«Это не буллинг, мы так шутим». Как понять, что ребенка травят в школе, и какими вырастают дети после травли

Травля в школах — это комплексная проблема, которая может принимать различные формы: от словесных оскорблений и насмешек до преследования в интернете (о кибербуллинге VK как раз только что запустил спецпроект) и физического насилия. Согласно недавнему опросу ВЦИОМ, более трети россиян не понаслышке знакомы с этим явлением. Каждый четвертый респондент сам сталкивался с травлей (25%), каждый пятый ответил, что с ней сталкивались его дети или внуки (19%). В подавляющем большинстве случаев буллинг исходил от других учеников. О том, почему возникает травля и как с ней бороться, Ирина Эфрос поговорила с психологом программы «Травли NET» Андреем Дяченко.

— Объясните, пожалуйста, что такое травля и чем она отличается, например, от конфликта.

— Травля — это агрессивное преследование, издевательство над одним из членов коллектива со стороны другого или группы лиц.

Основных пунктов [отличия травли от конфликта] три.

— Вы работаете на Горячей линии три года. Как изменилось количество обращений за это время?

— Когда горячая линия только открылась, я получал десятки звонков каждый день. Потом их стало меньше. Я связываю это с тем, что за последние годы появились квалифицированные школьные психологи, которые снимают часть груза с наших плеч.

— А кто звонит чаще: дети или их родители?

— В 80 % случаев звонят родители. Причем как родители жертв буллинга, так и агрессоров. Еще иногда звонят учителя. В целом, я наблюдаю, что общества становится более информированным об этой проблеме.

— Кто и почему становится жертвой травли? По мнению некоторых психологов, особых причин для этого не нужно. А как считаете Вы?

— Жертвой травли в разные периоды может стать любой. Бывает так, что в одной школе ребенок находится в роли агрессора, а в другой — сам становится объектом издевательств. Или тот, кто несколько лет был просто наблюдателем, переходит в стан агрессоров. Причин для травли действительно нет, и это важно дать понять в первую очередь самой жертве. Точнее, причина только одна — нездоровый коллектив. А вот поводов много. И они могут быть какими угодно: внешний вид ребенка, национальность, поведение, которое не вписывается в стандарты, хорошие или плохие оценки, материальное положение семьи.

— А какие дети становятся агрессорами? Те, кто не уверен в себе?

— Так сказать нельзя, потому что практически все подростки не уверены в себе. Это особенность возраста. Но далеко не все становятся агрессорами.

Скорее, проблема в том, что дети не умеют выражать свои чувства и в том, что нормы поведения в семье ребенка и в школе отличаются. Если действия ребенка никогда не пресекаются, он быстро понимает: так можно. Более того, бывает, что учителя неосознанно провоцируют агрессию. Например, отпускают нелестные комментарии какому-нибудь ребенку, делая его потенциальным изгоем.

— В каком возрасте обычно происходит травля?

— По моему опыту, с пятого по восьмой класс.

— То есть в начальной школе они еще совсем дети, а в старших классах у них появляются более «взрослые» проблемы, вроде выпускных экзаменов и поступления в институт?

— Примерно так. Хотя, конечно, бывают и исключения, когда травля начинается уже с первого класса. Но подобную ситуацию гораздо проще изменить с помощью учителя, который проводит с детьми много времени и является для них авторитетом. Кроме того, у детей с семи до десяти лет еще нет понимания, как травить системно. Пик травли обычно приходится на восьмой класс — тогда случается и физическое и моральное насилие.

— Обычно в классе учатся разные дети. Есть более мягкие, тихие, ребята из интеллигентных семей. Почему они тоже оказываются среди участников травли? Срабатывает «эффект толпы»?

— В некотором смысле. Очень часто травля помогает коллективу сплотиться. Это такой деструктивный тимбилдинг. При этом даже те, кто только наблюдают травлю, становятся ее невольными участниками. И если процесс вовремя не встретит противодействия, все начнут считать это нормой.

— Я могу понять, почему агрессоры считают травлю нормой, но почему так считает жертва? Из-за неспособности противостоять обидчикам?

— И это тоже. Но главным образом это происходит потому, что понятие нормы нам диктует общество, в котором мы находимся. И если ребенок видит, что никто — ни одноклассники, ни учителя, ни директор, ни родители — не реагирует на его травлю, он начинает думать, что так и должно быть, что с ним так можно себя вести. При этом родители за своими ежедневными заботами могут ничего не замечать, а другие дети — просто бояться вмешаться.

— Почему дети зачастую никому не рассказывают о травле в школе? Им стыдно признаваться, что их унижают?

— Да, это одна из основных причин. А еще страшно, что не поверят, скажут: «Да брось, тебе показалось». Или и того хуже: «Ты сам виноват — вел себя неправильно». То есть виновником травли начинают считать жертву. Поэтому мы сразу ребенку, что травля — это систематическое насилие. И даже если он совершил какой-то нехороший поступок, после которого его начали травить, это не оправдывает агрессоров.

Иногда восхищение родителей самостоятельностью ребенка срабатывает против него.

Ребенок может бояться, что его перестанут любить, если он попросит о помощи.

Но бывают ситуации, когда просто необходимо обратиться за помощью — и это тоже поступок сильного человека.

— Как родителям понять, что их ребенок стал жертвой буллинга?

— Внимательно понаблюдать за ребенком. Если мы говорим о физическом воздействии, то это регулярно появляющиеся синяки и «пропажа» вещей. Но главное — подавленное состояние, замкнутость, нежелание рассказывать как дела в школе, избегание школы и совместных поездок с классом.

