НА ФОНЕ семимиллиардных ТРАТ

На днях с помпой прошло открытие Ельцин-центра в Екатеринбурге. Только из бюджета на создание этого центра ушло пять миллиардов рублей. Ещё два миллиарда было выделено на этот центр из других источников.
И ради чего? Якобы для того, чтобы общество наконец смогло узнать всю правду о Ельцине. Нам пообещали представить целые массивы неизвестных документов.

Вот о документах поговорим поподробней.

Напомним, что в Москву Ельцин был переведён из Свердловска в 1985 году. Его тогда назначили заведующим отделом строительства ЦК КПСС. Чуть позже его избрали секретарём ЦК КПСС, а затем сделали кандидатом
в члены Политбюро ЦК КПСС. Как вы думаете, где должен находиться основной массив документов, рассказывающий о работе Ельцина в Москве начиная с 1985 года? Правильно – в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ), в частности, в фонде 3 «Политбюро ЦК КПСС», в фонде 4 «Секретариат ЦК КПСС» и в фонде 5 «Аппарат ЦК КПСС». Но проблема в том, что все материалы этих фондов, относящихся к 1985–1991 годам, уже много лет для исследователей закрыты.

А когда откроются? Этот вопрос 23 ноября 2015 года я задал руководству РГАНИ. Директор архива г-жа Томилина ничего внятного ответить оказалась не в состоянии. Кое-какие пояснения дал её заместитель г-н Прозуменщиков. По его словам, большинство материалов из фонда 5, относящиеся к горбачёвской перестройке, долгое время находились в архиве в россыпях. Мол, на их комплектование, брошюровку и описание ушли даже не годы, а десятилетия. А потом от рассекречивания этих документов будто бы отказалась Межведомственная комиссия по рассекречиванию. Якобы в этой комиссии сказали, что архив не завершил рассекречивание некоторых документов за 1952 год. Мол, поэтому документы за 1985 год к рассекречиванию будут представлены не ранее 2020 года. При этом г-н Прозуменщиков, как всегда, не сообщил, кто конкретно – с указанием имени и должности – отказал руководству архива в рассекречивании фондов и у кого обжаловало руководство архива этот отказ.

Я уже не говорю о том, что тут возник и другой вопрос: какие же документы за семь миллиардов рублей экспонируются сейчас в Ельцин-центре.

Впрочем, можно ли верить Прозуменщикову. Весной 2014 года он также страстно убеждал, что у нас до сих пор не рассекречены фонды Хрущёва, Брежнева, Андропова, Черненко, Суслова. Правда, никто не мог понять: если фонд Хрущёва действительно продолжал находиться на секретном хранении, как мог тот же Прозуменщиков на основе этого фонда выпустить в 2009 году два тома «Никита Сергеевич Хрущёв. Два цвета времени: документы из личного фонда»? (Забегая вперёд, скажу, что я потом узнал, что, к примеру, стенограмма состоявшейся 7–8 марта 1963 года встречи Хрущёва с деятелями культуры была полностью рассекречена ещё в 2003 году.)

Появилась версия, что Прозуменщиков весной 2014 года нагло врал. Я лично стал требовать, чтобы руководитель Росархива г-н Артизов провёл служебное расследование. И тут же как по мановению волшебной палочки исследователи получили доступ к более чем десяти фондам, которые до этого под разными предлогами руководство РГАНИ от историков скрывало. И что выяснилось? Три четверти фонда Суслова вообще никогда не были секретными, а большинство находившихся на секретном хранении документов было рассекречено ещё в 2006 году. Дальше – руководство РГАНИ никого из историков и близко не подпускало к фонду Брежнева. А потом оказалось, что в 2010–2012 годах этим фондом в своих целях замечательно пользовались Прозуменщиков и подчинённая ему Казарина. Значит, своим всё всегда позволялось, а чужаки должны были только облизываться. И ведь Прозуменщикову всё сходило с рук. Никто его за наглое враньё даже не пожурил.

