Кошмар Гринпис: животные в современном искусстве

Взглянув на некоторые творения знаменитых художников, ярые борцы за права животных если и не ослепнут, то по крайней мере подзабудут о коварных происках современной моды. Посуда из меха, разрезанные телята, хрюшки с наколками - звучит пугающе. Но так ли все страшно на самом деле? TrendSpace рассказывает об известных художниках, использовавших мех, чучела и даже живых зверушек, и пытается объяснить их мотивы.

Мерет Оппенгейм

Немецко-швейцарская художница Мерет Оппенгейм, классик сюрреализма, в особой страсти к эксплуатации животных, конечно, замечена не была. Но ее самая громкая работа наверняка вызвала бы негодование современных защитников бессловесных существ - в 1936 Оппенгейм представила "Меховой чайный прибор". Название объекта говорит само за себя - художница обтянула пушистым мехом чашку, блюдце и ложку. "Меховой чайный прибор" - классика жанра "предмет", в котором работали многие служители "сюра" и дада. В лучших абсурдистских традициях искусства Оппенгейм наделяет обыденный предмет новой эстетикой, совершенно разрушая его функциональность. 

Роберт Раушенберг

Творчество Роберта Раушенберга богато на течения и жанры: в разные годы американец занимался абстракцией, концептуальным искусством и поп-артом, создавал коллажи, живописные работы, скульптуры. В 50-х художник разрабатывает так называемые "комбинированные картины" - пространственные инсталляции, состоящие по большей части из найденных объектов. В том числе и чучел животных. Так, объект "Одалиску" 1955 года венчает покойная наседка, а "Монограмма" (1955-59) включает чучело ангорской козы: морда животного измазана краской, а на тело надета автомобильная шина. Название работы говорящее - животное становится своеобразным двойником художника, для которого обыденность - настоящее проклятие.

Дэмьен Херст

Дэмьен Херст - самый прославленный "таксидермист" от совриска. Недаром его наиболее известными работами стали не "Аптека" или абстрактные "Пятна", а объекты из серии Natural History - распиленные то в профиль, то в анфас и законсервированные в формальдегиде божьи твари. Самую знаменитая работа - "Физическая невозможность смерти в сознании живущего" 1991 года - представляет из себя разрезанную на три части тигровую акулу, а побывавшие на Венецианской биеннале 1993 года "Разделенные мать и дитя" - части коровы и теленка. Выставляя смерть на показ, британец весьма убедительно диагностирует нашу неспособность ее постичь. 

Крупный рогатый скот и морские хищники - не единственные "жертвы" Херста. С середины 90-х он начинает создавать серию полотен Butterfly Color Paitings: к монохромным холстам приклеены усопшие бабочки, их окрас превращается в особое средство выразительности. В 2012 в стенах Tate Modern художник представил проект с участием живых насекомых, который вызвал праведный гнев британских организаций по защите животных - согласно средним подсчетам, за время выставки "об ужасе и красоте"  на тот свет отправились около 9000 экзотических бабочек.

Маурицио Каттелан

Маурицио Каттелан охоч до провокационных образов. Молящийся Гитлер, Кеннеди в гробу, повешенные на дереве подростки, раздавленный метеоритом папа римский - его рук дело. Слава богу, эти проекты обошлись без услуг таксидермистов. Чего нельзя сказать о некоторых других работах. Частыми гостьями из царства животных в творчестве итальянца стали лошади. Самый масштабный "конный" проект художник окрестил Kaputt - под потолком выставочного зала из стены торчат пять лошадей. Вырос он из безымянной работы 2007 года - тогда Каттелан "спрятал" в стену голову лишь одного коня. Несмотря на масштабы и, должно быть, жутковатый процесс производства, получился очень лиричный проект об одиночестве и попытке эскапизма.

Лошади - не единственные почившие жительницы "зоопарка" экстравагантного художника-самоучки. В разных проектах Каттелан использовал чучела голубей, собак, осла и даже страуса. Пожалуй, наиболее эффектно итальянец прибег к таксидермии в работе Bidibidobidiboo (1996) - перед нами белка-самоубийца, застрелившаяся за кухонным столом. Несмотря на использование настоящего чучела, задумка кажется вполне гуманной - бедное животное тоже было способно страдать. Героиня Каттелана органично вписывается в долгоиграющую традицию "очеловечивания" животных - вспомним вполне себе антропоморфных по темпераменту лисиц, волков и зайцев из народных сказок или диснеевского олененка Бэмби. 

Вим Дельвуа

Случай Вима Дельвуа можно назвать уникальным - в арт-объект он умудрился превратить не мех, кожу или звериные "кадавры", а вполне себе живых свинок. Первых хрюкающих друзей человека, покрытых татуировками, бельгиец представил еще в 1997 в антверпенском парке Middelheim - и сразу навлек на себя гнев борцов за права животных. Однако пыл художника активисты не остудили - в 2004 году Дельвуа основал под Пекином целую ферму по разведению арт-хрюшек. 

Свинки бельгийца щеголяют самыми разными наколками: кому-то достались монограммы LV, кто-то расхаживает с Иисусом на всю спину, другие животные походят на нарвавшихся на злую колдунью байкеров, поклонников костей и черепов. По признаниям Дельвуа, с хрюшками обращаются бережно: перед встречей с тату-мастером их "успокаивают, бреют, а затем смазывают шкуру вазелином".

Стараниями Дельвуа свинки превращаются из потенциальной пищи обычной в, скажем так, пищу духовную. При этом их жизнь удлиняется, а ее ценность возрастает.