Интервью с российским режиссером Кириллом Кемницем

Ваш дебютный полный метр «Zомби каникулы» (2013) успешным не был. Даже BadComedian сделал на него некомплиментарный обзор. Как вы относитесь к вашему первому фильму сегодня?

Для меня дебют оказался большим уроком, и я понял, какие ошибки допускать нельзя. Любой опыт — это опыт. 10 лет после выхода фильма я не сидел на месте, развивал студию компьютерной графики, сотрудничал с огромным количеством режиссеров — одним из них стал Илья Найшуллер. Он снимал клип Bad Motherfucker (2013) для группы Biting Elbows, я сделал там графику. Потом три года работал над его «Хардкором» (2016). Илья знал о моих способностях. Тем не менее при обсуждении съемок картины «Кентавр» мне предложили должность креативного продюсера, на что я ответил: «Нет». Не хочу сравнивать себя с Джеймсом Кэмероном, но он написал сценарий «Терминатора» (1984) и сказал, что отдаст его на реализацию, только если сам будет режиссером. Мы придумали историю вместе со сценаристом Михаилом Зубко (Happy End), с которым познакомились на съемках «Смертельных иллюзий» (2020), и были не готовы никому ее отдавать. Илья поддержал меня перед продюсерами, за что ему большой респект.

Обзор BadComedian на мой фильм «Zомби каникулы» я смотрел, нормально отношусь к его творчеству: какие-то аспекты произведения он верно критикует, но иногда совсем неадекватные вещи говорит. Как будто желание захейтить берет свое, поэтому он незаслуженно унижает кино только потому, что нужно сделать выпуск. Он был не прав, когда наш проект стоимостью 200 тысяч долларов сравнил с «Войной миров Z» (2013), снятым за 190 миллионов долларов. Я подумал: «О чем вообще можно разговаривать?» Это неграмотное сравнение. Многие вещи он не воспринял. «Zомби каникулы» — это намеренный китч и стеб. Кто-то из блогеров понял отсылки и приколы, а BadComedian — нет.

Случай с вашей первой картиной — ценный прецедент. В киноиндустрии дебют считается ключевым фактором того, сложится ли карьера удачно. Но ведь получается это далеко не всегда: ранние картины многих классиков сомнительного качества, по сути — неудачные пробы. Как вы справлялись с чувством поражения?

Из-за неудачи я намеренно долго почти ничего не снимал, только мучал короткий метр «Блэкаут» (2020) пять лет. К его выпуску уже понимал, что сделал бы все совсем по-другому. Внутренний страх исчез, когда я пошел учиться на коуча-психолога и осознал, что занимаюсь не тем, а должен работать над кино. Тогда все сразу пошло.

Скажите, правильно ли я догадываюсь, что именно благодаря Илье Найшуллеру получилось собрать шикарный каст «Кентавра» с Юрой Борисовым в главной роли?

Еще на моменте работы с текстом мы с Мишей Зубко обсуждали, что на роль этакого «хамелеона» идеально подойдет Юра Борисов. Прекрасно понимали, что нам не хватит «веса», я мог рассчитывать только на частную инвестицию от знакомого, и получилось бы совсем другое кино. Мы были уверены, что у нас шикарный сценарий на руках и звезда может согласиться на такой проект за не очень большой гонорар. Уже после поддержки онлайн-кинотеатра «Окко», включения в проект Ильи и продюсеров Екатерины Кононенко и Дмитрия Литвинова предложили Юре  попробовать. И он согласился.

Звучит как проект мечты.

Так и есть.

Бюджет «Кентавра» составляет около 110 миллионов рублей. При этом зритель на экране увидит довольно аскетичное кино с несколькими локациями и ночными съемками. Как формировался бюджет?

Это обманчивое ощущение, что локаций немного. Если сравнивать наш «Кентавр» с «Локом» (2013), где Том Харди весь хронометраж не выходит из машины, то у нас только 20 минут экранного времени проходит «внутри». Экшн, декорации, каскадерские трюки, гонорары актерам, оплата труда съемочной команды и так далее — я бы легко потратил 200 миллионов. В кино денег всегда чуть-чуть не хватает, как при покупке машины. Я фанат подготовки и выжал все из нашего бюджета, ничего не было потрачено зря. Фильм не на коленке сделан.

В «Кентавре» герои ездят по Москве, а также по трассам: много денег ушло на перекрытие дорог?

Нет, мы большее количество сцен сняли на полигонах и закрытых трассах, которые не ввели в эксплуатацию.

Машина главного героя — это основная локация полуторачасового триллера, поэтому саспенс нельзя терять ни на секунду. Кажется, что именно машина, постоянно движущаяся по городу, позволяет снимать такое кино: в пример можно привести «Такси» Мартина Скорсезе, «Драйв» Виндинга Николаса Рефна и так далее. Как вы думаете, почему образ таксиста, профессионального водителя так популярен в кинематографе?

Перечисленные вами фильмы сняли мужчины, а все знают, что мальчики любят машины. Именно на тачку мужчины копят деньги или берут кредит после покупки жилья. Многие люди воспринимают машину как продолжение себя, своего тела, в ней проводят огромное количество времени, она определяет статус, характер владельца. Есть же мемы, что водители BMW — агрессивные, а катающиеся на Mercedes или «японках» спокойные. 

Для поддержания напряжения в фильме требуется крепкий сценарий, мы его очень много раз переписывали, вычитывали, чтобы выработать идеальный темп. У нас не один герой, как, например, в «Погребенном заживо» (2010). Между несколькими героями нужно было создать достоверную психологическую битву, поэтому все персонажи являются не теми, кем кажутся. Машина делает кино более подвижным, «улучшает» динамику истории.

В случае с «Кентавром» важно, что Юра Борисов играет не простого водителя, а именно таксиста.

В последние годы такси заполонили города, в том же Нью-Йорке почти ни у кого нет личных автомобилей. Появились даже таксисты-блогеры: я смотрю «Таксуем на майбахе». Всегда интересно наблюдать, какие люди пользуются такси и как они раскрываются в диалогах с водителем. Есть прообраз нехорошего таксиста, который тебя куда-то завезет, даст выпить из фляги со снотворным, потом убьет и изнасилует, — с этими стереотипами мне как раз и хотелось поработать. Эти «страшилки» основаны не на пустом месте: в моменте таксист управляет вашей жизнью, вы оказываетесь в его пространстве, доверяете себя и свое тело незнакомому человеку.

Есть ли у вас лично байки про таксистов?

Я как-то ехал из клуба после драки с рассеченной бровью в 7 часов утра в субботу, и мы врезались в КАМАЗ. Вот такая история из бурной молодости. Бывали мелкие конфликты, когда водители вели себя неэтично, кто-то из них лишился лицензии. Ночью меня никто в лес не увозил.

С каким режиссером вы мечтали бы поработать?

Наверно, мне ближе всего Пак Чхан-ук («Олдбой»). Когда я с Ильей обсуждал, какое ощущение должен передавать «Кентавр», сказал ему: «Мы снимаем корейский боевик». Я очень люблю корейское кино, оно красивое и брутальное, романтизированные образы бандитов в стиле нуар. Так что во время работы над «Кентавром» я смотрел в сторону Пака и его коллег.

Беседовал Дмитрий Елагин