Период стремительной деградации власти Латвии

Человек, от которого ждали перемен

Тут необходимо вспомнить, при каких обстоятельствах Страуюма возглавила Кабмин — а они были драматичными. 21 ноября 2013 года Латвию потрясла страшная катастрофа — обвалилась крыша находившегося в рижском районе Золитуде супермаркета Maxima, унеся жизни 54 человек. Разразившийся скандал выявил прямую вину правительства, несколькими годами раньше настолько ослабившего действовашие в стране нормы стройнадзора, что это привело к трагедии. Если авгиевы конюшни вовремя не расчистить, то они могут рухнуть. Именно это, очевидно, держал в уме тогдашний президент Андрис Берзиньш, вызывая на беседу премьер-министра Валдиса Домбровскиса (члена парти «Единство») 27 ноября. Первые несколько дней после гекатомбы в Золитуде Домбровскис отмалчивался. Когда же он, наконец, подал голос, то дал понять, что катастрофа не приведёт к отставкам министров. Дескать, случившееся, конечно, ужасно, но надо, мол, жить и работать дальше. Неизвестно, о чем они говорили с президентом, но от него Домбровскис вышел совершенно иным человеком. Исчезла всегдашняя невозмутимая самоуверенность: побелевшие щеки и слезы в глазах свидетельствовали о том, что премьеру нанесен тяжкий моральный урон. Рассказывая на публике о том, что решил принять на себя политическую ответственность за случившуюся беду и уйти в отставку, Домбровскис производил впечатление личности, страдающей от тяжести удара внезапно свалившегося кулака судьбы.

А ведь именно Домбровскис, ставший во главе правительства в кризисном 2009 году, являлся наиболее «долголетним» премьером в истории Латвии, был на хорошем счету у Брюсселя, указания которого об «оптимизации» социальной сферы страны беспрекословно проводил в жизнь. Именно ему принадлежит знаменитое выражение «история успеха Латвии» — ведь номинально он страну из кризиса вывел, хотя это обернулось тяжким уроном для медицины, образовательной сферы и пенсионной системы государства. Безжалостно проводя свои неолиберальные реформы, Домбровскис в глазах руководства ЕС смотрелся отличником, недаром там любили приводить «экономную» Латвию в пример «зажравшимся грекам». И Брюссель не забыл своего верного слугу — победив в мае 2014-го на выборах в Европарламент, Домбровскис получил должность одного из вице-президентов Еврокомиссии.

В любом случае, подобрать замену яркому Домбровскису оказалось трудно. Нервозность и неуверенность игроков усугубились осознанием того факта, что новое правительство, к подборке которого приступили в декабре 2013-го, заранее было обречено на роль сугубо проходного, временного. Его членам предстояло пробыть местоблюстителями министерских кресел до октября 2014-го — лишь тогда, после парламентских выборов, государству предстояло вступить в очередной политический цикл и начать формировать долговременное правительство. К тому же, «переходному» Кабмину пришлось действовать на фоне вступления страны в еврозону в январе 2014 года и первых последствий этого шага. В Латвии введение евро было продавлено властным решением сверху, а всенародный референдум по этой теме так и остался в числе нереализованных возможностей. Соответственно, на пламенных «евроинтеграторов» легла двойная ответственность. Радужные обещания и авансы окончательно ушли в прошлое — наступило время суровой правды жизни.

Торг за премьерское кресло шел долго — одних кандидатов президент отверг, а другие сами не захотели идти на эти «галеры». И символичен тот факт, что исполнительную власть в государстве возглавила бывший министр земледелия Лаймдота Страуюма — как компромиссная фигура, устроившая всех. Она пользовалась славой человека неамбициозного и даже лишенного националистических предрассудков. Будучи толковым специалистом по сельскому хозяйству, работала еще в советских структурах и всю жизнь оставалась скромной трудягой. Уже достаточно пожилая — на момент вступления в премьерство исполнилось ей шестьдесят три года. В обычных условиях подобные люди имеют минимум шансов оказаться на вершине власти — и если и попадают туда, то лишь в переломные моменты. Часть министров своего кабинета Страуюма «унаследовала» от Домбровскиса, некоторых отобрала заново. Будучи ранее беспартийной, вступила в главную коалиционную партию «Единство» — ради укрепления авторитета. И в январе 2014-го новый Кабинет министров Латвии заработал.

