Многие тагильчане, особенно рождённые после перемен, произошедших в нашей стране в конце 80-х – начале 90-х, не знают, что один из символов Нижнего Тагила – памятник Черепановым – мог выглядеть совсем не так, как мы привыкли его видеть. Фигуры наших прославленных земляков остались бы прежними, а вот постамент… По замыслу скульптора Кондратьева А. С. и архитектора Сотникова А. Б. постамент памятника тагильским механикам должен был быть облицован красным гранитом с известного на весь мир Лезниковского месторождения. Однако в те годы лезниковский гранит был в большом дефиците. Все обращения на предприятие заканчивались перенаправлением заявки в Москву (лезниковский красный гранит использовался при строительстве мавзолея В. И. Ленина и станций московского метро), откуда в ответ неизменно приходил отказ. Не удалось выбить «лимитированный» камень и подключившемуся к решению проблемы горкому партии. Выяснилось, что решить вопрос можно только на высоком уровне, не ниже республиканского ЦК. А где взять такие контакты? Но оказалось, что такие контакты есть. Помог решить вопрос с гранитом глава Нижнетагильского горкомхоза Владимир Самойлович Ярошенко. «Ещё, когда учился в Днепропетровском дорожном техникуме, подружился со многими ребятами. Дружбу эту мы пронесли через годы, дорожили ею. Один из моих однокашников – Алексей Ткаченко – в 50-х годах возглавлял строительный сектор ЦК компартии Украины…, — вспоминал позднее Владимир Самойлович, — Вот, Алексей и помог нам раздобыть этот лезниковский гранит…» Этот факт и в прежние времена не был широко известен, а в наши дни и вовсе позабыт. Однако память о Владимире Самойловиче Ярошенко в Нижнем Тагиле продолжает жить. Сегодня наш рассказ об этом человеке. Владимир Самойлович Ярошенко родился 28 июля 1913 года. Местом рождения в документах значится город Уфа, но в действительности родился он в поезде, между Уфой и городом Покровском (Энгельс). Семья Ярошенко в то время отправилась с родной Полтавщины в Сибирь, на свободные земли, строить собственное хозяйство. Сначала осели было в Оренбургской губернии, но затем судьба понесла по городам и весям: Уфа, Самара, Покровск и, наконец, Курган. Семья была большая (Володя стал пятнадцатым ребёнком) и дружная, работать начинали рано, заработанное тратили на питание, одежду, а ещё на образование. Детство и отрочество Владимира Ярошенко выпало на один из самых тяжёлых периодов истории страны: Первая мировая, две революции, гражданская война. В 1929-м, едва исполнилось 16 лет, Володя поехал в Пермь, поступать в индустриальный техникум. Но пока семья собирала младшего в дорогу, экзамены завершились. Пришлось идти в землеустроительный техникум. Его приняли, но со стипендией возникли трудности. Чтобы прокормиться, пошёл Володя Ярошенко на пермскую речную пристань, где устроился в бригаду грузчиков. Но не получилось в этот раз – ни выучиться, ни заработать. Простудился и с тяжёлой формой воспаления лёгких больше месяца пролежал в больнице. Пришлось возвращаться к родственникам на Украину. Вторая попытка получить образование была удачной. Владимир поступил в Днепропетровский автодорожный техникум и в 1932 году закончил его. По распределению попал в Новосибирск, затем два года проработал начальником стройуправления в городе Камень-на-Оби. Потом снова был Днепропетровск, где Владимир получил высшее образование, работа на заводе металлоконструкций, участие в возведении знаменитого моста через Днепр в Киеве… Великая Отечественная война застала Ярошенко на армейских сборах в Кишинёве. А в первый бой Владимиру Самойловичу пришлось вступить уже 27 июня. «…В бой пришлось идти на старых Т-26 и БТ-12…», — часто вспоминал подробности того боя Ярошенко, — «Нам поручили охранять от немцев переправу у посёлка Скулене, но не выдали даже карт местности. В итоге, очень скоро наш отряд попал под обстрел, и к концу боя лишился почти 80% техники…» Затем были бои под Первомайском, оборона Харькова, отступление, долгие и горькие фронтовые месяцы… В 1942-м Ярошенко оказался на Урале. Сначала в Челябинске, затем в Нижнем Тагиле. Приехал получать новые танки, но пока ждал своей очереди, заболел. Медкомиссия вынесла решение – для участия в боевых действиях не годен. Предложили продолжить службу в 19-м учебном танковом полку, который дислоцировался в Нижнем Тагиле. Полк состоял из четырёх учебных батальонов, в которых готовили курсантов по одной из специальностей: механиков-водителей, пулеметчиков, командиров башен и радистов. Полк остро нуждался в опытных фронтовиках-танкистах, которые могли бы обучать курсантов военному делу, и Ярошенко оказался подходящей кандидатурой. За три года Владимир Самойлович обучил более 150 танкистов. А в 1946 году, в связи с болезнью, он был уволен в запас… С вопросом о трудоустройстве Ярошенко обратился в Нижнетагильский горисполком. И вскоре его пригласили в городское управление по благоустройству на должность главного инженера. В те годы городским коммунальным хозяйством и благоустройством в Нижнем Тагиле занимались 11 предприятий, и координировать их действия было очень непростой задачей, требующей и знаний, и опыта, и времени. Но Владимир Самойлович справился. Когда в 1953 году все 11 предприятий были объединены в единое «Горкомхоз», другой кандидатуры на место заведующего у городских властей не оказалось. В этой должности Ярошенко проработал пять лет, приводя в порядок городское коммунальное хозяйство, ежедневно решая большие и малые проблемы города-труженика. Одной