наполнение жизни каждой страны и нашей тоже. И то, что он сейчас разбавляется у нас чуждым, на самом деле, генофондом, в перспективе это чревато крайне негативными последствиями. То есть повышать количество населения, если поставить формально такую задачу в государственном масштабе, за счет мигрантов — это тупиковый путь, абсолютно тупиковый. Потому что привить им нашу культуру, наши обычаи и традиции абсолютно нереально. Я вовсе не хочу сказать, что они все повально негодяи. Нет, конечно. Среди них есть действительно нормальные люди, которые пытаются адаптироваться как-то к новым условиям жизни, но получается это не совсем удачно. И по крайней мере гораздо удачнее у них происходит другой процесс, когда они свою культуру пытаются внедрить нам и делают это значительно успешнее, чем встречный процесс. У многих из них уже есть второе поколение, а скоро появится и третье поколение. И ведь нисколько не изменился их менталитет. Причем они же ощущают себя здесь уже не чужаками и не инородцами. Они себя ощущают практически хозяевами, которые диктуют сплошь и рядом свои традиции, свои обычаи, свой стиль поведения. Это крайне неблагоприятный момент. И он очень болезненный, конечно, потому что вообще всему населению нашей страны были свойственные некоторые черты интернационализма. То есть мы лояльно достаточно относились на протяжении, наверное, 50, а может быть даже 70 лет к приезжим. Достаточно лояльно. Но тогда, когда они не претендовали на доминирование в обществе, сейчас эти претензии на доминирование выражены абсолютно отчетливо и с этим, безусловно, надо что-то делать.
Вольницы больше не будет?
Филичкин В.В.: И какой прогноз? Потому что если они уже адаптировались и ощущают себя хозяевами, то дело то постепенно идет к каким-то конфликтам.
Власов А.Ю.: Что значит идет к конфликтам?
Филичкин В.В.: Межэтническим. Я имею в виду, что большая часть…
Власов А.Ю.: Межэтнические конфликты уже имеют место. Особенно в европейской части нашей страны, там, где их очень много. Например, в Московской области их уже несметное количество. Вот я хорошо знаком с медициной Московской области, да и Москвы и Московской области. Где сейчас во всех абсолютно городах Московской области и прилежащих областях большинство медицинских работников, любого уровня, начиная от санитарки, медсестры и врача представлены мигрантами. То есть это таджики, это азербайджанцы, ну армяне и грузины были там всегда, и они как раз склонны к ассимиляции и к восприятию нашей культуры, которые по большому счету им никогда чужды не были. Тут взаимные культурные влияния тоже насчитывают сотни лет. Но их уже остались единицы. Сплошь и рядом, вплоть до главных врачей, уже работают представители среднеазиатских республик. Для медицины это тоже катастрофа, потому что их профессиональный уровень, не надо тут лукавить, он существенно ниже, чем уровень наших специалистов. И качество оказания медицинской помощи от этого серьезно страдает…
Филичкин В.В.: Ну, они же как-то в мединституты поступали?
Власов А.Ю.: Ну, поступали они, во-первых, в свои мединституты. Допустим, в том же Душанбе, где специфическая система приема, которая никак не связана с реальным уровнем знаний, а увязана со всем с другими вещами. В первую очередь родственные какие-то отношения, клановые…. Потом, закончив институт, они приезжают сюда, фактически этот диплом признается в качестве полноценного. А на самом-то деле он требованиям этого полноценного диплома не отвечает, так же как их реальный уровень знаний и навыков. И с этим тоже надо как-то бороться. Может быть это слишком сильно сказано, но выстраивать политику гораздо более грамотную, проводить какую-то селекцию в этом отношении, чтобы не наполнять страну кем попало, кто не ориентирован, на самом деле, на нормальную качественную работу и на нормальную ассимиляцию в обществе. Вот от таких надо избавляться…
Филичкин В.В.: Вы имеете в виду критерии надо достаточно жесткие вводить, способствующие качественному отбору мигрантов в страну?
Власов А.Ю.: Безусловно, да.
Филичкин В.В.: Но граница не закрыта.
Власов А.Ю.: Ну, граница — это же совсем другое. Через границу нелегальным путем проникает ничтожный процент. Абсолютное большинство въезжают легально на общественном транспорте.
Филичкин В.В.: На автобусах.
Власов А.Ю.: На автобусах, на поездах, на самолетах. Вот в этом отношении нужно создавать какие-то препятствия для нелегалов. В первую очередь, конечно, основанные на знании русского языка. Вот я практически все наши диаспоры знаю местные достаточно хорошо, огромное их число либо очень плохо владеет русским языком, либо не владеет им совсем. То есть полностью, абсолютно. Их дети, которые здесь рождаются в огромном количестве, точно также воспринимают эти традиции, то есть они не пытаются овладеть русским языком. Они хотят сохранить именно свои древние традиции и обычаи, которые нам чужды. И это очень опасно. С этим нужно что-то делать, причем делать быстро. Иначе мы, в конце концов, окажемся в положении изгоев в собственной стране…