Как обеднели главные богачи мира и какие выводы должна сделать Россия

Утром 5 августа (в Москве был поздний вечер, а на Дальнем Востоке и вовсе взошло солнце 6 августа) из мира исчезло не менее 200 миллиардов долларов

Были миллиарды – и нет. На эти деньги, казалось бы, можно было несколько лет кормить пару африканских стран, но увы. Не накормили.

Деньги исчезли на фондовой бирже. К этому привёл резкий ответ Пекина на постоянные претензии Вашингтона – «случайно» снизился курс юаня, а кроме того, Китай отказался от импорта сельскохозяйственной продукции из США. Инвесторы запаниковали и начали избавляться от американских бумаг. Индексы Dow Jones, S&P 500 и Nasdaq снизились соответственно на 2,9%, 3,0% и 3,5%. 500 богатейших людей планеты потеряли 117 миллиардов долларов – 2,1% своего состояния.

Катастрофа? Нет, клоунада.

Диктатура биржевого меньшинства

На самом деле этих исчезнувших денег никогда не существовало. Да, их использовали для расчёта больших состояний – скажем, Джефф Безос (интернет-магазин Amazon) стал беднее на 3,5 млрд, а Марк Цукерберг (Facebook) – на 2,7 млрд. Но это всего лишь сиюминутная стоимость принадлежащих им акций. Давайте посмотрим, как она формируется.

Часть акций публичных акционерных обществ (ПАО) часто переходит из рук в руки. Как правило, это происходит на фондовых биржах, где покупатель и продавец понятия не имеют друг о друге: они видят текущую стоимость своего товара – акций, и в зависимости от ситуации и своих целей покупают или продают. Именно динамика спроса и предложения на бирже формирует цену акций.

Фото: www.globallookpress.com

Представим себе крупную компанию, где трём-четырём основным владельцам принадлежит 95% акций, а остальные 5% находятся у каких-то миноритариев.

У владельцев всё спокойно, они не покупают и не продают, они или возглавляют компанию, или рассчитывают на дивиденды, или рассматривают свой пакет как долгосрочную инвестицию.

Большинство владельцев оставшихся 5% тоже не игроки на бирже – они, опять же, инвестировали в акции часть средств и не склонны в ежедневном режиме что-то менять. Некоторым акции нужны для шантажа корпораций – на этом хорошо поднялся юрист Алексей Навальный, который, покупая совсем маленькие пакеты акций, тем самым становился совладельцем крупных компаний и получал право задавать менеджменту очень неудобные вопросы. По-своему полезная опция – на то и щука в реке, чтобы карась не дремал, – но мы кормим огромное количество контролирующих организаций, задачами которых как раз и являются выявление и пресечение злоупотреблений.

То есть в реальности на бирже обращается 1-2% акций компании. Именно они участвуют в сделках и тем самым формируют цену. Начали микроминоритарии избавляться от акций Facebook или «Газпрома» – цена снизилась, потянулись скупать – выросла. В самой компании при этом не происходит ничего особенного, 98-99% акций также не меняют владельцев. А биржевые аналитики на основании обмена крохотной части компании делают выводы:

«Газпром» подешевел на 4%, экономика России катится в преисподнюю, мы все умрём, пора валить.

Когда под домашним арестом оказался Владимир Евтушенков, акции АФК «Система» очень сильно подешевели; дальновидные инвесторы скупили их и неплохо на этом поднялись.

В. Евтушенков. Фото: www.globallookpress.com

Но при этом входящие в холдинг МТС, МГТС, «Детский мир», «Медси» продолжали точно так же работать и генерировать примерно такую же прибыль. Биржевая стоимость «Системы» изменялась в разы, но при этом ничего не происходило. Реальные активы работали, как и прежде.

Отсюда и вывод о том, что «потерянных» денег никогда не существовало. Купили вы, скажем, небольшой пакет акций «Роснефти» по 290 рублей, а через девять месяцев они стоили уже 490 (декабрь 2017-го и сентябрь 2018 года). Но это не значит, что в мире появились дополнительные 200 рублей на каждую из миллиардов акций – просто появилась хорошая конъюнктура, порадовала отчётность, спекулянты стали скупать эти бумаги.

Так и 5 июля 2019 года ни Безос, ни Цукерберг, формально потеряв колоссальные деньги, на самом деле не стали беднее ни на йоту. Их компании по-прежнему приносят прибыль, их доля в этих компаниях не изменилась. Да, «Амазону» станет труднее продавать в Китай, но для него этот рынок никогда не был приоритетным. А Facebook в Поднебесной и вовсе запрещён, из-за чего, надо полагать, не особенно переживает. В России бы удержаться.