Кто же покрывал Прозуменщикова и Томилину? Похоже, первые лица Росархива.

Приведу такой факт. 7 августа 2014 года заместитель руководителя Росархива Владимир Тарасов письменно сообщил, что в последние годы в «Список фондов и описей, открытых для использования в читальном зале РГАНИ» включили опись 72 из фонда 3 «Политбюро ЦК КПСС». Но это оказалось ложью. Несмотря на то, что материалы, указанные в этой описи, рассекретили ещё в 2012 году, оформление рассекречивания состоялось лишь осенью 2015 года, и поэтому до этого времени они исследователям не выдавались. Не считаете ли нужным Вы, г-н Тарасов, хотя бы извиниться за своё письменное враньё?

Кстати, тогда же – 7 августа 2014 года – Тарасов письменно сообщил, что он прорабатывает вопрос «о возможности представления пользователям полного перечня всех фондов, хранящихся в РГАНИ, в том числе находящихся на закрытом хранении». С тех пор прошёл год и четыре месяца. И что сделано? А ничего.

Я раз двадцать напоминал об обещаниях Тарасова начальнику профильного управления Росархива Юрасову. Сначала он соглашался с тем, что руководство РГАНИ постоянно нарушает действующее законодательство, но изменить что-либо и тем более поменять неквалифицированного директора архива якобы бессилен, поскольку его фамилия не Артизов и не Тарасов, а Юрасов. Я не поверил в его искренность. Если б Юрасов действительно хотел что-либо изменить к лучшему, он как минимум направил бы своему руководству служебные записки с конкретными предложениями. А где эти записки? Заместитель Юрасова – Занина, когда услышала этот вопрос, в недоумении пожала плечами: мол, откуда такая наивность; якобы подобного плана записки всегда писались только тогда, когда устно всё было уже неоднократно проговорено и предварительно получено согласие на увольнение проштрафившегося директора архива. Позже тактика Юрасова сменилась. Он предложил регулярно на эту тему писать официальные обращения. Наверное, Юрасов считал, что это более эффективный способ добиться правды. Но я допускаю другое: Юрасову уже давно плевать на проблемы Росархива, всё основное его время уходит на другую работу (он ведь ещё и заместитель директора Института российской истории).

Пока Тарасов молчал, я провёл собственное расследование. В материалах общего отдела ЦК КПСС за 1967 год я нашёл давно рассекреченную справку, в которой фигурировали названия таких архивных фондов, как «Центральная Ревизионная Комиссия КПСС», «Среднеазиатское бюро ЦК КПСС (1962–1964)» и ряд других (РГАНИ, ф. 5, оп. 59, д. 483, лл. 80–82).

Но если всё это давно рассекречено, почему нынешнее руководство РГАНИ (Томилина, Прозуменщиков, Шевчук) упорно не желает обнародовать полный перечень хранящихся у них фондов? 23 ноября с.г. я на встрече с руководителем архива услышал просто смехотворные объяснения. Они признали наличие, например, личного и несекретного фонда бывшего партийного работника Виктора Поляничко. И тут же добавили: мол, вряд ли мне этот фонд будет интересен. Дальше руководство РГАНИ признало наличие в архиве несекретных фондов некоторых партий коммунистической направленности, функционировавших в нашей стране на рубеже 1980–1990-х годов. Но их отсутствие в перечне было объяснено всё тем же: якобы лично мне эти фонды не интересны. Но позвольте: при чём тут я? У нас что, РГАНИ создавалось лично под меня? А другие исследователи руководством РГАНИ в расчёт уже не принимаются?

Возникают закономерные вопросы: а чем занимается директор РГАНИ Томилина, за что лично она отвечает? Похоже, её волнуют только постоянные командировки в Австрию.

