«Тут кладбище». Город, где люди умирают в 24 раза чаще, ждёт туристов из РФ
... Первая мысль – ощущение, что тут прошла война. Вот, например, какие-то руины, заросшие зеленью. «Э-э-э, детский садик здесь был! – объясняет мне проходящая группа женщин. – Воспитательниц из Москвы направляли, сервис на грани фантастики. А потом деньги кончились, содержать не на что. Вот всё и развалилось». На краю обрыва – заброшенная канатная дорога: помещение разрисовано граффити, на тросах над городом застыли ржавеющие кабинки – смотрится жутковато. Огромный «Универмаг», построенный в сытные годы, тоже не работает, и стоит мёртвым напоминанием о прежней жизни. «Здесь были самые большие зарплаты, - рассказывает мне столичный журналист. – Люди ездили на море с пачками денег, покупали целые залы в ресторанах». В 1989 году в городке проживали 26 000 человек, сейчас – 13 000, но горожане считают, что и это число сильно преувеличено. «Кто может – уезжает, в основном пожилые люди остались, - слышу я от своего собеседника. – Лучше уже не будет никогда – а хуже запросто». Приезжая в знаковые места бывшего СССР, я постоянно и (наивно) удивляюсь – ну вот зачем было разрушать то, что отлично работало? Ответ на это мне никто никогда не даёт.
Вымерли даже комары
... Городок Алаверди в Армении (недалеко от грузинской границы) при Советском Союзе считался промышленным гигантом – тут работал огромный медеплавильный завод, основанный аж в 1770 году (!) братьями-греками. Его продукция экспортировалась в Болгарию, Польшу, Индию и на Кубу. «Я, как пошёл туда к печам, сначала зарабатывал 350 рублей в месяц, а через три года – уже пятьсот, - ностальгирует пенсионер Вазген Хачикян. – Господи, я не знал, куда эти деньги тратить! Всех друзей в ресторане поил-кормил. А сейчас просыпаюсь утром – и не знаю, что сегодня кушать буду. Я 30 000 драмов (7 000 рублей – Авт.) получаю, как и на что мне жить?». Завод продали в частные руки в 1997 году, сократили две трети рабочих, а впоследствии окончательно закрыли из-за вреда экологии. Хотя официальные исследования не проводились, некоторые специалисты считают, что содержание тяжёлых металлов в земле, воде и организме людей в самом городке Алаверди в 10 раз превышает допустимую норму. Независимые армянские эксперты также утверждают: местные жители в 24 раза (!) чаще болеют раком желудка, чем в соседних посёлках. Алавердинцы хвалятся, что у них нет комаров – такая, мол, чистая природа. Но для экологов это как раз показатель другого – окружающая среда отравлена химией настолько, что отдельные виды насекомых попросту вымерли.
«Воздух жрать нельзя»
... «Ну, хорошо, - возмущается 53-летний владелец обменного пункта Армен Мигранян. – Допустим, выбросы правда вредные. А что, хлебозавод, молочный завод и швейная фабрика тоже из-за ущерба экологии закрылись? Вся промышленность полностью сдохла. Люди при СССР деньги тратили, не думая – дома себе строили с римскими колоннами, с позолотой и лепниной на потолке, ванны ручной работы заказывали. Теперь нам говорят – дышите чистым воздухом. Отлично, вот только жрать его нельзя. Какой мне смысл от прекрасной экологии, если я себе на еду не могу заработать? Хорошо, переселите нас тогда отсюда куда-то, дайте новые дома, раз всё так плохо и в Алаверди невозможно жить. Нет, заводы мы разрушим, а вы тут продолжайте в своём могильнике находиться. Ну что сказать, замечательно. Туризм развивайте, нам советуют. Сначала объявили тут всё кладбищем, а теперь зовут туристов». Действительно, в Алаверди появились маленькие отельчики, открыт сувенирный магазин (продаётся и символика СССР), сдаются квартиры – виды Дебедского ущелья потрясающие, рядом находится христианский монастырь Санаин, построенный больше тысячи лет назад. Но алавердинцы настроены скептично. «Вот недавно додумались – давайте русских туристов звать, - заявляет хозяин хостела Андроник Кеосаян. – А кто про нас знает? Ехать из Еревана неблизко, из Тбилиси – не так интересно. Денег мы на туризме имеем мало, с доходами от того завода не сравнить».
