Финансовый пенальти: европейским клубам грозит кризис доходов
Французская футбольная лига заключила новый телевизионный контракт c британским стриминговым сервисом DAZN и катарской компанией BeIN Sports. Сумма оказалась почти в два раза ниже, чем рассчитывали французы. У крупнейших европейских футбольных лиг вскоре могут начаться проблемы, поскольку рост сумм телеконтрактов, судя по всему, заканчивается — и Франция тут только самый последний пример. Учитывая колоссальные деньги, вложенные инвесторами в расчете на их отдачу, это может грозить серьезными последствиями через несколько лет. Почему модель постоянного роста футбольной индустрии себя не оправдывает — в материале «Известий».
Сущие крохи: полмиллиарда евро
Нового соглашения во французском футбольном мире ждали уже несколько лет — предыдущие завершились в конце этого сезона. Переговоры шли напряженно, и еще несколько дней назад, менее чем за месяц до старта Лиги 1 (высшего дивизиона французского футбола), еще ничего не было решено. Лига планировала заработать на сделке около миллиарда евро за каждый сезон.
В 2021 году был досрочно прекращен контракт с испанской компанией MediaPro, который предусматривал выплаты в 814 млн евро в год. При этом трансляции осуществлялись через сеть Telefoot, бизнес-модель которой оказалась неудачной (в том числе из-за неоправданно высокой стоимости контракта). Все попытки решить вопрос через суд успехом не увенчались. Тогда было заключено временное соглашение сразу с несколькими вещателями и стриминговыми сервисами, включая Amazon и Canal+, на общую сумму в 675 млн евро в год. Этого было явно недостаточно. Для многих французских клубов доход от телетрансляций чемпионата составляет до 50% от всей выручки, так что их финансовая позиция заметно пошатнулась.
Новый контракт ничего хорошего французам не сулит. 500 млн евро в год — это почти на треть меньше, чем по предыдущему соглашению. Правда, эта сумма не учитывает еще около 160 млн евро за права на показ Лиги 1 за рубежом. Дополнительно еще 40 млн будет перечислено за трансляции Лиги 2, но это на общем фоне копейки. Соглашение длится до 2029 года с возможностью пересмотреть или разорвать его после 2027-го.
Почему Франция получила так мало? Во многом ситуация сложилась из-за недостатка конкуренции на рынке. Canal+, традиционный вещатель французского футбола с 1990-х годов, предпочел отстраниться, так как был «обижен» сделкой с MediaPro, по которой конкурентам достались самые «вкусные» трансляции. В новом аукционе он решил не участвовать.
В какой-то мере маленький контракт можно объяснить и общей потерей интереса к французскому чемпионату. В Лиге 1 доминирует «Пари Сен-Жермен», ведомый своими катарскими владельцами, конкуренции в чемпионате немного. Кроме того, звезды мирового уровня — Неймар, Лионель Месси и, наконец, Килиан Мбаппе, покинули Францию один за другим. Новых имен, достаточно знаменитых, чтобы привлечь мейнстримную аудиторию, не слишком фанатеющую по футболу, пока нет. Соответственно, желающих выложить миллиард или больше в пятую по популярности и силе лигу Европы, не находится.
Продажи прямого действия
Как бы то ни было, новости возмутили руководителей многих клубов. Американский инвестор Джон Текстор, владеющий «Лионом», потребовал от руководства лиги создать платформу прямых продаж трансляций, чтобы зарабатывать намного больше — без посредников. Однако у такой идеи, по крайней мере на данный момент, немного шансов реализоваться. По сути, придется быть пионером, поскольку другие лиги такую практику вести не рискуют.
Для французского футбола это хоть и не смертельный, но очень неприятный удар. Вполне можно ожидать ухода части инвесторов, а некоторым клубам придется затянуть пояса. И, возможно, этого будет еще и недостаточно. Из всех пяти сильнейших футбольных лиг Европы именно французская наименее устойчиво держится на ногах с финансовой точки зрения. Мало того что клубы из Франции в принципе беднее своих конкурентов в других крупнейших странах Европы, так еще и в долгах как в шелках: с 2015 года весь клубный футбол страны демонстрирует стабильный убыток, исчисляющийся сотнями миллионов евро. Так, в 2023 году операционные убытки составили около 400 млн.
