Записки старой нарвитянки. Хроника поселка Усть-Нарова
Продолжение. Начало здесь.
В середине двадцатых годов эмигранты покидают Усть-Нарову: уезжают дальше в Европу. Остаются те немногие, которым некуда ехать, и те, кто уже не может ехать.
Остается доживать свой век и находит упокоение на Усть-Наровском кладбище Виктор Иванович Базилевский, в прошлом владелец золотых приисков, владелец большого имения «Великино» под Ямбургом, меценат, оказывавший помощь актрисе Александринского театра Савиной. На приисках он встречался со стариком, знавшим старца Ивана Кузьмича, которого молва считала бывшим императором Александром І. Свои сведения он пытался доставить во дворец в Петербурге, но не был принят.
Красивый старик, с длинной белой бородой, молодыми глазами, он в своей черной крылатке каждый день совершал прогулку пешком в десять километров. Вел большую переписку с представителями русской культуры за рубежом, в том числе и с вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Он завещал после своей смерти перевезти его тело в имение «Великино», когда это будет возможно, и поэтому был похоронен в цинковом гробу на Усть-Наровском кладбище. А потом, когда появилась эта возможность, уже не было никого из его близких, кто смог бы осуществить это его завещание.
Сазиков Валентин Николаевич, в прошлом помещик, окончивший в Москве сельскохозяйственную академию и внедрявший в свое хозяйство все новшества в этой области. Он стал работать церковным сторожем и поселился в церковной сторожке. Его всегда заставали за писанием. Окно его сторожки было завешено птичьими кормушками, и в зимние морозные дни его осаждали стаи различных птиц. К концу своей жизни он очень стал похож на Плюшкина, каким его изображают на иллюстрациях: губа у Валентина Николаевича отвисла, нос крючком опустился, одежда обносилась. Будучи молодым, когда его приглашали на обед, он надевал крахмальный воротничок, галстук и бархатный пиджак.
В Усть-Нарове он прожил до самой войны.
В двадцатые годы зимняя Усть-Нарова оказывалась отделенной от города Нарвы. Добираться туда можно было или пешком, или на санях. Если были финские санки, можно было и на них.
Постоянной заботой Валентина Николаевича была Ольга Николаевна Бух, вдова представителя царской армии, и ее дочь Тамара. Сам Бух умер еще до революции, а его семья переехала в Усть-Нарову после революции, так как имела в Усть-Нарове дачи и в Удрия имение. У Ольги Николаевны были еще сын и дочь, но они жили отдельно.
Старшая дочь была со странностями, всегда плохо одета, но она умела заработать себе на хлеб, работая в Нарве на лесопильном заводе. Сын женился и тоже как-то перебивался. Мать жила вместе с дочерью Тамарой, удивительно красивой девушкой. О.Н. Бух принадлежала к сербской знати, была типичной южанкой. Они как-то быстро продали дачи и имение и быстро истратили деньги. Поселились в маленькой дачке, которую приобрели, а часть денег за проданные дачи получали ежемесячно – это избавляло их от голода. Они были совершенно не приспособлены к изменившейся жизни. Мать донашивала старые дореволюционные платья и выглядела странно в старомодной шляпе. От сына она отреклась, так как тот женился на дочери рыбака, старшую дочь тоже не признавала. Разговаривала с дочерью Тамарой только по-французски, часто вызывая насмешки рыночных торговок, когда они появлялись на рынке. Тамара писала стихи, и иногда они печатались в газете «Нарвский листок». Жили замкнуто, грязно, никого дальше веранды в дом не пускали.