Время обманутых надежд

Чем же запомнилось правление Страуюмы? Все ожидали, что свежий премьер займется экономикой, укреплением социальной сферы, выстраиванием отношений с соседями. Нет! Не успел новый Кабмин начать работу, как одним из главных его приоритетов было объявлено… окончательное изгание русского языка из школ нацменьшинств. Этого не сумели сделать предшественники Страуюмы, более того, в 2011 году провалилась выдвинутая крайними националистами идея проведения референдума о полном переводе русских учебных заведений на латышский — большинство народа ее не поддержало. И тут… Говорили, что вопрос о русских школах стал предметом закулисного торга, в ходе которого те же «нацики» из объединения VL-ТБ\ДННЛ обговаривали условия своего участия в правительстве. И вот уже Страуюма заявила изданию Latvijas Avīze: «Я намерена увеличить обучение на латышском, но подтверждаю, что никогда не будет учебы только по-латышски. Предметы, связанные с языком, культурой и историей, по-прежнему станут преподаваться на родном. Но остальные уроки надо постепенно все больше переводить на латышский». Тем же русскоязычным, которые не согласились с такой постановкой вопроса, премьер «ласково» посоветовала: «Пока они не совершили ничего противозаконного, пускай живут здесь. Но у меня есть для них предложение: если им так сильно не нравится Латвия, есть другие возможности найти место жительства».

Затем во всю мощь грянул кризис на Украине и война на Донбассе. В Прибалтике эти события породили невиданную дотоле истерию: население стали пропагандистски обрабатывать в том духе, что «агрессивная Россия, объявившая войну всему цивилизованному миру, вот-вот попытается осуществить повторную оккупацию стран Балтии». В регион хлынули контингенты НАТО, а правительства Литвы, Латвии и Эстонии провозгласили совершенно определенные приоритеты. «Нужно иметь в виду, что сейчас ситуация уже не та, что была 22 января 2014-го (дата вступления правительства Страуюмы в полномочия — авт.). Украинский кризис определил иной приоритет нашего рабочего распорядка — безопасность. Не только государственная, но также энергетическая и внутренняя безопасность вышли на передний край. Бюджетная же, макроэкономическая и фискальная политика будут сохранены в том виде, какими их проводило правительство Домбровскиса. Начать реформы в этот момент было бы весьма проблематично», — разъясняла премьер.

Другими словами, был провозглашен курс на повышение оборонных расходов — в ущерб тем же учителям, врачам и пенсионерам. Правда, нет худа без добра: восстание на Донбассе так напугало правящих, что намечавшуюся «школьную реформу» потихоньку «слили», дабы не провоцировать местных русских последовать примеру жителей Донецка и Луганска.

К тому времени скромная прежде Лаймдота Страуюма начала проявлять амбиции — она уже не собиралась оставлять пост премьера после октябрьских парламентских выборов, как обещала первоначально. Но здесь она столкнулась с еще более амбициозной Солвитой Аболтиней — главой «Единства», занимавшей в ту пору еще и кресло спикера Сейма. Подковерная схватка между командами этих двух дам велась весьма активно. Например, люди Страуюмы, согласно неофициальной информации, «заказали» Аболтиню известному «разгребателю грязного белья» Лато Лапсе — и тот начал усердно «полоскать» спикера на страницах своей газеты, изображая ее высокомерной барыней, презрительно относящейся к простому народу. В отместку, якобы именно доверенные лица Аболтини обнародовали информацию о том, что пресс-секретарь Страуюмы Джейн Тамулевич в свое время принимала участие в кастинге у известного французского порнорежиссера и фотографа Пьера Вудмана. «Промывали кости» и сыну Страуюмы Гиртсу, работавшему в банке Norvik — якобы, мамочка негласно поспособствовала отпрыску в получении мест в правлениях некоторых крупных предприятий.

