Архитектор рисует дворцы, Лондонский мост и Лувр с мельчайшими деталями
«Я мог бы сделать это, если бы захотел», — такими легкомысленными словами отмахнулся критик от претензий Макса Керли, который счёл нужным защитить свои рисунки пером на бумаге, на которые он потратил несколько месяцев.
Он рисует пером масштабные портреты лондонского Тауэрского моста, Лувра и оды классической архитектуре. Их детализация и точность просто одержимы, вплоть до мельчайших плиток и декоративных фиговых листочков.
Это оскорбление, нанесённое 31-летнему лондонскому художнику, который занимается своим любимым делом, не выходит из его памяти.
«Это не искусство, — проворчал критик. — По-моему, это математика».
«Я сказал: „Ладно, хорошо, расскажите об этом подробнее“», — сказал Керли, занимающийся архитектурой 10 лет, в интервью The Epoch Times.
«Это всего лишь измерения», — такова была суть их оценки.
И художник задумался о том, действительно ли его критик может это сделать, и рассудил: может.
«Потенциально вы могли бы, — сказал он. — Но готовы ли вы посвятить этому несколько часов? Хорошо говорить, что ты можешь это сделать, но это займёт у тебя 100 часов. Достаточно ли у вас сил для этого? Достаточно ли терпения, чтобы довести дело до конца? Или, если вы совершите ошибку, достаточно ли у вас опыта, чтобы понять, как с ней справиться?»
На некоторые работы у Керли уходят месяцы. Ему потребовалось пять, чтобы нарисовать восторженный образ крылатых ангелов с безжизненным телом Христа в центре, увенчанный пирамидальной парящей Марией в одеянии, которая держит его на руках и смотрит сверху вниз. Эта внушающая благоговение деталь украшает бронзовые двери великолепного собора в Милане.
Проведя 200 часов за рисованием в свободное от работы время, Керли говорит, что «Бронзовая дверь Миланский Дуомо» была и остаётся самой любимой.
«Было здорово иметь возможность увеличить масштаб и передать изгибы фигур, — говорит он. — Во многих моих зданиях есть скульптуры, [но] я не могу сделать их слишком подробными, потому что они очень большие».
Что-то прекрасное просвечивает в его рисунке дверей собора, несмотря на жёсткие линии, измерения и даже «математику».
Естественно, другие чудеса архитектуры также стали источником вдохновения для художника.
За вдохновением лондонец ездит в разные места — помимо Италии, он рисовал Лувр и Версальский дворец, но иногда ему не нужно уезжать далеко от дома. В лондонском Сити есть архитектура, достойная пера великих мастеров.
На улицах Лондона Керли ступает на брусчатку и любуется хорошими тенями на старых зданиях в солнечный день. Его рисунки, выполненные пером, черпают вдохновение именно здесь. Некоторые из них — его собственные, а некоторые — заказные. Он говорит:
«Выйти на улицу — это всегда лучший способ».
В Лондоне его музой стал масштаб.
Призрак древнеримского дворца — из него ряды колонн и фасад Букингемского дворца возродились в умах английских архитекторов неоклассического направления. Сегодня мы вспоминаем легендарную королевскую гвардию, одетую в красное, с внушительными шапками из «медвежьей шкуры», стоящую во всеоружии. Всё это легло в основу самого грандиозного рисунка Керли «Букингемский дворец» шириной более метра.
«В ней есть элементы сусального золота, — говорит он, имея в виду своё стремление обогатить свои работы смешанными средствами. Иногда он использует акварель. — Это почти чёрно-белый рисунок, но на нём изображены четыре стражника, четыре дозорных, которые только что окрасились в красный цвет, и два ковра в конце».
Фронтон дворца огромен.
Особенно если учесть, что каждый кирпич, тень, кованый прут, каждая деталь кладки были нарисованы ручкой Fineliner — Керли использует Staedtler или uni PIN — с пером размером не более 0,8 дюйма (2,032 см), а некоторые — до 0,03 дюйма (0,0762 см). Он выбирает гладкую бумагу Fabriano Accademia, которую покупает в рулоне и которая позволяет его перьям хорошо раскатываться.
А когда люди любуются его работами на выставках, он очень надеется, что все мелкие детали будут увеличены и прочувствованы.
«Я хочу, чтобы вы подошли поближе, чтобы вы присмотрелись и по-настоящему прониклись произведением», — говорит он, потому что часто «люди уделяют произведению искусства всего секунду-три секунды».
«При тысячах безупречных линий один неверный штрих может оказаться губительным».
Люди часто спрашивают Керли, совершает ли он ошибки.
По его словам, если быть безжалостным и неумолимым, то проще вообще не совершать ошибок.
«А единственный способ не делать ошибок — это концентрация».
Когда наступает поздний час, а разум ослабевает и притупляется от такой увлечённости,
«Я не буду заставлять себя рисовать ещё больше, — говорит он, — потому что вы просто наделаете ещё больше ошибок. Так что если я думаю: „Ладно, уже 10 часов“, я оставлю это. Вернусь утром».
Художники и иллюстраторы традиционно придают большое значение раскованности и свободе рук. Но Керли говорит, что он строг, детален и нетороплив. В университете он учился у архитектурного иллюстратора, но, по его словам, только после поездки в Италию он осознал свою страсть к скрупулёзно точной классической архитектуре.
На его работах изображены лондонский Гамильтон-хаус и собор Санта-Мария-делла-Салюте в Венеции. Его работы привлекают поклонников на выставках и в соцсетях.
«О, ты великолепен, парень!»
Это то, что Керли слышит чаще всего.
Однако время от времени какой-нибудь критик высказывает своё мнение о его линейках, измерениях и математике, и страстный рисовальщик не держит на них зла.
«Я не принимаю это близко к сердцу», — говорит он.
Майкл Винг — писатель и редактор из Калгари, Канада, где он родился и получил художественное образование. Он пишет в основном о культуре, человеческих интересах и актуальных новостях.