«Нашей черешни боятся»
... Недавно медеплавильный завод вновь запустили, но очень ограниченно – он даёт работу лишь паре сотен человек. «Такое постоянно – открывают с помпой, и снова закрывают, - сокрушается Вазген Хачикян. – Объясняют – вот, китайцы проявили интерес. И чего?». И в самом деле, большинство цехов обветшали, обрушилась крыша, кое-где перекрытия попросту сгнили. И как это восстанавливать? Здание почты на 50 % отремонтировали, у другой половины разбиты стекла, а внутренние помещения пахнут гнилью и закрыты на ржавый замок. «Универмаг», куда привозили товары «московского снабжения», заколочен досками – опустевшему городу не нужен крупный магазин, ему хватает и мелких ларьков. «Здесь при СССР был рай, а сейчас мы в преисподней живём, - мрачно комментирует ситуацию Андроник Кеосаян. – Люди черешню, абрикосы выращивают, но в соседних районах и в Ереване их не покупают, боятся – мол, в них химии куча, солей, этих там... металлов. На дворе XXI век, ну поставьте на заводе устройства, чтобы выбросы в атмосферу уменьшить. Медь-то нужна, изделия из неё во всём мире требуются. Работы никакой, молодёжь вся уехала. А я не хочу! Здесь мои родители похоронены, кто за их могилой будет ухаживать? Безумие какое-то – умрите от голода, зато с хорошей экологией». Никто из жителей Алаверди не считает, что после закрытия вредной промышленности стало лучше. «Здесь от стресса больше гибнут, что денег нет, а не от тяжёлых металлов! – горячится учительница Сусанна Александрян. – Почему при СССР производство было важно, а затем нас кинули на произвол судьбы?».
«Два дня один лаваш ем»
... Дома-девятиэтажки в Алаверди расположены и в долине, и на утёсе. Раньше оттуда шла канатная дорога прямо на завод (люди выходили из квартиры, и через пять минут были на работе), но она давно остановлена. Здание, откуда отправлялись кабинки, в аварийном состоянии и огорожено, но туристам по барабану: лезут через ограждение, и фотографируются. «Когда эта фигня вместе с посетителями рухнет в пропасть, будет много стонов, отчего не предусмотрели», - замечает местный житель. На площадке у покойного «Универмага» дежурят пожилые таксисты на древних машинах. Возят в Грузию – доехать до Тбилиси стоит 4 000 рублей. Цена за целый автомобиль, если едут сразу четыре человека – даже выгодно. «Это единственное, чем теперь можно заработать, - жалуется 69-летний таксист Сергей Будагян. – Иногда у меня два дня подряд клиента нет. А поездки по Алаверди – ну там копейки. Бывает, без преувеличения, я только на лаваш себе зарабатываю. Вот как хочешь, так и крутись». Мы едем в Грузию, Сергей рассказывает – жена скончалась от ковида, живёт один, дети в России, а внуков нет. Он переживает, что умрёт, и никогда не подержит на руках внуков. «Внуки будут, отец, - отвечаю я. – Точно тебе говорю. Попомнишь мои слова». Сергей улыбается. Я не скучаю по КПСС и той идеологии. Но действительно, почему после распада СССР все плюнули и всё бросили, не сохранив промышленные гиганты, дававшие одним людям хорошую работу, а другим – товары по низкой цене? И я знаю, что задавать этот вопрос без толку.