В начальной школе стресс от травли приводит к снижению иммунитета, частым ОРВИ, расстройству пищеварения, энурезу. Надо сказать, что по отдельности эти признаки еще не говорят о травле, но если несколько из них регулярно повторяются, пора начинать бить тревогу.

Очень важно поговорить с подростком сразу после школы, пока его эмоции актуальны. Потом он, побыв наедине с собой, переключится на другое, и что-то выяснить будет сложнее. Еще важно сказать об ответственности за ситуацию. Мы часто сталкиваемся с тем, что родители и классный руководитель или другие учителя перекладывают ее друг на друга. Но чтобы побороть буллинг, необходимо участие обеих сторон. Воспитательная работа должна проводиться и дома, и в школе.

— Как родителям помочь своему ребенку справится с травлей?

— Я советую прежде всего успокоить свои эмоции. Обязательно нужно объяснить ребенку, что в этом нет его вины, и насколько возможно подробно расспросить о том, как происходит травля, кто в ней участвует и что чувствует ребенок.

Но ни в коем случае не нужно общаться с родителями булли напрямую. Скорее всего, это приведет к агрессии с обеих сторон. Самое важное, на что должен настроиться родитель, — это решение проблемы, а не месть обидчику или получение какой-то другой сатисфакции. Лучше всего обратиться к школьным авторитетам — классному руководителю и директору, и предложить им провести нашу антибуллинговую программу. Но если они не идут на контакт и хотят «замолчать» проблему, решением может стать перевод ребенка в другую школу.

— А что бы Вы посоветовали родителям детей, которые участвуют в травле?

— Так же, как и в случае с родителями жертвы, я бы посоветовал начать спокойный диалог. Не кричать, не применять физическое насилие и не угрожать наказанием. Затем нужно выяснить мотивы и цели его поступков и высказать свое отношение к происходящему: «То, что ты сделал называется насилием и это неприемлемо». При этом ни в коем случае нельзя делать это с «наездом».

Следует отделить ребенка от его поступков. Например, нужно говорить не «ты — ужасный», а «то, что ты делаешь, —ужасно».

— Проблема обозначена, а что дальше?

— После этого нужно переформулировать проблему в задачу и предложить ребенку вместе подумать над путями ее решения.

— Вы упомянули антибуллинговую программу. Расскажите о ней подробнее.

— На нашей странице есть подробная инструкция. В целом, инициатором может выступить любой взрослый: родитель, школьный психолог или классный руководитель. Он может обучиться на нашей программе, а затем провести несколько антибуллинговых встреч с классом. Раньше наши специалисты приходили в школы на классный час, но со временем мы поняли, что это не очень эффективно.

— Почему?

— Во-первых, сделать программу настолько масштабной, чтобы она охватила все школы, просто невозможно. Потом, практика показала, что дети лучше воспринимают слова и действия кого-то из школьного коллектива, нежели стороннего специалиста, который приходит на короткое время и не знает коллектив.

— А жертва травли в нем участвует?

— Это оговаривается заранее. Ребенок может быть на встрече или пропустить ее, главное — чтобы присутствовала большая часть класса. Сначала специалист объясняет, что такое травля, и обозначает проблему: «Ребята, к сожалению у нас в классе происходит травля. Поднимите руки те, кто это замечает». Иногда может даже попросить поднять руки тех, кто участвует.

— И что, кто-то добровольно признается?

— Да, бывает и такое. Некоторые стыдливо, а кто-то и довольно уверенно. Дальше мы помогаем коллективу осознать, что никто не заслуживает быть затравленным независимо от отношения друг к другу. По сути, мы вырабатываем нормы поведения, а затем закрепляем их на специальном тимбилдинге.

— В большинстве случаев травля после этого заканчивается?

— Чаще всего — да. Но рассчитывать на то, что после, скажем, пяти занятий все дети согласились с правилами поведения, не приходится. Через какое-то время травля может начаться по новой. В этой ситуации важна адекватная реакция классного руководителя, который должен напомнить ребятам о принятой норме.

— Почему агрессоры, повзрослев, могут спокойно подойти на встрече выпускников и поинтересоваться как у человека дела? Они забывают о травле?

— Вполне возможно. Если за все время взрослые люди не называли вещи своими именами и не порицали их за такое поведение, травля не стала чем-то важным для агрессоров. Со временем, они это просто переросли. Например, во взрослых коллективах случаи травли единичны, их просто не готовы терпеть.

— Обычно мы узнаем о последствиях буллинга только в крайнем случае: когда подростки приходят в школу с оружием или совершают самоубийство. У большинства не будет такой яркой реакции, но останутся травмы, которые они принесут во взрослую жизнь.

— Последствия, конечно, будут для каждого свои. К нам за помощью часто обращаются взрослые люди, которые пережили травлю в подростковом возрасте. Основные проблемы, о которых они рассказывают, — это недоверие к окружающим, невозможность свободно себя выражать, боязнь осуждения в коллективе, неумение выстраивать отношения. Возможна и гиперкомпенсация, то есть постоянное желание доминировать или всем нравиться. Или, наоборот, агрессивное поведение.

— Вы имеете ввиду абьюз?

— Не совсем. Человек становится очень чувствительным и может улавливать угрозу даже там, где ее нет. Ему кажется, что его все время хотят обмануть, что над ним смеются. И он начинает проявлять агрессию в качестве превентивной меры. Это сильно мешает найти свое место в жизни, обзавестись семьей и друзьями. Поэтому любую рану, даже если вам кажется, что она зарубцевалась, возможно и обязательно нужно лечить со специалистом.