Изредка исцелять, часто помогать, всегда облегчать
Чем живет межприходское сестричество милосердия в Новочеркасске?
В этом году исполняется 25 лет Обществу сестер милосердия блаженной Ксении Петербургской, действующему в Новочеркасском благочинии Ростовской епархии. Сестричество, в котором состоит около 100 человек, охватило своей заботой практически все лечебные и социальные учреждения города, большая работа ведется непосредственно в приходах казачьей столицы. В чем особенность работы такого межприходского, общегородского сестричества, почему практически ни одна сестра не покинула Общество по причине усталости или выгорания, какие люди нужны для работы с сиротами, а какие – для помощи раненым, чему учат старшие наставницы девочек – «послушниц милосердия»?
Сестричество объединило делом милосердия весь город
Протоиерей Олег Добринский, благочинный приходов Новочеркасского округа, духовник Новочеркасской общины сестер милосердия блаженной Ксении Петербургской: Середина 90-х годов минувшего века была временем подъема, оживления духовной и приходской жизни. Открывались и набирали оборот воскресные школы, братства, всевозможные православные общества и движения. Слава Богу, это все не было подвержено бюрократическому смраду, шло от Бога, от сердца. По местам в епархиях стали образовываться сестричества, оживал, восставал из пепла институт сестер милосердия. Все это было неизведанным, новым. Не оставалось никакой преемственности – само понятие «сестра милосердия» было запрещено декретом наркома Семашко. Мы не могли и не хотели оставаться безучастными. Тем паче, до большевистского переворота у нас существовала Новочеркасская община сестер милосердия, основанная в 1891 году, имелись свои традиции, свой Устав. Мы чувствовали свою принадлежность к этому.
Мне был интересен опыт формирования сестричеств, их деятельность. В 1991 году приснопамятный Патриарх Алексий II благословил создание Свято-Димитриевского сестричества – общины сестер милосердия. Первым духовником его стал протоиерей Аркадий Шатов, ныне епископ Верейский Пантелеимон. Много трудов в деятельности известного сестричества во имя преподобномученицы Елизаветы Федоровны положил и приснопамятный протоиерей Димитрий Смирнов. То есть опыт уже складывался в Церкви, оставалось только трудиться. Именно отец Димитрий, которого я знал, дал мне в этом направлении вектор движения. Цель была именно такой: сестричество должно быть не приходским, не местечковым, но объединить в деле милосердия все приходы, духовенство, охватить весь город.
В 1999 году архиепископ Ростовский и Новочеркасский Пантелеимон (Долганов) наши начинания и труды благословил. Было утверждено Положение об Обществе сестер милосердия блаженной Ксении Петербургской, начались первые системные шаги. Огромные труды были положены первой старшей сестрой, замечательным доктором, чудесным человеком Анной Коренюгиной, все пришедшие сестры были необыкновенно жертвенными людьми. Они и сейчас такие – родные, добрые, чуткие, забывающие о себе… Работа была проделана просто гигантская. Ничего подобного ранее не было, никаких системных взаимоотношений, ничего… Пришлось входить в лечебные учреждения, в социальные структуры, в детские дома, убеждать, вымаливать, просить, доказывать… Но все сделал Бог! У нас были и остаются везде только союзники, соработники. Я сестрам кланяюсь земно! Они ангелы-хранители для многих, утешение и радость. Пусть их Бог хранит и радует.
Важнейшее направление служения – лечебные учреждения. Самые разные люди оказываются на больничной койке, нуждаясь не только в медицинской помощи, но в сострадании и добром слове. Вместе со священниками свои труды прикладывают наши сестры милосердия.
«Научаешься благородному, мужественному отношению к серьезной болезни»
Протоиерей Георгий Борцов, штатный клирик Константино-Еленинского храма города Новочеркасска: Меня отец благочинный благословил посещать онкологический диспансер, вот уже девятнадцатый год я его окормляю. Для меня при посещении учреждения наверное, самое важное чувство – чувство удовлетворения, что ты сделал что-то хорошее, нужное, полезное. Не часто, но бывает, приходишь, а у всех равнодушие и видно, что даже медперсоналу, который никак это явно не проявляет, не очень удобно наше появление. Специфика учреждения такова, что диагноз для больных – как приговор. Удивляешься их мужеству и научаешься терпеливому восприятию такого приговора. В современном мире люди настолько расслаблены, что если у человека сломалась стиральная машинка, это прямо уже трагедия. А тут действительно научаешься благородному, мужественному отношению к серьезной болезни. Это большая школа, когда видишь, как люди в таких ситуациях терпят, преображаются. И среди нас много таких людей. Не все так плохо – очень много сильных людей среди нас живет. И, конечно, радуешься, что ты сделал что-то очень важное, может быть, кому-то очень сильно помог.
