Сегодня календарь безжалостно, как школьный учитель указкой, ткнул меня в дату. Двадцать лет. Ровно двадцать лет с того момента, как на мою голову легли руки епископа, и я перестал принадлежать только себе. Двадцать лет хиротонии. За двадцать лет я научился одному, настоящему. Не фантазии о Боге, не театру веры, а живому переживанию собственной греховности, собственной несостоятельности, до глубокой глубины души. Я смотрю на эту цифру и пытаюсь взвесить её на внутренних весах. Это много? Для истории песчинка. Для человеческой жизни целая эпоха. Я вспоминаю того человека, который стоит на старых снимках. Всматриваюсь в его лицо и понимаю: я его почти не знаю. Я уже не он. Тот, двадцатилетней давности, был соткан из ожиданий, страхов и возвышенных иллюзий. Я нынешний другой. Не берусь судить, лучше я стал или хуже.Звучит, наверное, странно для юбилея. Обычно говорят о мудрости, о степенности. А я говорю о живости. Я стал открытым собственному переживанию. Не книжному, не уставному, а тому, ...
