В Таганрогском камерном театре – ТаКТе – создали эскиз спектакля «Инстинкт самосохранения»
В какой-то момент К. Илюхин «перемещается» в роль отца Люси. Она спросит, почему ее ребенком поставили у гроба бабушки, но догадается сама: его тоже когда-то, оцепеневшего от страха, ставили у гроба умершего родственника (кстати, много лет назад я видела в хуторских домах среди фотографий свадебных, военных, среди портретов дедов при полном параде – непременно родню у гроба. Меня поражало это сочетание, но являлась догадка, что ушедший из жизни не должен забыться). Удивительный диалог отца и дочери – небольшая, но существенная деталь незыблемости традиций, которые пронизывали всю жизнь казаков и формировали семейный уклад.
И так получается, что история страны, показанная через судьбу одной семьи, – это и кровное дело самого театра.
Сидя у рампы, актер в роли Михаила Захарьевича ведет свой рассказ о трагическом лихолетье вековой давности, а в центре сцены откликаются на эти события тени забытых предков в пластическом эквиваленте. Они же материализуются в людей нашего времени, которые по-разному будут оценивать жестокую историческую ошибку. Продвинутое поколение восприняло главное: проиграли все – и казаки, заплатившие жизнями за бесчеловечный эксперимент, и страна, потерявшая уникальное сословие воинов и хлебопашцев, отвергнувшая уникальную культуру.
Некоторая лоскутность, с которой смонтированы события давних лет с сегодняшними интервью (их кропотливо собирала автор литературной основы драматург Маргарита Кадацкая), не всегда позволяют «въехать» в смысл происходящего. Однако это ведь еще не спектакль, а только эскиз его, который (если будет доработан по решению зрителей) наверняка обретет иное качество. Главный же посыл весьма сложной театральной работы ясен и сейчас: память о предках всегда должна оставаться живой. Тем более что потомков, слава Богу, не перевели под корень, и они сегодня остро чувствуют потребность в ней, стремление (в том числе и через искусство) приобщиться к истории своего рода.