из больших проблем Нижнего Тагила в те годы было отсутствие стабильного водоснабжения. Другой бедой города была неразвитая, морально устаревшая, изношенная система канализации. Чтобы решить только эти две проблемы, требовалось, по самым скромным подсчётам, 15 миллионов рублей. Но у города таких финансовых возможностей не было. Выход был один: ехать в Москву, и просить в правительстве деньги на строительство гидротехнических сооружений на Верхне-Выйском пруде и системы канализации. И Владимир Самойлович поехал «выбивать» средства. «…Мне довелось попасть на заседание правительства в тот день, когда там шло обсуждение сметы по строительству АвтоВАЗа, — вспоминал впоследствии В. С. Ярошенко, — Речь шла о выделении четырёх миллиардов рублей. Члены правительства соглашались выделить только миллиард. Когда дошла очередь до меня, я изложил суть проблемы и озвучил просимую сумму: 20 миллионов. Для Нижнего Тагила это были фантастические деньги. «Всего-то?», — переспросил один из министров, — «Я думаю, можно выделить…». Возможно, после миллиардов, такая сумма показалась министрам незначительной, но так или иначе, по нашему вопросу было принято положительное решение…» На «выбитые» Ярошенко миллионы город смог построить гидротехнический комплекс на Верхне-Выйском пруду, построить гидроузлы и канализационные коллекторы, решить давние вопросы со снабжением водой двух крупных районов города, заложить потенциал для дальнейшего развития водного хозяйства. В 1958-м Владимир Самойлович переходит работать на шиферный завод, заместителем директора по капитальному строительству. Шиферный тогда готовился к объединению с цементным заводом и нуждался в опытном хозяйственнике и строителе. Ярошенко сразу, без «раскачки», приступил к выполнению своих обязанностей, и принял самое активное и непосредственное участие в сдаче в эксплуатацию третьей вращающейся печи. На цементно-шиферном заводе Владимир Самойлович проработал менее года. А весной 1959-го ему предложили новое место работы. Задачу, выполнить которую, казалось бы, не сможет никто. В те годы одной из неразрешимых проблем города считался котельно-радиаторный завод. Завода ещё не было, а проблема уже была признана непреодолимой. Проект завода морально устарел ещё до того, как под него были выделены средства и определена территория, но по каким-то причинам на этот факт обратили внимание уже после того, как завод был включён в планы экономического развития. Строить устаревший завод под снятое с производства оборудование означало нанести государству многомиллионный ущерб. Но и не строить завод тоже было нельзя – в этом случае пострадают показатели области и отрасли, а с партийных работников, чиновников министерств и ведомств «полетят погоны». Чтобы вдохнуть в завод-призрак новую жизнь, предстояло проделать огромный объём работ по изменению проекта, согласованию его в разных инстанциях, и, конечно, финансированию. А сделать это не каждому было под силу. На котельно-радиаторном за пять лет сменилось два директора, которым эти задачи оказались не по плечу. В горкоме партии, куда Ярошенко вызвали, чтобы предложить возглавить долгострой, прекрасно знали и деловые качества Владимира Самойловича, и его характер. И верили, если он возьмётся за это дело, то непременно доведёт его до конца. «Оказалось, что Владимир Самойлович не просто в курсе проблем котельно-радиаторного завода, но и уже не раз обсуждал с товарищами пути выхода из этой ситуации…, — вспоминал позднее 1-й секретарь нижнетагильского горкома партии Виталий Иванович Довгопол, — Согласие возглавить завод он дал, но попросил поддержки, особенно в кадровом вопросе». Первым человеком, кого Ярошенко пригласил в штат, была главный бухгалтер ОКСа цементного завода Александра Александровна Багарядцева. Первые полгода именно она замещала Владимира Самойловича, когда ему приходилось уезжать в командировки. А ездить приходилось очень часто: в Совмин, в ЦК, на другие предприятия отрасли. Надо сказать, что судьба надолго связала вместе два завода – цементный и котельно-радиаторный. В период становления «котелков» специалисты цементного оказывали помощь в подключении тепла и электричества, монтаже вентиляционных систем, наладке и обслуживании электрического и газового хозяйства, а так же парка приборов КИП и А. В декабре 1959-го В. С. Ярошенко уже отчитывался на расширенном заседании бюро ГК КПСС о проделанной работе: переработанный проект завода утверждён, основные документы получены и возобновлено финансирование стройки. И уже в январе следующего года строители треста № 88 приступили к возведению цеховых корпусов будущего завода… Весь дальнейший трудовой путь Владимира Самойловича был связан с котельно-радиаторным заводом. Запуск основных производств, вспомогательных цехов, осваивание новой номенклатуры выпускаемой продукции, формирование коллектива, и даже строительство объектов соцкультбыта для заводчан – всё это происходило под руководством, а часто и с личным участием директора. Не раз ему предлагали сменить место работы — уйти на повышение, на «спокойное, тёплое место», но Ярошенко оставался на заводе. «Ну, как можно бросить ребёнка, которого родил и поставил на ноги?, — отвечал Владимир Самойлович, — Вот, и этот завод – такой же ребёнок…» После выхода на заслуженный отдых Владимир Самойлович до последних дней оставался в курсе всех заводских дел и проблем, консультировал и советовал, принимал активное участие в работе и Совета ветеранов завода, и Совета ветеранов города…
