Осужденные военнопленные (Отделение № 6 лагеря 476). 23
Продолжение.
10 июня 1955 г. из четвертого лагерного отделения в г. Ревде была отправлена вторая группа освобожденных австрийцев в количестве 185 человек. По прибытии в Австрию их встретили представители Международного Красного Креста и вручили прибывшим из СССР подарки и цветы. В Вене прибывших встречала толпа в несколько тысяч человек, среди которых были федеральный канцлер, министр внутренних дел и столичный бургомистр. Обращаясь к прибывшим репатриантам, министр внутренних дел Австрии отметил: «… нам больших трудов стоило возвратить вас на Родину. Вы были осуждены советским судом незаконно, поэтому мы не считаем вас преступниками и окажем необходимое содействие в устройстве вашей жизни и благополучия». После завершения митинга каждому прибывшему из СССР преподнесли подарки, выдали по 3 тыс. шиллингов и на автомашинах развезли по домам. В этот же день в австрийских газетах появились статьи и фотографии, посвященные возвращению на родину амнистированных граждан Австрии»
Ну, вот, последнее, что из уст министра австрийского прозвучало, уши бы ГУЛАГовских начальников не слышали. Да и мои тоже. Советский Союз не объявлял всех пленных преступниками. Он назвал таковыми менее 1 процента от их количества. И вот австрийский эмвэдэшник им, прямо на перроне вокзала, громогласно: вы не виновны… Да был ли фашизм, геноцид, холокост, если никто не виновен? Причем, сделано было это заявление перед последними из покинувших СССР австрийцев. Будь это раньше, Советы могли сказать: «Стоп, ребята. Раз такие «предъявы» - давайте разбираться». И разбирались бы с ними года до 1987. Молодежь, наверное, не знает, что последний военный преступник, осужденный Нюрнбергским трибуналом, Рудольф Гесс, повесился в своей камере 17 августа 1987г. Он был осужден пожизненно. Сидел Гесс в тюрьме в Западном Берлине. Тюрьма была для него одного и охранялась по очереди военнослужащими стран антигитлеровской коалиции. В том числе и СССР, разумеется. Простодырые мы, русские, вот что…
Очевидно, что принципиальное решение об освобождении осужденных военнопленных к тому времени уже было принято. На Дальнем Востоке в Хабаровском крае в лагере № 16 стали собирать всех подлежащих репатриации граждан Китая, Кореи, Монголии и подданных Японии, в Свердловской области — граждан Германии, частично — Венгрии и Румынии, в Мордовии — всех остальных. В этих пунктах формирования эшелонов устанавливался облегченный режим содержания (снимали установленные по периметру вышки, убирали сторожевых собак) и приводили их в порядок
В сентябре 1955 г. канцлер ФРГ К. Аденауэр совершил визит в СССР. Он встретился с Хрущевым и Председателем Совета Министров Булганиным. Были достигнуты договоренности по вопросам отношения этих двух стран. Следствием улучшения отношений явилось досрочное освобождение осужденных германских граждан. Вернер Минкенберг, отбывавший наказание в Асбесте, к тому времени находился уже в Нижнеисетском лаготделении. Он пишет, что «радость среди пленников была сверхбольшой». В их помещениях уже было радио, и они слушали национальный гимн Германии «как будто из другого мира»
28 сентября 1955 г. был принят соответствующий указ Президиума Верховного Совета СССР, после чего амнистированные граждане считались свободными. Основным местом сбора подлежащих репатриации на родину германских граждан также стал лагерь № 476, куда их свозили со всей страны. Вскоре на улицах г. Свердловска в сопровождении сотрудников милиции появились группы бывших заключенных немцев. Они гуляли по проспекту им. Ленина, посещали кинотеатры, музеи, осматривали достопримечательности города. Первый эшелон с репатриированными немцами отбыл со станции Хромпик 29 сентября 1955 г., получается, на следующий день после выхода указа. За ним последовали другие. Вернер Минкенберг отправился из Свердловска 10 октября. Он сообщает: « Через несколько дней поезд остановился в 150 км южнее Москвы и весь эшелон должен был выйти из вагонов и снова в лагере разместиться. Как позднее узнали, советское правительство остановкой репатриации хотело, очевидно, давление на правительство ФРГ оказать, чтобы оно ГДР признало. Однако, поезд, которым они прибыли, оставался стоять, так что было ощущение, что перерыв поездки будет не слишком долгим. И чтобы лагерное положение несколько улучшались, пленники провели трехдневную голодовку и добились большего количества топлива, просмотра кинофильмов, получения книг, а также тетрадей»
А вот как это событие излагал министр внутренних дел Круглов, письмом за № 2286 / K от 18 Октября 1955 в ЦК KПСС.
«Я докладываю, что, согласно указанию отъезд немцев с 13 октября этого года был остановлен.
Последняя партия немцев в размере 820 человек (567 на репатриацию в Германскую Демократическую Республику и 253 в Федеративную Республику Германии), будет представителям правительства Германской Демократической Республики переданы 19 октября, а Федеративной Республики Германии 20 октябре этого года.
В настоящее время на территории Советского Союза находится в общей сложности 3840 немцев, в том числе 2536 для репатриации в Федеративную Республику. Из них 1200 немцев находились в пути – в 2-х эшелонах по 600 человек, которые сейчас в районе города Мoжайска и в районе железнодорожной станции Потьма Мордовской АССР находятся.
В массе немцы проявляют беспокойство, некоторые из них выражают свое недовольство по поводу пребывания и просит в соответствии с решением Президиума Верховного Совета от 28 сентября обеспечить немедленный отъезд домой. Часть немцев также призывает к выводу охраны и предоставления права на свободу передвижения.
Среди немцев проведена работа. Было разъяснено, что они задержаны до специального распоряжения. Немцам указано, что задержка их репатриации была вызвана невыполнением ряда обязательств со стороны правительства Федеративной Республики Германии.
Министр внутренних дел СССР П. Круглов» . (Использован обратный перевод с немецкого по указанному источнику).
Тетрадки понадобились немцам не для сентенций. Вернер Минкенберг, ожидая отправки эшелона, записывал данные о своем плене и шифровал их неким кодом Ma-lefi-so-hu. В Германии эти записи обычно передавались Немецкому Красному Кресту. А может и не только ему. Видно, кто-то научил их этому. А когда это предлагается шепотком и рекомендуется записывать кодом, то многие понимают, что от них хотят. Поэтому мы встречали абсолютно не реальные цифры смертности пленных, даже в документах DRK.
Минкенберг вспоминает, что двигаться дальше разрешили только 10 декабря. Одновременно репатриация возобновилась и для немцев, оставшихся в лагерях. В Брестлитовске возвращающиеся пересаживались в вагоны, с колесной парой под европейскую колею.
Продолжение следует.
Ю. Сухарева: "Трудовые лагеря и спецпосения на территории бассейна реки Рефт" 2009г.