Академический директор BEROC Лев Львовский — о том, почему премьер-министр не признает перегрева беларусской экономики. Премьер-министр видит «достаточно устойчивый рост экономический, выполнение практически всех показателей» и не верит в усиливающиеся перекосы в экономике и ее перегрев. — Что касается так называемого перегрева, ну, во-первых, что это такое? Давайте сначала определимся с понятиями. Перегрев — это такая экономическая категория, которая обозначает ситуацию, когда рост ВВП превышает потенциальный. Это первый симптом, — приводит слова Романа Головченко Зеркало. — Второй симптом — когда идет активный рост заработных плат, и деньги направляются на потребление. То есть это все вызывает некоторые дисбалансы. Модель такая существует, она понятна, мы ее не опровергаем. Премьер признал рост объемов производства, зарплат и кредитования. Однако он заверил, что в правительстве «все знают и понимают»: «Поэтому никакого риска на данный момент мы не видим». — Со всеми аргументами Романа Головченко я согласен, а вот с выводом — нет, — комментирует в интервью Филину заявления чиновника доктор экономических наук Лев Львовский. — Он говорит: у нас есть два плюс два, но почему-то у него это равняется пяти. По публикациям Нацбанка видно, что его специалисты видят перегрев в экономике. Нацбанк несколько раз заявлял об обеспокоенности в связи с быстрым ростом кредитов, о том, что у нас слишком низкая ставка и сделал робкую попытку повысить процентную ставку. Головченко называет и другие признаки перегрева экономики: это сверхнизкая безработица и то, что экономика растет быстрее, чем ее потенциальный рост. По официальным данным, у нас безработица составляет 3%. Это многолетний минимум. Такое показатель нормален для менее развитых стран, чем Беларусь, у которых половина экономики аграрная. Для Беларуси нормальная безработица от 4 до 6 процентов. Другой показатель — слишком быстрый рост экономики. Последние 10 лет средний показатель роста был 1%. Все это время страной правили одни и те же люди, исходя из этого можно предположить, что это и есть уровень потенциального роста экономики. Ничего сверхпозитивного не случилось. С одной стороны, открылся в большей степени для нас российский рынок. А из негативного — закрылись другие рынки и добавились санкции. Восстановительный рост у нас прошел, сейчас мы уже в зоне, где должен быть нормальный рост. И по последним данным, за квартал рост составил 5%, что в 5 раз больше, чем наш потенциальный уровень. То же самое мы видим по другим показателям, например, по загруженности мощностей по данным Белстата. Головченко перечисляет все факторы, которые свидетельствуют о перегреве, потом он почему-то делает вывод, что никаких рисков нет. И нельзя сказать, что все чиновники с этим согласны. Нацбанк обеспокоен этой ситуацией. По официальным данным у предприятий растут удельные затраты на труд, то есть труд диспропорционально становится более дорогим, растет ВВП, растет выручка, а прибыль предприятий падает. Если экономика растет, так не должно быть. Дополнительные риски возникают из-за того, что у нас с одной стороны перегрев экономики, а вдобавок к этому еще и контроль цен. Без него перегрев экономики часто выливается в повышенную инфляцию, но никто не разоряется при этом. Если вовремя понять, что прямо сейчас начнут банкротиться предприятия и отменить в этот момент контроль цен, то будет спираль инфляции, но никто не разорится. Все зависит от действий правительства. Когда начнут банкротиться — тогда уже поздно отпускать цены. У нас все еще есть профессионалы даже в высших эшелонах власти, в то же время появилось много сторонников административного регулирования. Кто из них победит — не знаю. Если бы мы были уверены, что в правительстве все понимают и правильно оценивают риски, то с большей вероятностью не допустят их развития. Кризис может случиться тогда, когда правительство не понимает рисков, — заключает Лев Львовский. Однако все параметры, по которым власти оценивают здоровье экономики, по его словам, находятся в «зеленой зоне». Иначе говоря, не вызывают обеспокоенности.