Сейчас в окормлении онкодиспансера мне помогают четыре сестры милосердия. Каждую среду служится молебен. Накануне сестры милосердия обходят палаты, объявляют, что придет священник в учреждение, приглашают на молебен. Верующие больные, которые знают, что такое Таинства Церкви, могут принять в них участие.
«Порой можно просто улыбнуться человеку, и ему уже станет легче»
Татьяна Титилина, сестра милосердия: Я как сестра милосердия послушание несу в онкологической больнице. Мы посещаем больных, окормляем больницу, поддерживаем и утешаем пребывающих там пациентов вместе с отцом Георгием Борцовым. Сестры милосердия призваны быть милосердными. Милосердие – это проявление любви, той любви, которая все покрывает. Быть милосердным значит проявлять свою любовь добрыми делами: просто добрым словом, вниманием, поддержкой, искренностью. Можно просто улыбнуться человеку, и ему уже станет легче.
Посещая онкологическую больницу, мы проводим там молебны. Приходим накануне вечером, проходим по палатам, общаемся с больными. Они задают нам вопросы, мы на них отвечаем. Люди подают нам записочки о здравии и о упокоении, мы их принимаем, потом на молебне молимся о здравии. Если у людей есть возможность и желание, если пациенты не находятся «на капельнице», они идут с нами молиться. В четверг священник совершает богослужение, мы все вместе молимся, батюшка отвечает на вопросы, у него испрашивают благословение на операцию, он дает какие-то советы.
Бывает, мы ходим в Больницу скорой медицинской помощи. Иногда туда попадают не местные больные. Был мужчина из Владимирской области – мы ходили его навещали, приносили пищу домашнюю, могли с ним просто посидеть, пообщаться, поговорить, руку пожать. И он рассказывал, как ему тяжело было; но духом он не падал.
В основном люди здесь сильные духом. Мне кажется, такая болезнь дается людям сильным. Не было такого, чтобы кто-то унывал. Они такие жизнерадостные. Не попадалось истеричных или унывающих.
Особое пространство – госпитальное служение. В нем нужны и сострадание, и мудрость, и твердость, и доброта. К воинам идут священники, и рядом с ними всегда как ангелы добра сестры милосердия.
На войне и в госпитале атеистов нет?
Протоиерей Леандр Кузнецов, штатный клирик Михаило-Архангельского храма Новочеркасска: С начала создания сестричества отец Олег благословил мне курировать его деятельность и помогать старшей сестре Татьяне Коренюгиной в ее работе. Я тогда был еще в сане диакона. Сразу же были распределены обязанности по объектам. В ходе работы возникло очень много проблем, которые мы анализировали на семинарах, проводимых в разных храмах.
Одна из главнейших проблем состояла в том, чтобы допустили нас в госпитали и другие лечебные учреждения. Если госпитальное руководство соглашалось, то многие руководители низших подразделений чинили всевозможные препятствия. Например, в какой-то больнице главный врач был «за», а ниже – все против. И это необходимо было преодолевать. Вопросы окормления военных госпиталей в то время были поручены протоиерею Георгию Жилину, а я был вместе с ним как диакон. Вместе служили молебны, проводили беседы.
Большое усердие в этом направлении проявила Ирина Москалева, очень настойчивая сестра, она смогла найти общий язык с начальником госпиталя, который был воинствующим атеистом, с теми, кто лечил и находился на лечении. Начальник со временем, по крайней мере, стал воспринимать наше служение. У начальника госпиталя я добился, чтобы дали мне время собрать врачей госпиталя и в течение 30-40 минут довести им Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Я помню, что когда пришли врачи, многие из них смотрели исподлобья – «зачем нам это?», потом вопросы разные задавали, можно сказать, провокационные.
Со временем, конечно, обстановка менялась. Пришли и другие сестры, сменялись начальники госпиталя. Слава Богу, больших проблем нет, вопросы решаются лучше. Сейчас идут боевые действия. А на войне, как говорится, атеистов нет.