В двадцатые годы зимняя Усть-Нарова оказывалась отделенной от города Нарвы. Добираться туда можно было или пешком, или на санях. Если были финские санки, можно было и на них. Перебравшийся из России Байков с семьей (тремя сыновьями и дочерью) открыл на Мерекюльской улице чайную рядом с булочной Прюгера, напротив гостиницы «Франция». Один из сыновей занимался извозом, вот он и наладил связь с городом. Зимой появился так называемый «дилижанс», который возил желающих прокатиться в Нарву. «Дилижанс» представлял из себя большие сани, на которых были расположены две скамьи со спинками и облучком для ямщика. В сани были впряжены две лошади. Дно саней было покрыто для тепла сеном. На одной скамье размещались четыре пассажира. «Дилижанс» ехал по улице Поска, не доезжая до «нового» кладбища, спускался к реке и дальше уже по замерзшей реке доезжал до Нарвы, до Ратушной площади. Поездка длилась два-два с половиной часа, билет стоил дорого, так что этот транспорт вскоре прекратил свое существование. Но в двадцатых годах предприниматель из Мерекюля Хеек купил маленький автобус, который совершал рейс из Усть-Наровы до Нарвы, и путь его пролегал через Мерекюль, выходил на Таллиннском шоссе, а оттуда – на Петровскую площадь. Билет стоил дорого, скоро и этот транспорт прекратился.
К тридцатым годам была проложена автобусная дорога из Усть-Наровы в Нарву. Шла она по старой проселочной линии и поэтому была довольно кривая.
Хеек приобрел несколько автобусов, и в 30-е они ходили точно по расписанию и несколько раз в день. Билет в один конец стоил 25 центов. Конечной остановкой была Петровская площадь. Автобусы были на шестнадцать мест, с мягкими сиденьями. Стоячих мест не было, нарушать это правило было опасно, так как строго штрафовали за его нарушение.
Помню, был со мной такой случай. Села я с подругой на автобус у школы в Усть-Нарове, это был пункт отправления, все места были заняты. Доехали мы до остановки «Линда», а там стоит женщина с чемоданом, торопится на вокзал в Нарву. Шофер объясняет, что мест нет. Она умоляет, согласна сидеть на чемодане. Тогда шофер обращается к пассажирам, может быть, кто-нибудь выйдет, а он вызовет другой автобус. Мы с подругой вышли, шофер тут же из телефонной будки вызвал другой автобус. Женщина села на наше место и уехала. Мы прождали не более пятнадцати минут. Нам подали другой автобус, и мы тоже прибыли в Нарву.
Автобусное сообщение с Нарвой внесло оживление в зимнюю Усть-Нарову. Стали приезжать из Нарвы лыжники, усть-наровцы получили возможность посещать нарвских знакомых, кино, театр.
B поселковом управлении (alevivalitus) работал в тридцатые годы секретарем Эрик, несколько чиновников, среди которых – местная жительница Валентина Уклейка. В совете управления решающим голосом обладал директор эстонской школы Кальмо.
Была почта на улице Поска. Возглавлял ее почтовый начальник, работали – телеграфист и двое чиновников. Разносили почту два почтальона.
Была аптека; в двадцатые годы она находилась в доме Абрамсона на Мерекюльской улице (Vabaduse) и принадлежала Абрамсону, а провизором был Адамс – латыш по национальности. Он был очень популярен среди жителей, давал советы, лекарства. За визит к врачу надо было платить, и жители предпочитали обращаться за помощью к Адамсу. На окнах аптеки стояли большие круглые шары, наполненные цветной жидкостью. Адамс дружил с Кальмо и с писателем Э. Вильде. Когда Вильде приезжал в Усть-Нарову, их троих можно было встретить гуляющими по парку.
В тридцатые годы аптека принадлежала эстонскому провизору, он открыл в Таллинне другую аптеку, а в усть-наровскую нанял провизором выпускницу Тартуского университета Янсен Тамару Михайловну. Она и ее помощница проработали в аптеке до самой войны. Сама аптека находилась уже в большом доме тоже по улице Вабадусе, но ближе к пристани.
The post Записки старой нарвитянки. Хроника поселка Усть-Нарова first appeared on gazeta.ee.