Франция оказывается слабым звеном из всех европейских лиг. Но хотя ее проблемы острее, чем у других чемпионатов, не стоит думать, что у соседей всё так уж безоблачно. Финансовые проблемы большинства европейских клубов дали о себе знать во времена ковида, когда полтора сезона были практически сорваны из-за локдаунов. Большинство команд не имеют богатых спонсорских контрактов, не могут очень много зарабатывать на билетах. Спасением являются телевизионные деньги, которые на протяжении десятилетий росли в объеме из года в год. На примере Франции мы видим, что этот рост заканчивается.
Суперлига как панацея
В Англии, где клубы зарабатывают на ТВ чуть ли не больше, чем в остальной Европе, вместе взятой, ситуация долгое время была безоблачной. Даже аутсайдеры Английской премьер-лиги подчас получают больше, чем лидеры в той же Франции или Италии. Но и здесь есть неприятные звоночки. Новое соглашение с телевизионщиками, которое вступит в силу с сезона 2025/26, предполагает около 6,7 млрд (7,7 млрд евро) фунтов стерлингов за четыре года. Для сравнения: текущие выплаты предусматривают 5 млрд фунтов за три года. То есть на сезон сумма получается плюс-минус та же. И это уже чуть меньше, чем щедрая сделка, заключенная со Sky и BT, британскими телегигантами, в середине 2010-х годов, когда английские клубы получали 5,1 млрд фунтов на протяжении трех лет. Стоит добавить в уравнение общую инфляцию (плюс специфическую инфляцию цен на игроков), и получается, что реальные доходы клубов от телевидения не то что не растут, а уже довольно заметно падают.
Наконец, по новой сделке телевизионщики покажут больше игр, чем раньше, то есть стоимость средней игры АПЛ упала дополнительно. Получается, что телетрансляция одного матча лиги стоит около 6 млн фунтов против 7 млн по прошлому соглашению и 10 млн — по контракту 2015 года.
Остальные лиги из топ-5 зарабатывают сильно меньше: показатели Италии, Испании и Германии колеблются от 900 млн до 1,1 млрд евро в год. Англичане успешнее конкурентов вдвое или около того (впрочем, это не помогает им избежать больших проблем в еврокубках — как, например, в прошлом сезоне, когда ни один английский клуб не попал даже в полуфиналы Лиги чемпионов и Лиги Европы). Но что их всех объединяет, так это отсутствие роста доходов.
Между тем в последние годы европейский футбол захватила волна поглощений. Клубы массово скупаются иностранными инвесторами, в первую очередь американскими, которые хотят заработать на самой популярной игре в мире. Во многом американцев на европейский рынок привлекли ожидания постоянного роста. Некоторые, например Тодд Боули в «Челси», уже вложили в свои детища более миллиарда евро, рассчитывая если не на достижение прибыльности, то по крайней мере на рост цены акций. Но если выручка клуба не будет демонстрировать тренд к росту, то и с рыночной капитализацией вряд ли всё окажется хорошо, особенно учитывая окончание эры дешевого кредита из-за роста процентных ставок.
Через несколько лет, а может быть и в течение одного-двух сезонов, разочарованные отсутствием роста американцы могут начать массово распродавать свои активы. Это мгновенно спровоцирует кризис по всей футбольной индустрии континента: местный бизнес не так богат, чтобы содержать годами предприятия, генерирующие убытки в десятки и сотни миллионов долларов в год. Возможности инвесторов из-за рубежа, кажется, исчерпаны: нефтяные шейхи купили в европейском футболе уже всё, что хотели. Это и станет судным днем для бизнес-модели еврофутбола.
Единственным спасением от такого коллапса может стать только Суперлига. Для огромного количества европейских клубов это будет удар ниже пояса, но по крайней мере самые сильные смогут резко увеличить доходы и тем самым остаться на плаву. Наконец сбудется мечта богатых американцев — построить бизнес-модель по образу и подобию профессиональных лиг США. Последние зачастую зарабатывают в разы больше европейских коллег. Так, НФЛ по текущему контракту получает около $10 млрд в год (правда, стоит понимать, что эту сумму стоит делить на более чем 30 команд, а не 20, как в АПЛ, а кроме того, в Америке нет своей Лиги чемпионов). Последствия такого шага для самой идеологии европейского футбола, впрочем, просчитать очень сложно.