Просто в моей жизни появился ещё один плюс

1600-й больной  с ВИЧ-инфекцией   зарегистрирован  на Тамбовщине с 1987 года. 129 из них – впервые выявленные за десять месяцев 2015 года. За эти годы умерли 367 человек. Самая высокая заболеваемость отмечается в воз- растных группах 20–29 и 30–39 лет. Впрочем, за последние два года отмечен рост заболеваемости среди людей 40–49 лет. Порядка 45 процентов из общего числа больных ВИЧ-инфекцией составляют женщины.

Как не сломаться, узнав о неизлечимом заболевании? Что помогает находить силы для счастливой жизни? Что самое страшное для ВИЧ-инфицированного? Об этом говорим сегодня с человеком, который уже не один год живёт с диагнозом ВИЧ-инфекция.
 

Катя

Тамбов. Центр по профилактике и борьбе со СПИДом. В кабинете психолога светло и уютно. Моя собеседница сидит в кресле у окна, ко мне спиной. Невольно ловлю себя на мысли, что вот так, не видя друг друга, общаться даже легче: можно задать «неудобные» вопросы, не опасаясь неловкости и стыдливого ухода от ответа.

– Как я могу к вам обращаться? И какое имя дать вам в тексте? – спрашиваю я, предполагая, что своим именем девушка вряд ли захочет представиться.

– Меня зовут Катя.

Катерине около тридцати, она живёт в одном из районов области. О своём диагнозе – ВИЧ – Катя узнала девять лет назад, когда пришла в женскую консультацию – вставать на учёт по беременности.

«Вычислить» мужчину, который её заразил, было несложно. По злой иронии судьбы им оказался отец будущего ребёнка. Когда Катя узнала о своём диагнозе, молодые люди уже расстались. Впрочем, проблема личной жизни ушла на второй план: нужно было учиться жить заново.

– Я боялась, что скоро умру и что ВИЧ очень заразен. Я думала, что надо прийти домой, рассказать всё родным, выделить себе отдельную, только мою, посуду, отдельное, только моё, постельное бельё... Но главный вопрос, возникший тогда, – что будет с моим ребёнком? Появилась предательская мысль: а, может, лучше аборт? Но все мои вопросы как будто пре-    дугадывала врач-инфекционист – педиатр нашего центра – Юлия Владимировна Миляева. Она очень грамотно и понятно объяснила все нюансы, связанные с болезнью. К примеру, что в быту я не заразна, что при регулярном приёме противовирусных препаратов могу жить довольно долго. И основ-  ное – что могу родить здорового ребёнка.

Мой ребёнок родился здоровым

Кате назначили терапию. Благо, от момента заражения прошло немного времени. Поверив в опыт и знания врачей, Катя чётко исполняла рекомендации медиков. Как сама говорит, не отступая ни на шаг от заданного курса. Спустя положенный срок родилась здоровая девочка. Дети, рождённые от ВИЧ-инфицированных матерей, находятся под наблюдением врачей до полутора лет, именно в этом возрасте ставится окончательный диагноз. Вернее, в большинстве случаев отсутствие страшного диагноза.

Врачебная тайна

К счастью, Кате не придётся говорить дочери о потерянном будущем. А вот открыть свой статус родным девушка так и не смогла. Только мама, мудрая и понимающая женщина, догадалась, что что-то не так. Беременная дочь пила таблетки, не кормила малышку грудью... Впрочем, вопросов мама не задавала.

Понимающими оказываются и медработники, с которыми приходится сталкиваться моей собеседнице. С благодарностью Катя рассказывает о травматологе в одной из поликлиник, где она наблюдалась после перелома, и о фельдшере в их районе.

– В небольшом посёлке все друг у друга на виду, сложно что-то утаить. Приходится полагаться на честность и профессиональную этику тех же врачей. Я уверена, что наш фельдшер сохранит мою тайну – до сих пор я не слышала ни одного грязного намёка в свой адрес от односельчан, не видела ни косых взглядов, ни страха при общении со мной.

На мои слова о пресловутой врачебной тайне Катя, как я слышу по её интонации, только с грустью усмехается:

– Ребята, которые приезжают в Центр из других районов, нередко рассказывают истории о не в меру болтливых врачах и медсёстрах в сельских ФАПах и больницах. Беда в том, что наше общество не готово принять ВИЧ-инфицированных и больных СПИДом. Я очень хорошо помню лозунг, популярный в девяностых: «СПИД – чума XX века». Чума... Люди относятся к таким, как я, словно к прокажённым. Вот и приходится свой статус скрывать.

А что, если?..

Мы живём в социуме. Учимся, работаем, общаемся с друзьями, влюбляемся, строим отношения, создаём семьи. Далеко не каждая работа требует отметки в медкнижке об обследованиях на ВИЧ. Понять, как могут отнестись к ней знакомые, Кате помогают нехитрые уловки. Она может рассказать вымышленную историю об увиденной телепрограмме на тему ВИЧ/СПИД, а затем предложить коллегам порассуждать, как они отнеслись бы к такому человеку.

– Кто-то реагирует спокойно. Молодёжь знает, что ВИЧ не передаётся по воздуху, не «ползает» по стенам. А вот старшее поколение, увы, негативно-консервативно. В их сознании прочно засел стереотип «чумы». Хотя... Честно: я и сама не знаю, как я, если бы была здоровой, отнеслась к такому человеку. Как я могу в таком случае осуждать окружающих за возможную негативную реакцию на мой статус?

К слову, девушка не ставит крест на личной жизни. После разрыва с отцом её дочери у неё были отношения и с ВИЧ-отрицательным мужчиной, и с ВИЧ-положительным. И тот, и другой были в курсе её диагноза.

– Это нормально – когда вступаешь в отношения, говорить честно партнёру о своём заболевании. Сегодня я одна. Но я знаю, что в будущем у меня всё будет хорошо. Моё счастье обязательно найдёт меня! У нас, в общем-то, те же цели, что и у здоровых людей: жить. У меня есть главное – любимый здоровый ребёнок. Я, конечно, расскажу дочке о своём заболевании, но гораздо позже. Да и я, в общем-то, вспоминаю о своём диагнозе только тогда, когда принимаю таблетки. Кто-то, узнав свой статус, сказал, что в его жизни появился ещё один плюс. Почему бы не жить с таким настроем?

Вместо заключения

Когда пришло время прощаться, Катерина попросила добавить к тексту небольшой постскриптум, такой своеобразный «крик души».