Бесславная концовка

Потом грянули парламентские выборы — премьерское «Единство», показавшее на них второй по успешности результат, снова получило право формировать правительство. Формально победившее «Согласие» традиционно «отфутболили» в оппозицию, как «слишком русское». Страуюма осталась премьер-министром, хотя ее кабинет подвергся некоторой перетасовке. На второй срок премьера пришлись три значительных события: президентство Латвии в Совете ЕС в первой половине 2015-го, саммит «Восточного партнерства» в Риге в мае, и июньские президентские выборы. Первое прошло достаточно бесцветно и запомнилось разве что тратами, которые понес латвийский налогоплательщик на все презентационные мероприятия. Саммит лишь засвидетельствовал, что «Восточное партнерство» продолжает существовать, но каких-то исторических прорывов тоже не принес — тех же Украину и Грузию в его ходе вновь «обломили» относительно членства в ЕС. По итогам президентских выборов взамен пожилого и острожного Андриса Берзиньша «воцарился» молодой и амбициозный Раймонд Вейонис — бывший министр обороны из правительства Страуюмы. А, еще в июне в Риге состоялся всеевропейский гей-парад — «Европрайд», встреченный дружным негодованием жителей столицы. Чуть позже население стало активно обсуждать навязанную Латвии Брюсселем перспективу приема беженцев с Ближнего Востока. Уже под самый занавес премьерства Страуюмы произошел новый скандал — в тот самый день, когда педагоги страны проводили забастовку, требуя увеличения финансирования отрасли, министры повысили себе зарплаты…

Об отставке правительства Страуюмы стали поговаривать с июня — дескать, оно уже выработало свой ресурс и пора дать «порулить» кому-то другому. Судя по долетавшим обрывкам слухов, ожесточилась схватка между Аболтиней и Страуюмой — первая, потеряв место спикера и попав в новый Сейм, фактически, чудом, активизировала борьбу за свержение своей конкурентки. Премьера обвиняли в том, что он слабо контролирует членов правительства, плохо справляется с обязанностями — и толки эти все усиливались. Например, возглавляющий оппозицию мэр Риги Нил Ушаков охарактеризовал период Страуюмы, как «деградацию власти, стремительно набирающую обороты». По мнению градоначальника, работу правительства характеризовали «бесконечные интриги, невообразимое высокомерие по отношению к жителям страны, полное пренебрежение любыми интересами своего государства и запредельная коррупция».

Главу Кабмина брали, фактически, «на измор», выживая с места. Лаймдота Страуюма, однако, до последнего настаивала, что намерена остаться и работать. Однако, недавно прозвучал внятный сигнал — сама же премьер проговорилась, что в качестве своего преемника видит, в первую очередь, либо главу МИДа Эдгара Ринкевича, либо руководителя МВД Рихарда Козловскиса. 5 декабря состоялся съезд «Единства», который, на первый взгляд, прошел в плановом режиме и не принес никаких неожиданностей. И вдруг…

7 декабря, после встречи с Вейонисом, Страуюма заявила о своем уходе — вместе со всем кабинетом. Президент довольно туманно объяснил прессе этот шаг «внутриполитическими конфликтами» и добавил, что новому Кабинету министров предстоит принять ряд важных решений. Видимо, у Страуюмы просто лопнуло терпение и она решила обменять незавидную долю всеми критикуемого премьера на спокойную жизнь на пенсии. Ее наиболее вероятным преемником пока называют Солвиту Аболтиню. И если та действительно займет пост своей поверженной соперницы, то можно будет сказать, что «бабья война» завершилась однозначной победой…