Психолог Всероссийской службы доверия — о том, как помочь близкому с суицидальными мыслями

10 сентября — Всемирный день предотвращения самоубийств. Сотрудница Всероссийской службы доверия Ирина Трушина рассказала «Снобу», как понять, что близкий человек задумал свести счеты с жизнью, передают ли психологи информацию о звонках экстренным службам и чем может навредить фраза «Все будет хорошо».

Есть такое распространенное мнение: тот, кто правда хочет покончить с собой, сделает это молча и не будет звонить психологам. Так ли это?

Миф. Конечно, не все люди, которые решили покончить жизнь самоубийством, обращаются к психологам. Но сейчас на тему психологического здоровья беседуют даже в школе с первоклассниками. Когда вы заболели, вы же звоните в скорую? Или вызываете полицию, когда что-то произошло. Обратиться к психологу, когда плохо, тоже стало нормой жизни. Люди понимают, что в этом нет ничего страшного, и обращаются к нам с суицидальными мыслями или намерениями. Они у человека возникают, когда появляется душевная боль. Эта боль постепенно нарастает, накапливается. Последней каплей может стать все что угодно, даже незначительный конфликт на работе.

Как понять, что близкий человек задумал свести счеты с жизнью?

Надо быть внимательным к своим близким. Часто бывает, что человек делится мыслями о самоубийстве, а близкие пропускают его слова мимо ушей, считают, что это фигура речи. Пропускать нельзя, надо насторожиться. Он, возможно, не принял фатального решения, но ему хочется поговорить, ему плохо.

Сложнее, когда человек ни на что не жалуется. В это трудно поверить, но суицид могут совершить люди, которые внешне выглядят счастливыми. Они носят эту маску, не показывая, что происходит у них внутри. Когда человек решает покончить с собой, это всегда неожиданно, как говорится, «ничего не предвещало». В этом и проблема.

Многие люди боятся звонить психологам и рассказывать о суицидальных мыслях, потому что не хотят попасть на учет к психиатру. Насколько эти опасения оправданны?

Служба доверия гарантирует анонимность и конфиденциальность звонков. Причем в обе стороны. Позвонивший может представиться любым именем, и наши сотрудники тоже порой называют себя вымышленными именами. 

Разговоры мы не записываем. Местонахождение человека тоже не отслеживаем — к нам идут звонки со всей России, сделать это нереально. Если человек позвонил нам и сказал про мысли о самоубийстве, никто за ним не приедет и в психбольницу не заберет.

Передаете ли вы информацию о человеке и его намерениях в экстренные службы?

Можем, если об этом попросит сам обратившийся и назовет свой адрес. Бывает, что человек просто не может дозвониться в скорую и звонит нам. Часто человек сам пугается того, что хочет совершить. Понимает, что это страшно. Инстинкт самосохранения никто не отменял. На место приезжают сотрудники скорой, полиции, у них уже свои психологи и алгоритмы дальнейшей работы. 

Следите ли вы за судьбой человека после звонка?

Нет, у нас и нет такой задачи. Мы работаем в режиме «здесь и сейчас», мы — экстренная психологическая помощь. Когда вы звоните по телефону скорой, и вызов принимает женщина-диспетчер, она несет ответственность за то, как скоро к пациенту приедут врачи. А как они будут лечить, в какую больницу повезут и как скоро выпишут — уже не ее забота. Здесь то же самое.

Но бывает, что люди сами перезванивают. Как-то нам звонила женщина, которая за год потеряла четырех родственников. Ей было очень тяжело. Мы с ней поговорили, а через некоторое время она снова вышла с нами на связь. Смогла взять себя в руки и очень нас благодарила. Говорила: «Вы мне очень помогли в момент, когда я была одна и меня некому было поддержать». Такую обратную связь мы получаем редко, но это всегда очень приятно.

У вас эмоционально тяжелая работа. Что самое сложное?

Оборванные звонки — когда еще можно было что-то сказать, но по каким-то причинам разговор завершился. И непонятно, что дальше произошло с человеком. После того как кладу трубку, консультация в моей голове еще какое-то время продолжается.  Возникают мысли:«А что я еще могла бы сказать этому человеку?» Всегда есть надежда, что он передумал, посмотрел на жизнь с другой стороны. 

Справиться с эмоциями помогают супервизоры — специалисты, которые консультируют психологов. После такого тяжелого звонка они советуют попить чай, помыть руки, поговорить с коллегами, то есть отвлечься. Важно снова вернуть себе чувство стабильности, чтобы продолжать помогать людям.

Есть ли шпаргалки, которыми вы можете быстро воспользоваться во время диалога?

Шпаргалок, как в школе, каких-то шаблонных фраз, которые бы работали при общении с любым человеком, у нас, конечно, нет. Каждый случай индивидуален. Все сотрудники службы доверия изучают специальную литературу, проходят обучение, где рассказывают, как общаться с людьми о суициде по телефону. 

Работа психолога службы доверия кардинально отличается от работы обычного психолога хотя бы тем, что клиенты с мыслями о самоубийстве к очному психологу не придут. Не каждый захочет себя показать. А дистанционное консультирование дает чувство анонимности и защищенности.

Важно выслушать человека и отнестись к его проблеме серьезно. Для нас, может быть, она не стоит и выеденного яйца, а для человека означает полный крах и кошмар, и ему нужна поддержка. При этом психолог работает с клиентом до тех пор, пока тот сам не повесит трубку. Специалисту бросать трубку нельзя, он может разговаривать и два, и три часа — столько, сколько нужно.

Ситуация — вам звонит девушка-подросток и говорит: «Меня бросил парень, и я хочу покончить с собой». Что вы ей отвечаете?

Это длительная консультация. Первым делом я пытаюсь поднять этой девушке самооценку, потому что она у нее растоптана. Подростку больно и обидно, поэтому в этот момент ее нужно «повернуть» лицом к себе, показать, какая она красивая, что у нее есть много достижений, в учебе, например. 

Помогает, когда я перевожу внимание на этого парня. Показываю, что он не такой-то и хороший, раз так с ней поступил, и точно не стоит того, чтобы ради него прощаться с жизнью. Конечно, важна поддержка, полное принятие. Я не обесцениваю эту ситуацию, говорю, что это действительно ужасно, такое бывает. Стараюсь вернуть девочке радость жизни, прошу вспомнить и рассказать о приятных событиях, которые с ней происходили.

Как вести себя, если вы увидели человека, который хочет совершить суицид?

Сразу позвонить в экстренные службы. Не приближаться к человеку — это опасно. Если идти на контакт, то очень осторожно — можно такое сказать, что станет еще хуже. Например, фразу «Все будет хорошо» говорить нельзя. Профессиональные психологи никогда ее не используют, потому что человека, который хочет покончить с собой, она раздражает. Никто не знает, что с нами случится в будущем. Точно ли у нас все будет хорошо? Это выражение показывает незаинтересованность в человеке, показывает, что вам плевать на его проблемы.

Есть ли какая-то сезонность у самоубийств? Действительно ли их пик приходится на осень и весну?

У меня бывает от 15 до 30 суицидальных обращений в месяц. С одной стороны, разница существенная, но никакой сезонности статистика не показывает. В любое время года звонков примерно одинаковое число. Может быть такое, что три-четыре дня нет ни одного звонка, а на пятый день сразу четыре человека обратятся за помощью. 

Беседовала Ирина Филиппова

Единый Общероссийский телефон доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122