Сестры относятся к раненым солдатам, как к сыновьям
Евгения Аринина, сестра милосердия: После начала СВО служение в госпитале изменилось в корне. Если раньше там были, в основном, заболевшие срочники и офицеры, то сейчас в госпиталь стали поступать раненые с передовой. Поэтому просто так прийти, просто так поговорить не получается. Ребята поступали немножко озлобленные в самом начале, года два назад. Они не понимали, что происходит, и мы не понимали. Служение было новое, как к нему относиться, что делать, тоже никто не знал. Девочек-сестер было мало, потому что палаты были все переполнены. Сестры милосердия новые приходили по зову сердца, потому что здесь нельзя было сказать: «Мне нужно», «Мне сказали», «Я должна»... – не получится. Если сердце болит, то нужно прийти и помочь солдату, как ребенку. Мы же – сестры, которые приходили – все в возрасте. Поэтому изначально начали относиться к ребятам, как к сыновьям: «Мальчики, родные, золотые, сыночки», – только на такое обращение ребята стали отзываться. Иначе не получалось.
Батюшки у нас удивительные. Все батюшки, которые ходят сейчас в госпиталь, очень добрые и светлые. Я поражаюсь их терпению. Мы-то, сестры милосердия, ходим вечером. Затем до утреннего прихода у нас все увиденное как-то осмысливается, переживается. А батюшки приходят утром – им для совершения Таинств необходимо подготовить все то, что зависит уже от священника. Нужно принять исповедь и причастить воинов Святых Христовых Таин. Очень много крещений, причем не только молодых ребят. Крестятся и в 30, и в 40, и в 50 лет.
Нам очень помогает персонал. Раньше мы им как-то мешали, они кричали: «Вот вы пришли, а ребята только новые поступили, нам нужно им уколы делать, нужно обмывать...» А потом мы им начали помогать.
Однажды помогли… блинами. В прошлом году мы пришли, и только поступили ребята. Они голодные, никого нет, и волонтёров тоже нет. Мы приехали с моей невесткой Машей, тоже сестрой милосердия, в десять вечера. Наутро должны были отправлять ребят на фронт уже, а мы приехали с блинами, чтобы их передали в машину. И вот мы разложили угощенья, считайте, «сделали столы». И практически на наших блинах, на наших чаях ребята и продержались всю ночь. Конечно, они говорили: «Слава Богу, сестры милосердия».
И сейчас от персонала помощь большая: всё рассказывают, показывают, предупреждают о том, когда и сколько поступило ребят, в какие отделения, что нужна одежда, еда, зубные щетки, конфеты, печенье. Особенно после Причастия удивительно наблюдать: такое впечатление, что воины никогда не ели сладостей, – с таким удовольствием они едят печенье, а особенно пасочки (куличи). Слава Богу! Нас с радостью принимают и ждут!
Человек в интернате хватается за богослужение, как утопающий за соломинку
Самое большое на юге России социальное учреждение – Новочеркасский дом-интернат для инвалидов и престарелых. В его стенах есть домовый храм во имя блаженной Ксении Петербургской. Многие годы служение там совершает иерей Виталий Барбу. Именно с этого места началось духовное окормление социальных учреждений Новочеркасска. И на этом поприще сестры милосердия отдают свои тепло и заботу.
Иерей Виталий Барбу, штатный клирик Патриаршего Вознесенского войскового всеказачьего собора города Новочеркасска: Мы регулярно совершаем богослужения, причащение тяжело болящих в палатах. До пандемии в домовом храме было много прихожан, даже все не умещались, половина стояла в коридоре. За два года численность прихожан снизилась. Я понимаю своё служение там не как миссионерское, а как окормление верных. Допустим, попал человек в дом престарелых и инвалидов, но до этого он был воцерковленным, ходил в храм. Он нуждается в окормлении, в Таинствах. И замечательно, что есть храм, есть регулярные богослужения. Каждый человек, находящийся там, можно сказать, хватается за любое предложение, как утопающий за соломинку, в том числе это касается Причастия. Но одного желания причаститься недостаточно. Люди должны понимать суть Таинств.
Люди очень разные, многие из них больные. Со всеми стараюсь обращаться с сочувствием, участием. Если вижу, что человек идет на контакт, с ним побеседую задушевно, пусть и не очень долго. Бывает очень полезно не только для них, но и для меня, для моей души поговорить с очень интересными людьми. Есть долгожители – это конечно, единицы, но такие есть. Они прожили долгую интересную жизнь, обладают интересным характером, темпераментом, есть чему поучиться. Люди, которым за 90 лет, видели и Великую Отечественную войну, и многое другое.
