4 декабря, по сообщениям СМИ, глава пресс-службы финского правительства Маркку Мантила заявил, что Финляндия не будет более соблюдать Парижский мирный договор 1947 года. Ранее, в 1990 году Финляндия уже объявляла об утрате силы военных положений договора, но о денонсации его в целом речи не шло, хотя соблюдаться он перестал фактически уже тогда. Полный же отказ от договора событие, можно сказать, эпохальное. До сих пор ни одна из бывших стран Оси открыто не открещивалась от послевоенного мира столь открыто. Без лишнего драматизма можно с полным основанием сказать, что на наших глазах рушится всё послевоенное мироустройство, причём процесс идёт с невероятной скоростью.
Скептики, конечно, тут же заявят, что ничего страшного в этом заявлении финнов нет. Мол, так они хотят узаконить по факту давно изменившуюся реальность. В частности, закупки германского вооружения (в т. ч. Танков Леопард-2), которое давно уже происходит. В конце концов, и Италия много лет игнорирует тот же договор и закупает немецкие подводные лодки. Но кое-что не вяжется со столь небрежным видением. Во-первых, отказ произошёл не от какой-то отдельной статьи или статей, а от всего договора, что принципиально важно. Во-вторых, об этом было объявлено открыто, фактически бросив перчатку, и не куда-нибудь, а именно в нашу сторону. Это уже заявка на нечто намного большее, чем просто право закупать немецкие танки и бронемашины.
Странно, что в Москве никак не отреагировали на столь прямой вызов. Отказ от мирного договора открывает для Финляндии широкие возможности по предъявлению территориальных претензий. Настолько широкие, что даже в Киеве обольются слезами от умиления. Это и континентальные части Карелии; и регион в Заполярье, который даст Финляндии выход в Арктику; а также острова в Финском заливе, без которых Петербург оказывается фактически наглухо запертым со стороны моря. Все эти территории ещё в 1930х принадлежали нашим соседям, а после известных событий перешли к СССР.
Более того, такой шаг напрямую открывает путь к пересмотру почти всего мироустройства, всех мирных договоров. Надо только начать.
На самом деле финны забывают про ряд существенных обстоятельств, способных встать на пути их грандиозной затеи. Первое обстоятельство Хельсинки вполне может проигнорировать, а именно то, что договор может быть изменён или аннулирован лишь с согласия Совбеза ООН. Имея за спиной дипломатическую поддержку Великобритании и США можно позволить себе многое.
На всякий случай напомним статью 22 мирного договора от 1947 года:
Каждая из военных, военно-морских и военно-воздушных статей настоящего Договора будет оставаться в силе до тех пор, пока она не будет изменена полностью или частично по соглашению между Союзными и Соединенными Державами и Финляндией или, после того как Финляндия станет членом Организации Объединенных Наций, — по соглашению между Советом Безопасности и Финляндией.
Второе обстоятельство куда более затруднительное. Это малоизвестный российской общественности Сайменский канал, территорию которого Финляндия арендует у России. Канал этот связывает внутренние озёра Суоми с Балтийским морем. После Зимней войны 1939-1940 гг. Советскому Союзу отошла часть финской территории таким образом, что внешний выход оказался под контролем Москвы, которая согласилась на аренду своей части канала соседями. Даже после Великой Отечественной, где финны выступили союзниками Гитлера, аренду оставили в силе. Как транспортная ветка канал крайне важен для Финляндии и в качестве ответной меры на пересмотр мирного договора Москва вполне могла бы запретить дальнейшую его эксплуатацию.
Есть и другие меры экономического воздействия. Так финская промышленность очень сильно зависит от российского сырья и рынка сбыта. Главное, недвусмысленно озвучить эти угрозы сейчас (золотое правило – угроза всегда действеннее её исполнения), а не тогда, когда выдвижение территориальных претензий на Карелию и присоединение Хельсинки к НАТО станет свершившимся фактом. Если российский МИД и тут подтвердит свою репутацию «вечно опаздывающего», то принятые меры, конечно, ухудшат финансовое состояние Финляндии, но стратегическое положение России уже никак не поправит. Как известно, ложка дорога к обеду – и наиболее показательным (хотя и далеко не единственным) примером является Украина, где дипломаты 23 года занимались непонятно чем, а затем, когда наступила катастрофа, с изумлением захлопали глазами.
В такие моменты с сожалением вспоминается, что и у СССР имелся свой арендованный объект в Финляндии – база на полуострове Порккала, которая функционировала до 1956 года, хотя изначально договор был рассчитан на 50 лет. По существу, две эти территории – финская в России и советская в Финляндии прочнейшими клещами удерживали последнюю от необдуманных шагов. Но чего нет, того нет…
Демарш финнов можно воспринимать только в одном ключе: это сигнал на Запад, в первую очередь, в Вашингтон о том, что Хельсинки готов принять участие в разделе России, если для того сложатся условия. Можно не сомневаться, что те, кому надо, этот сигнал услышали и правильно истолковали.
Нейтральные скандинавы – Финляндия и Швеция в последнее время всё активнее сотрудничают с Соединёнными Штатами и НАТО, даже напрямую заговорив о вступлении в Альянс. К такому положению привела как недальновидность местных политиков так и позиция МИДа РФ, который никак не наберётся смелости доходчиво объяснить неразумным соседям, какие проблемы их могут ждать в этом случае.
Если бы отказ Финляндии от договора случился году так в 2010-м, то это не имело бы столь щекотливых последствий, как сейчас, когда в мире всё отчётливее дуют предгрозовые ветры. Не секрет, что в СМИ многих стран вокруг России активизировались разговоры о том, что нашу страну скоро ждёт судьба Сирии, то есть, гражданская война и распад. Независимо от того, насколько такие настроения соответствуют или не соответствуют реальному положению дел, мы не можем их просто так игнорировать, так как они влияют на настрой и действия правящих классов этих стран. Прямо сейчас формируется очередь из желающих получить от медведя территориальные и финансовые куски и «дружественные финны» торопятся застолбить себе место.
