Григорий Калёнов: «Там, где нет ТСЖ, нет и собственника»
Когда вместе с Советским союзом рухнула плановая экономика, на этих руинах надо было взрастить нового человека – потребителя и собственника. С тех пор минула почти четверть века. О том, что получилось, а что провалилось, мы говорили с Григорием Калёнов – правозащитником, который почти 20 лет занимался защитой прав потребителя, а сейчас пытается сделать из него эффективного собственника.
Вы слабое звено?
- Григорий Викторович, насколько продвинутыми потребителями мы стали за 23 года работы Закона о защите прав потребителей?
- Я помню первое «потребительское» дело – о чайнике. Потом были дела о некачественной шапке, телевизоре и так далее. Все это и сейчас наверняка есть. Но у нынешнего потребителя появились и более интересные вопросы: соответствует ли информация на упаковке продукта его содержанию? Как проверить, есть ли в молоке и сыре, которое он покупает каждый день, пальмовое масло...
- Но вот как раз на эти вопросы найти ответы практически невозможно...
- Да, у потребителя есть Закон с хорошей правоприменительной практикой, есть организации, которые ему помогают защищать свои права в суде. Но вот в институтах – пробуксовка: нет испытательных лабораторий, куда можно было бы отнести это молоко на проверку, нет системы информирования потребителей, нет специализированных СМИ, которые публиковали бы результаты независимых испытаний, тестов, делали бы анализ рынка.
Я считаю, что во многом – это следствие системной ошибки, которая произошла в 2004 году, когда функцию защиты прав потребителей вывели из компетенции антимонопольной службы. Если в системе нет органа, обобщающего опыт, то она превращается в поле, где бегают команды, у которых нет ни тренера, ни арбитра. Система перестала развиваться, со временем, наверное, все наладится, но пока меня больше занимают права собственников. Если в 1992 году потребитель был слабым звеном, то сейчас очевидно, что слабое звено – собственники, особенно в сфере ЖКХ.
Превращение МУПов
- Если исходить из смысловых значений, то у собственника должна быть более высокая организация...
- Сейчас идёт постепенная трансформация потребителя в собственника. Потребитель уже изучает платежку. Но он ещё должен осознать, почему в его доме куб горячей воды стоит 200 рублей, а в соседнем - дешевле. Если он захочет сам разобраться, почему так происходит, то постепенно дойдет до того, что является собственником не только своей квартиры, но и всего дома со всеми его проблемами. Тот, кто осознает это и начнет думать, как исправить ситуацию, уже собственник. Потребитель расценивает ЖКХ в отрыве от того, что происходит в доме. Собственник понимает, что все взаимосвязано.
- Но ведь большинство не хочет «работать» собственником, а хочет просто получать качественные услуги и платить за них.
- Не получится. В 90-е годы, когда Советский союз развалился, было понятно, что нужна иная, более эффективная, система ЖКХ, которая работала бы в новых условиях. И тогда была изобретена схема бесконечного преобразования предприятий, на которых повисали большие долги, в новые предприятия, без долгов. Были МУП «Дирекция единого заказчика», МУП «Новый город», МУП «Правый берег», МУП «Левый берег», МУП «Управляющая компания Ленинского района»... Засвияжского, Заволжского, Железнодорожного, потом пошли ДУКи, ГУКи... И приход частных компаний на рынок ничего не меняет, они в той же схеме. По-настоящему эффективный способ управления собственностью – это Товарищество собственников жилья (ТСЖ). Иного нет.
- В 2007-2009 годах в ТСЖ затягивали, потому что это было условием получения федеральных средств по 185-ФЗ. И ведь были случаи, когда собственники хотели выйти из товарищества, но оно их не пускало...
- Тогда создавали ТСЖ на несколько домов, и в итоге получилась управляющая компания под личиной ТСЖ. А главное – люди были не готовы, не было тогда настоящего собственника в многоквартирном доме. По закону собственниками мы стали в 1992 году, а вот курсы и семинары, на которых объясняли, что это значит, начали активно проводить только с 2010-го.
Ничего хорошего не получится, когда реформы навязывают. Люди должны сами принимать решение, когда созреют для этого.
Вот барин придёт
- А сейчас люди понимают, что такое ТСЖ и чем оно отличается от управляющей компании?
- Ну, во-первых, ТСЖ – не коммерческая организация, ее цель не извлечение прибыли, а эффективное расходование средств собственников. А управляющая компания – коммерческая организация, цель которой – извлечение прибыли.
Если человек, который живёт в ТСЖ, проснется утром и увидит, что потёк стояк, он просто позвонит председателю, и тот начнет решать проблему. В доме, где нет ТСЖ, а есть управляющая компания, такой человек с ног собьется и не факт, что чего-то добьется к вечеру, особенно если у УК 500 домов в управлении.
Случаи нецелевого расходования денег, правда, везде бывают. Например, одна бухгалтер ЖСК за семь лет взяла у родного кооператива 244 тысячи рублей, то есть присваивала по 35 тыс. рублей в год. Было заведено уголовное дело и в итоге вынесено решение о возмещении убытка. Но управляющая компания нецелевым образом гораздо больше возьмет с дома. Кроме того, руководство ТСЖ, если оно не устраивает, гораздо проще заменить, чем сменить УК. Часто это получается только через суд.
- Сейчас в Заволжье городская управляющая компания (ГУК) избавляется от своих домов и многие предпочитают создать ТСЖ, чем связаться с новой управляющей компанией.
- Мы это уже проходили и в других районах, ГУКи, действительно, стали избавляться от хорошего жилья. Но созреванию собственника передел рынка и методы, которые при этом применяются, только на пользу. Это его взбадривает и подталкивает к решению создать товарищество собственников. Вот когда передел завершится, все резко усложнится, потому что управляющая организация не рассматривают собственника жилья в МКД как равноправного партнера, к которому она пришла на подряд. Она смотрит на дом и его собственников как барин, который приобрел себе деревню, и деревня должна быть ему за это благодарна. Это феодальное мышление в нас очень сильно развито. И перековывая потребителя в эффективного собственника, мы, по сути, ломаем крепостничество.