«Общение с детьми интересное, но трудное»
Татьяна Рукавчук, сестра милосердия: По моему первому послушанию я должна была ходить в детский дом. Это выбрано было мною добровольно, мне казалось, что это по моему сердцу. До меня от нашего храма уже ходили в детский дом. Как говорится, тропинка была проложена. Мы прислушивались, о чем нужно было говорить с детьми. Советы нам, новым сестрам, были в облегчение. Потом стали выбирать формы общения с детьми. Общение с ними, с одной стороны, интересное, с другой – трудное, потому что не знаешь, что ждать от них, а они не знают, что ждать от нас. Видя нас, они не знают, с чем мы пришли. Мне всегда казалось, что они думают, что мы пришли сейчас забрать их из детского дома. Это всегда было трудно осознавать. Когда мы ходили первые годы в 8-й детский дом, детей там было побольше. Всегда находились те, кому было интересно нас слушать, они умели молиться.
Выбираем разные формы общения с детьми, в основном, на духовные темы. Если это воскресный день – о чем говорилось в храме, о чем было Евангелие, какой праздник, какая икона. Ребята из этого детского дома довольно регулярно приходят в храм. Даже наш батюшка сказал: вы их воцерковляйте, не просто носите подарки, а старайтесь, чтобы они приходили в храм, видели службу. Благодаря взаимодействию с сотрудниками детского дома дети посещают храм, подходят на исповедь, получают благословение на Причастие, причащаются Святых Христовых Таин.
На территории самого детского учреждения мы проводим занятия по украшению икон, были кулинарные занятия. В общем, чередуем духовные и практические. Им интересно что-то испечь, и это мы с ними делали. Обязательно посещаем детей на масленичной неделе, на Пасхальной, с подарками, с угощениями. Некоторые дети крестились, уже будучи под нашим вниманием, иногда даже спонтанно. Одна выпускница крестилась уже «на выходе» из детского дома. Она пришла на поздравление в храм, и, к нашему удивлению, оказалась некрещенной. Тут же ее крестили, и она вышла в большой жизненный путь христианкой.
С детьми, которые выпустились из детского дома, мы поддерживаем связь. Есть ребята, которые «вышли» из учреждения, и остались в городе, получив жилье. Мы стараемся знать о них. Сейчас у них взрослая самостоятельная жизнь. Мы поздравляем их с праздниками, знаем их дни рождения. Работа с детьми требует большого терпения.
Там есть поток. Имеется основной «костяк», человек шесть-семь, которые, я знаю, останутся еще года два как минимум, а иных не всегда успеваем запомнить – приходим и видим новые лица. Детей забирают в семьи, очень хорошо берут в Краснодарский край.
Как правило, каждый год бывает по два-три выпускника. Им исполняется восемнадцать лет, и в сентябре они уходят – кто в старшие классы, кто в колледжи, техникумы. Конечно, с напутствием. Иконы в учреждении есть в каждой группе, дети очень любят занятия по украшению образов.
Конечно, бывают и трудности с детьми. Есть один ребенок, «тяжелый» подросток, лично я к нему не могу пока найти подход. Он, казалось бы, отметает все, но если ему поручаешь что-то сделать, например, за меньшими по возрасту присмотреть, когда в храм приходим, он идет, присматривает, но не показывает виду, что это от нас исходит. Вот он такой «мужичок» самостоятельный. Тяжелая судьба у него – отец погиб в боевых действиях…
Очень бы хотелось настроить именно на духовное православное воспитание. Это основная наша задача при посещении учреждения. Поделки – это вторично, а вот рассказать о вере – наше основное стремление. Мы очень в этом плане стараемся и надеемся, что в душах детей зерна веры останутся.
«Сейчас у нас на улицах бездомных практически нет»
Валентина Топилина, сестра милосердия: Как сестра милосердия я имею честь с другими сестрами поздравлять наших ветеранов Великой Отечественной войны с днем Победы. Когда мы приходим к ним с подарками, в глазах у них радость и слезы, что их не забыли, что о них помнят. А каждому ветерану – по 96-99 лет, одной бабушке 100 лет. Золотой возраст. И замечательно, что сестры милосердия сохраняют это наше достояние, учат этому и самых юных: стать добрыми помощниками нашему старшему поколению.
И не меньшую радость сестры милосердия приносят раненым воинам в нашем Новочеркасском госпитале – защитникам нашей Родины, которые не раз встречались со смертью, и только Бог спасал их от неминуемой смерти. Низкий поклон и материнское спасибо нашим доблестным воинам.
