Нобелевский лауреат: Русская жизнь должна быть злая, ничтожная…
Попробуйте, почитайте в интернете речь Нобелевского лауреата по литературе Светланы Алексиевич полностью. Без купюр. Без хитро вытащенных цитат. Без собственных страхов. И предубеждений. Почитайте спокойно. И если у вас получится, вы редкий человек.
«И вот стою я перед вами, простая Нобелевская лауреатка,« — так могла бы начать 7 декабря в Стокгольме, свою лекцию Светлана Алексиевич. Такая лекция — традиция для всех награждаемых этой премией накануне вручения денежного чека. В 2015 году Нобелевский комитет присудил премию по литературе белорусской публицистке украинского происхождения, которая пишет свои статьи и книги на русском. Про русских. И в основном — плохое. Об удивительной закономерности такого выбора «КП» уже писала. Чего уж заново кости и буквы перемывать.
Давайте про лекцию. Она того стоит.
Почти так Алексиевич и начала: «Я стою на этой трибуне не одна… Вокруг меня голоса…»
А вот дальше — собственно то, за что, как думается, и дали ей Нобелевскую премию. Хлесткие размышления о России, русских и вообще — бывших «советских» людях. Что ни фраза — то клеймо.
Читайте сами:
«Что с нами произошло, когда империя пала? Раньше мир делился: палачи и жертвы — это ГУЛАГ, братья и сестры — это война, электорат — это технологии, современный мир. Раньше наш мир еще делился на тех, кто сидел и кто сажал, сегодня деление на славянофилов и западников, на национал-предателей и патриотов. А еще на тех, кто может купить и кто не может купить. Последнее, я бы сказала, самое жестокое испытание после социализма, потому что недавно все были равны. „Красный“ человек так и не смог войти в то царство свободы, о которой мечтал на кухне. Россию разделили без него, он остался ни с чем. Униженный и обворованный. Агрессивный и опасный.
Что я слышала, когда ездила по России…
— Модернизация у нас возможна путем шарашек и расстрелов.
— Русский человек вроде бы и не хочет быть богатым, даже боится. Что же он хочет? А он всегда хочет одного: чтобы кто-то другой не стал богатым. Богаче, чем он.
— Честного человека у нас не найдешь, а святые есть.
— Не поротых поколений нам не дождаться; русский человек не понимает свободу, ему нужен казак и плеть.
— Два главных русских слова: война и тюрьма. Своровал, погулял, сел… вышел и опять сел…
— Русская жизнь должна быть злая, ничтожная, тогда душа поднимается, она осознает, что не принадлежит этому миру… Чем грязнее и кровавее, тем больше для нее простора…
— Для новой революции нет ни сил, ни какого-то сумасшествия. Куража нет. Русскому человеку нужна такая идея, чтобы мороз по коже…
— Так наша жизнь и болтается — между бардаком и бараком. Коммунизм не умер, труп жив.
Беру на себя смелость сказать, что мы упустили свой шанс, который у нас был в 90-ые годы. На вопрос: какой должна быть страна — сильной или достойной, где людям хорошо жить, выбрали первый — сильной. Сейчас опять время силы. Русские воюют с украинцам. С братьями. У меня отец — беларус, мать — украинка. И так у многих. Русские самолеты бомбят Сирию…
Время надежды сменило время страха. Время повернуло вспять… Время сэконд-хэнд…
Теперь я не уверена, что дописала историю „красного“ человека…
У меня три дома — моя белорусская земля, родина моего отца, где я прожила всю жизнь, Украина, родина моей мамы, где я родилась, и великая русская культура, без которой я себя не представляю. Они мне все дороги. Но трудно в наше время говорить о любви.»
Дмитрий Стешин:
Лично я представил себе речь Нобелевского лауреата Светланы Алексиевич такой, какой она должна была бы быть. Но не стала из-за ложного лукавства лауреата. Попробую воссоздать.
— Я стою на этой трибуне не одна, за мной, весь демократический, цивилизованный мир. Буду предельно честна с вами и с собой. Во-первых, Нобелевская премия давно уже не имеет никакого отношения к установлению мира между народами планеты, это серьезный политический инструмент и задачи у него иные.
В дни, когда я стала лауреатом Нобелевской премии, Россия приступила к ликвидации самого кровавого и людоедского режима нового столетия — ИГИЛ. Режим этот создан с помощью денег, идей и влияния тех, кто вручает мне сегодня Нобелевскую премию. И в их интересах. Россия серьезно нарушила планы этих людей и целых государств.
В конце 80-х годов прошлого века, я активно помогала ликвидировать СССР, и моя книга «Цинковые мальчики» о бессмысленной войне в Афганистане, серьезно помогла Западу разобрать на куски нашу общую Родину. Афганистан стал одним из главных геополитических поражений советского режима, приблизил его конец. Я создавала для этого необходимый информационный фон.
После СССР в Афганистане много лет правили людоеды из талибана, но меня это уже не интересовало, на целых 30 лет я погрузилась в анабиоз. Пока не настал нужный момент.
Я понимаю, что сейчас, в этот момент, западная пропаганда уже начала отыгрывать в Сирии «Афганистан 2.0» или «зачем наши мальчики умирают за Асада», поэтому меня вытащили из небытия.
Я помогу личным примером, поддержу тех, кто будет работать над «Цинковыми мальчиками-2». Напишу аннотацию и предисловие.
Я смогу, несмотря на то, что не являюсь писателем в полной мере. Я умею добывать нужную информацию в личном общении, отфильтровывать из нее полную жесть и трэш в рамках конкретного политического заказа, и выдавать чужие эмоции за свои.
И еще, я понимаю, что после Украины Запад начинает с аппетитом присматриваться к Беларуси. Будущему минскому майдану нужен авторитетный, заслуженный автор и посредник для сношений с Западом.
Думаю, у меня все получится, я оправдаю ваши надежды. Вы не зря потратились. Взгляды мои не изменились с начала 90-х годов — я так ничего и не поняла.