Ни один миллиардер в мире не способен выйти в тот объём кэша, который ему приписывает Forbes. Просто потому, что акции Facebook у Цукерберга вряд ли кто-то купит единым пакетом, а как только он начнёт распродавать бумаги в розницу, цены на них тут же рухнут – закон рынка, превалирование предложения над спросом. Тем более это касается наших питомцев – скажем, Леонида Михельсона или Владимира Лисина: есть масса желающих завладеть их предприятиями, но никого, кто готов был бы за это заплатить по «рыночной» цене акций.

В. Лисин. Фото: www.globallookpress.com

Люди – не игрушки

Зачем тогда вообще нужны все эти акции-шмакции? Сперва они были просто удобной формой разделения долей и прибыли между несколькими собственниками, а потом выяснилось, что акции прекрасно подходят для привлечения дополнительного финансирования. Вы выпускаете, скажем, сто ценных бумаг, каждая из которых даёт право на владение 1% вашего предприятия. 60 бумаг оставляете себе, а 40 продаёте всем желающим. Учитывая, что при голосованиях акционеров по ключевым вопросам нужно иметь 50% + 1 голос всех держателей, вы ничего не теряете в плане управления предприятием, зато получаете серьёзные дополнительные деньги в обмен на обещание в будущем делиться частью прибыли (дивидендами). Между тем решение о выплате дивидендов точно так же принимается на общем собрании, и пока вы контролируете организацию, вы вправе вообще ничего не платить, а выводить деньги для себя одним из сотен обходных путей. Большинство, конечно, платят что-то, но это, как правило, не особенно серьёзные суммы. Мелкие инвесторы покупают акции скорее в расчёте на рост их стоимости, чем на прибыль от дивидендов.

Как и многие изначально здоровые экономические инструменты, акционерный капитал постепенно терял свой смысл. Акции перестали быть бумагами, став лишь набором нулей и единиц программного кода. Единственное доказательство вашего владения ими – реестр акционеров, который в принципе можно похитить или подделать, что многократно использовали рейдеры и в России, и за рубежом. То есть выпуская акции предприятия на рынок, вы рискуете это предприятие со временем потерять. Например, в погоне за прибылью от выпуска акций размыв свою долю с контрольной (50%+1) до блокирующей (25%+1), а потом опустившись ещё ниже. Или попав под прицел рейдеров. Или разругавшись с надёжным, казалось бы, партнёром.

И всё бы ничего, как говорится, «в каждой избушке свои погремушки и чем бы дитя ни тешилось», но предприятие – это не просто объект игр богатых дяденек. Это работники, которые получают зарплату и кормят свои семьи. Это налоги, которые пополняют бюджет государства. Это продукция или услуги, которые делают жизнь народа в чём-то лучше. Разумеется, господам акционерам до этого дела нет, о людях они вспоминают только когда припрёт – как Олег Дерипаска, попав под санкции, начал рассказывать о тысячах сотрудников. Ввязываясь в шпионские игры с Настей Рыбкой или устраивая дополнительные эмиссии акций своих холдингов, он меньше всего думал о том, что в результате могут пострадать простые люди, которые держатся за свою зарплату в 25 тысяч рублей.

О. Дерипаска. Фото: www.globallookpress.com

А ведь грамотно работая на рынке акций и с миноритариями, сейчас можно «утопить» почти любую организацию. Да, суть её работы не изменится от падения капитализации, но «падающей» компании гораздо труднее привлекать кредиты и заключать договоры о долгосрочном сотрудничестве. Владельца «падающей» компании куда легче уговорить отойти в сторону – тот же Дерипаска или рейдерство 2000-х тому примером.

А что, можно иначе?

Вы не задумывались о том, что развитие экономики, возможно, пошло по ложному пути? Что совладельцами предприятий становятся люди, зачастую не имеющие даже представления о том, что там производится. Что великая ценность, отличающая человека от животных – осмысленный созидательный труд, – стала предметом онлайн-торговли профессиональных брокеров и прыщавых молокососов «форекса»?

Нам точно нужно участие в этом мировом процессе? Мы хорошо знаем, как бегут спекулянты из наших бумаг при первых признаках кризиса, вспомните 2008-й и 2015 годы. Рассчитывать на их капиталы – верх беспечности. И встаёт вопрос: а зачем России вообще система публичных акционерных обществ?

Если нужно разделить доли между собственниками, у нас есть система ООО – всё подробно расписано.

Если нужно финансировать расширение бизнеса, у нас есть государственные банки, есть институт развития – ВЭБ.РФ, бывший Внешэкономбанк. Да, они работают лениво и проценты зашкаливают, но эта проблема не принадлежит к разряду нерешаемых.

Фото: www.globallookpress.com

Если хочется поиграть, пощекотать нервы – у нас, к сожалению, до сих пор не запрещены онлайн-букмекеры.

А заводы, фабрики, добывающие компании, исследовательские центры, да хоть киоски химчистки должны принадлежать людям, которые понимают суть работы своих активов и хотят их поддерживать и развивать. Экономика страны от этого только выиграет. Лучше заработать реальные рубли, чем несуществующие доллары. Ими всё равно не накормить ни одного голодающего африканца.