И еще один важный момент. Раньше в нашем городе было очень много бездомных. Сейчас их практически нет. Наши сестры милосердия занимаются определением бездомных в приюты, комплектуют все их документы для оформления. Были случаи, когда лично я принимала у себя дома таких людей до определения в приют. Пришлось выделить гараж, т.к. были и безногие, и с одной ногой – им проблемно было подниматься на второй этаж, где живет моя семья. Была оборудована постель, обеспечено питание, эти люди там занимались своими делами. Очень много по времени идет процесс подготовки документов. Бывает, и месяц, и два. И, слава Богу, их потом принимали в приюты. Очень обидно, конечно, бывало, когда человека определяешь в приют, он сам просится туда, вся помощь оказана, привозишь его в социальное учреждение, а через месяц он возвращается назад. «Почему ты вернулся? Тебе больше некуда идти, кроме приюта...» А там – то ему не нравится, то не лечат, по его словам… Во всяком случае, сейчас у нас на улицах бездомных практически нет. Ведь ранее они жили даже на автобусных остановках. И приходилось их приводить в порядок прямо на улице, чтобы элементарно анализы сдать для оформления документов на принятие в социальные учреждения.
Девиз сестер милосердия: «Изредка исцелять, часто помогать, всегда облегчать». Это остается маяком и для новочеркасских сестер.
«Я всегда прошу прощения у родных»
Ольга Морозова, старшая сестра Сестричества блаженной Ксении Петербургской: Сестричество – это послушание. Лично для меня милосердие – состояние, которое я выбрала себе как ориентир в жизни. Для себя самой. Но я понимаю, что от меня требуется жертва чисто личного времени. И это время я забираю у семьи, поэтому всегда прошу прощения у родных. Почему я пошла в сестры милосердия? Чтобы сделать мир чуть-чуть теплее, чуть-чуть душевнее. Очень много в мире греха. Я хочу, чтобы этот грех не уничтожал человека, чтобы человек мог сохраниться, чтобы в нем могло проявиться добро. Вот что я хочу. Милосердие должно стать моим образом жизни, что я и стремлюсь сделать. Сестры милосердия для меня – семья. Чем больше будет эта семья, тем больше людей будут помогать.
Начало моего служения началось с детского дома, это были 2010-2011 годы. Я пришла помочь ребенку, который выйдет потом из этого детского дома и сможет войти во взрослую жизнь. А чтобы он вошел в эту жизнь легче, мы с другими сестрами пошли помогать. Помогали делать уроки, потом помогали организовывать праздники, чтобы дети чувствовали, что в семье бывают праздники. Мы готовились к Масленице, праздновали День матери. Для меня очень важна была помощь этим деткам. Позже мы уже стали организовывать акции: «Белый цветок», «Корзина доброты», т.е. по возможности нести в мир доброе.
С началом специальной военной операции меня благословили идти в госпиталь. Общение с совершенно другими людьми, которые «не здесь», по-своему рассуждают, очень интересно и для меня лично очень полезно.
«За все время мы не потеряли ни одной сестры милосердия»
Ирина Чумаченко, руководитель Отдела по церковной благотворительности и социальному служению Новочеркасского благочиния: В мои обязанности как руководителя Отдела и координатора Сестричества милосердия входит прежде всего, координация работы всего Сестричества, в котором на данный момент почти сто сестер милосердия. Перед собой ставлю задачу, чтобы оттока сестер не было. Требования к кандидатам довольно серьезные: принимаем только церковных женщин, который имеют личный литургический опыт, постоянный опыт слушания проповеди и, прежде всего, ведущих нравственный образ жизни. Ровно год каждая будущая сестра милосердия пребывает в послушницах. Мы долго беседуем, выбираем послушание, которое по душе и по силам, и ровно год на этом послушании человек несет свое служение как послушница.
Обязательно посещаю все социальные учреждения в нашем городе, встречаюсь с руководством, отношение к нам самое доброе, захожу, как домой. Наши окормляемые учреждения – это стационары, детские социальные учреждения: три школы-интерната, два центра помощи детям (бывшие детские дома), дом малютки. После пандемии мы их долго не посещали, боялись что-нибудь с улицы «принести». А на Рождество Христово директор сказала: «Идём к детям», и мы пошли. На Пасху меня уже приглашали почетным гостем на утренник. Было очень здорово: дети выглядывали из-за ширмы во время представления кукольного театра, когда должны были показать восход солнца, – наблюдали, смотрю ли я на солнышко, радуюсь ли, как они.
