Что скрывается за кровавой марлей спектакля «Халхин Гол. Тангариг» (12+)

Специально для СМИ Бурятский театр драмы им. Х. Намсараева провел открытую репетицию спектакля, но не совсем в обычном формате.

В начале июля Бурятия увидит спектакль «Халхин Гол. Тангариг» (12+), основанный на реальных событиях 1939 года. В основу постановки легла пьеса Геннадия Башкуева «Тангариг. Белая дорога Чимэдцэрэн», которую писали на основе исторических документов и воспоминаний участников тех событий.

Специально для СМИ Бурятский театр драмы им. Х. Намсараева провел открытую репетицию, но не совсем в обычном формате. Чтобы можно было полностью погрузиться в эпоху 1930-х годов, журналистов провели по сцене и показали, как актеры готовятся к спектаклю. Этакая экскурсия по изнанке театра. Не всем, конечно же, выпадает такая возможность, однако подобеый способ показать изнанку спектакля повышает интерес к работе в разы. Можно увидеть те детали, которые из зрительного зала не узришь.

Первое, что лицезрели приглашенные на репетицию спектакля, войдя в зрительный зал – многометровые отрезы ткани, спускающиеся на сцену светлой вуалью. Словно огражденный кем-то уголок, за которым прятались юрты-перевязочные и юрты-палаты. Это был полевой госпиталь – одна из локаций, которую решили использовать для постановки. Здесь по сюжету и начинается история медсестры Цэрэнгийн Чимэдцэрэн, которая вместе со сверстницами отправилась на фронт помогать землякам в противостоянии с воинами Японской империи.

Напомним, девушкам было от 13 до 16 лет, самой Цэрэнгийн Чимэдцэрэн было 13 лет. Они делали всю черную работу в полевом госпитале: стирали одежду военных и повязки, убирали палатки, готовили еду и многое другое. Всю тяжесть и длительность работ показывают через стирку тех самых отрезов ткани – марли, которую использовали для перевязки раненых бойцов. Сколько бы девушки ни стирали ее, руки постоянно скрипели от крови, а в носу стоял запах железа.

О том, что юные помощницы медика действительно находятся на войне, периодически напоминают звуки авиаударов. Под них медики, санитары, помощники и раненые засыпали и под них же просыпались.

В состоянии постоянного напряжения и тревожного ожидания дальнейшего развития событий зрителей держат звуковые и визуальные эффекты, которым в этой постановке уделили особое внимание.

- Порядка 40% спектакля состоит из видео. Наша постановка – сочетание кино и театра, будет использовано много светомузыки, чтобы показать масштабность боевых сцен. Это позволит зрителям полностью погрузиться в историю, - рассказал во время экскурсии по сцене и рабочим помещениям театра художественный руководитель театра Олег Юмов.

Полного погружения удается достичь и за счет языка постановки. Неоднократно говорилось, что «Халхин Гол. Тангариг» (12+) – первый спектакль Буряад театра, поставленный на монгольском языке. Не полностью, есть вставки и на русском языке, их добавили, чтобы история выглядела еще правдоподобнее.

«Татьяна Петровна, девочки больше не хотят стирать! Девочки хотят пойти на фронт!» - говорит на русском в этой сцене героиня Арюны Цыденовой – та самая Цэрэнгийн Чимэдцэрэн, которая была связующей языковой ниточкой между монгольскими девушками и советскими медиками.

«Военный госпиталь находится в зоне боевых действий. Вы уже на войне, находитесь в боевом подразделении Красной армии, в 16 километрах от фронта. Вы солдаты и тоже на передовой», - отвечает на возмущение девушек военный врач в звании майора Татьяна Петровна, за которой закрепили девушек. Несмотря на строгость, ее ласково называли Таня-эгч.

Владение языком не раз поможет героине Чимэдцэрэн и ее соратницам в работе с ранеными, которых санитары вытаскивали с поля боя. Но есть и моменты, где что со знанием языка, что без него понимаешь, что хочет сказать человек. Война позволяет приспособиться к условиям, когда просьбу о помощи и благодарность понимаешь и на незнакомом тебе языке.

Одну такую сцену показали и на репетиции, в ней военному летчику, чей самолет подбили, требовалась медицинская помощь. Взаимодействие одной из монголок-санитарок и бойца советской армии Василия обыграли языковым барьером, здесь герои не только успевают узнать, кто есть кто, но и проникнуться некой симпатией друг к другу.

«Красивая ты, сестренка!» - кричит солдат девушке, едва пришедший в себя после аварийной посадки и получивший осколочное ранение.

«Осколок надо убрать! Осколок!» - пытается перекричать его санитарка на ломанном русском, пытаясь выпутать солдата из плена парашюта.

Вносит ясность в разговор Чимэдцэрэн, которая оказалась неподалеку и помогла подруге вывести раненого в безопасное место.

«Без языка понимаете друг друга?» - спрашивает на монгольском Чимэдцэрэн у девочки, подхватывая солдата под руку.

«Что-то вроде того. А что значит «красивая»?» – вопросом на вопрос отвечает санитарка.

И таких взаимодействий, когда разговор о простых человеческих взаимоотношениях может разрядить обстановку и успокоить распаленное сознание бойца, увидевшего весь ужас войны как с высоты птичьего полета, так и на земле, в спектакле достаточно много. Что в очередной раз доказывает, что даже на войне солдату человеческое не чуждо.

Крохи заботы и тепла санитарки дарят даже во время спасения жизни, когда вытаскивают раненых с полей битв под проливным дождем, а вокруг взрываются снаряды и завывает ветер. В таких условиях в одной из сцен одной из юных монгольских санитарок пришлось эвакуировать в госпиталь бойца из Бурятии. Молодой боец был тяжело ранен, девушке приходилось тащить его на шинели через дождь и грязь.

«Держись, Радна, недалеко до наших позиций осталось. Ты главное в сознании будь. Я тебе буду петь, а ты хоть как-нибудь отвечай», - говорит санитарка, продолжая остервенело цепляться за шинель и тащить советского солдата в лагерь.

Момент частично воспроизведен на экране позади сцены, это была настоящая кинокартина, которая дополняла действие. В этой сцене декорации, как и в сцене с отрезами марли, не были простым визуальным эффектом. Здесь небо имитируют такие же белые отрезы материи, ткань закрепили на специальные конструкции, которые могут опускать с потолка до самого низа сцены. Это своеобразное видение неба Монголии: в моменты, когда оно высоко, оно кажется таким далеким, возвышенным, когда оно низко, оно словно обнимает человека, в данном случае – закрывает от вражеских атак.

В этой сцене небо как раз-таки «опустилось» вниз, а вот обняло оно спасавшихся или придавило, «рухнув» с высоты – зрители узнают сами.

Как признался художественный руководитель театра Олег Юмов, к работе над постановкой он приступал с тяжелыми ощущениями.

- Честно говоря, лично у меня, как у режиссера, была некая усталость после «А зори здесь тихие…» (12+), военной тематики в целом. К новой работе я приступал с тяжелыми ощущениями. Но «втянулся».  Мы поставили основную сверхзадачу – это историческая память, - подытожил режиссер-постановщик.

Напомним, премьера спектакля «Халхин Гол. Тангариг» (12+) состоится 2 и 3 июля. Подробнее о том, как велась подготовка к созданию спектакля, можно узнать здесь.