Добавлю: я выступаю по проблемам архивной отрасли уже в двадцатый с лишним раз. И чего добился? Новая заведующая читальным залом РГАНИ Ольга Леденцова, разделяя моё желание добиться справедливости, тем не менее посоветовала не обольщаться. «Вы что, не знаете? – сообщила она. – Не так давно руководство Росархива продлило контракт с Томилиной ещё на несколько лет».

За что, за какие заслуги? Кто вообще эта бабушка?

Похоже, биография Томилиной является большим секретом. На официальном сайте РГАНИ о её боевом пути не сказано ни слова. Нет каких-либо биографических данных о ней и на других сайтах, посвящённых архивному делу в России. Уже одно это наводит на грустные размышления. Неужели Томилина – случайный в отрасли человек?

В общем, с трудом удалось выяснить: Томилиной 82 года. В середине 60-х годов она попала на техническую должность в отдел организационно-партийной работы ЦК КПСС. Со временем ей в том отделе доверили заниматься анкетами номенклатурных деятелей. Напомню, текущим партийным архивом в советское время занимался в основном общий отдел ЦК, к которому Томилина никогда никакого отношения не имела. После ликвидации ЦК КПСС Томилина устроилась на должность начальника одного из отделов в Центр хранения современной документации, на базе которого потом был создан РГАНИ. Именно в это время произошла первая крупная утечка архивных материалов в Америку (там каким-то образом появились, в частности, копии плёнок с материалами из фонда 5 «Аппарат ЦК КПСС»). Но крайним за утечку начальство сделало директора архива Рэма Усикова, который до этого руководил архивом общего отдела ЦК. Кстати, в то же самое время один из отделов Росархива возглавлял будущий руководитель отрасли – Артизов, успевший до этого поработать под руководством Усикова в структурах общего отдела ЦК. Никто в архиве не понимал, за что Томилину в 1994 году повысили и сделали директором РГАНИ. Большинство фондов архива она не знала, методикой выявления и описания партийных документов не владела, организаторские способности не имела. Но именно после назначения Томилиной в архиве стали твориться странные дела. Сотрудникам всё чаще стали поручать готовить к рассекречиванию массивы документов не по просьбам наших историков, а по заказам различных зарубежных центров. Неудивительно, что многие архивные материалы впервые стали появляться не у нас, а на Западе. Говорили, что в этом процессе были задействованы сумасшедшие деньги. Однако где оседали эти суммы, пока хранится в тайне. До сих пор сотрудники архива не знают, кто и какие суммы получил в РГАНИ как за рассекречивание документов для изданного потом во Франции сборника документов о советском обществе, так и за подбор материалов, в том числе и ещё не рассекреченных, для вышедшей на Западе книги «Убийство Кирова и советская история».

У меня сложилось впечатление, что Артизов продлил контракт 82-летней бабушке всего лишь за её умение театрально разводить руки. Но у сотрудников читального зала архива есть другая версия, почему давно скомпрометировавшей себя бабушке продлили полномочия.

Как оказалось, архив в ближайшее время должен перебраться из комплекса зданий Администрации Президента РФ на Ильинке в другие помещения. Естественно, при переезде выявится много чего интересного. Соответственно начнётся поиск виноватых. Вот тут бабушку наконец и попросят на пенсию. На неё Росархив наверняка поспешит свалить всю вину: и за сокрытие от историков фондов, и за публикации её заместителем нерассекреченных документов, и за пропажи, и за финансы, и т.д. При этом Росархив будет взывать к жалости и милосердию: мол, ну что вы хотите от 82-летней бабушки. А что? Зато этот манёвр позволит выйти сухим главному виновнику – руководителю Росархива Артизову, который сможет и впредь ездить по Европе и демонстрировать нужным людям яйца Фаберже.

Хорошо устроился господин Артизов. Ничего тут не скажешь. Но зря он надеется, что увильнёт от личной ответственности. Рано или поздно, но ему тоже придётся ответить за развал архивной отрасли.

Вячеслав ОГРЫЗКО