Конечно же участвуем в решении проблем всех этих учреждений. Ситуации бывают разные. Например, в той же онкологической больнице, людям порой отказывают в оперативном вмещательстве, потому что некому ухаживать в реанимации после операции. Чаще всего обращаются люди и просят, чтобы это было благотворительно и бесплатно. И тоже не от хорошей жизни. И кто-то из сестер откликается и говорит: «Я смогу». Или кто-то может посменно: «Мы будем днем, или вечером, или ночью». И дело движется – человека кладут на операцию. А ведь можно было просто сказать: «Нет, я не могу».
Гуманитарный пункт, которым я руковожу, помогает нуждающимся. На данный момент помощь один раз в месяц получают 1200 семей. Это одежда, продукты и многое другое, что нам жертвуют.
Очень много людей в семьях, кто ухаживает за лежачими больным. Гуманитарный пункт – место, где они могут получить специальные медицинские кровати, противопролежневые матрацы, трости в прокат, памперсы, пеленки. Важно именно то, что они приходят и получают эту поддержку не от государства, а от церковного гуманитарного пункта. И обратная связь от людей – тоже великое дело. Люди очень благодарны.
Конечно, в гуманитарном пункте трудятся сестры милосердия – и это помимо всех социальных учреждений, где они несут послушания. Это тоже проявление любви, заботы, внимания и жертвенности: когда не проходят мимо, а заходят и спрашивают: «Ирина Николаевна, чем помочь? Секундное, но великое дело».
Когда в больницы и детские учреждениях приходит сестра милосердия, это человек, которому доверяют. Доверяют старики, дети, мужчины, женщины. Они знают, что этот человек им может помочь, утешить. Сейчас очень много брошенных людей, взрослых, одиноких женщин, одиноких мужчин, которые, может, и имеют навыки самостоятельной жизни, но когда попадают в больницу, им просто некому помочь.
Особая забота в приходах – это, прежде всего, пожилые люди. Для помощи им обычно и не нужно какого-то специального обучения сестер милосердия: порой требуется просто пойти купить лекарства, продукты принести, к Пасхе окна и полы помыть. И людям приятно – они знают, что это от Церкви, что они нужны, что о них помнят.
Еще важное направление – семьи многодетные, неполные, нуждающиеся. Здесь необходима помощь одеждой. Есть сестра милосердия, которая подбирает ее по размеру.
Уникальность нашего Сестричества заключается в том, что, во-первых за все время мы не потеряли ни одной сестры милосердия. Я провожаю только в мир иной, также есть люди, переехавшие в иные города. Если сестра милосердия берет паузу, мы просто меняем послушание. Милостью Своей Господь дал мудрость сделать одно единое Сестричество на все благочиние и не делить его по учреждениям. Это большое дело. Благодаря сестрам и их делам милосердия люди из разных храмов знают друг друга, они стали здороваться и улыбаться друг другу, а не жить отдельной общиной…
Послушницы милосердия
…В этом году у нас появилось наставничество и новое направление – девочки-послушницы. Это особое внимание, особый трепет, особая любовь. Скажу сразу, это взаимная любовь. Это старание, когда они очень хотят и очень тянутся к хорошему и доброму. Я считаю, что возрастание девочки на ниве жертвенности – это вообще первая задача. Нужна именно наставница, именно сестра милосердия, на которую они смотрят снизу вверх, трогают ее медали пальчиком, просят посмотреть, потом примеряют к себе. Им есть к чему стремиться, чему подражать.
Девочки были очень рады, когда им пошили форму. Я надеюсь, что мы переживем с ними вместе подростковый возраст. В гуманитарном пункте мы вместе с девочками-послушницами формировали подарочные наборы, я прямо учила, как правильно класть, чтобы там все было, чтобы держалась форма, чтобы все было одинаково.
Конечно, больше люблю пожилых сестер милосердия. Прежде всего, везде мы нужны как матери. Тем же мужчинам, тем же ребятам в госпиталях, тем же детям. Молодые девочки – даже если они ведут нравственный, строгий образ жизни, все равно они еще хохотушки-веселушки. И если они еще не подняли своих детей, то не надо им и в детские дома ходить. Потому что тут нужен опыт, особое отношение к детям, умение спокойно подойти, объяснить, рассказать – это никакая молодая женщина не сделает. Поэтому я люблю сестер милосердия пожилого возраста, которые сами уже бабушки.
Беседовала Татьяна ХОЛОДОВА
В основе материала –
публикация сайта Ростовской-на-Дону епархии