Закрытый суд, похожий на расправу

Вердикт суда со справедливостью не стыкуется
В слове «правосудие» два корня и много смыслов. Здесь право – это и само право, то есть законность, а ещё и правда, без чего нет справедливости, и правильность, когда есть обвинение, но есть и защита обвиняемого. 
 
Суд – это кропотливый, очень непростой, порой весьма тяжёлый поиск истины. Только тогда это суд, а не судилище. Вот почему богиня правосудия Фемида всегда с повязкой на глазах и самими точными и неподкупными весами. Здесь на одной чаше предполагаемая вина, а на другой – доказательства. И тут уж никак не заставишь одну чашу склониться туда, куда кому-то сильно хочется. Только когда вина доказана, Фемида поднимает меч правосудия и объявляет приговор.
 
История знает много примеров, когда наказывали невиновных и оправдывали виноватых. На это есть разные причины. Важно отметить, что в тех случаях, когда правосудия нет, государство раньше или позже терпит крах от внутренних противоречий. Вот почему правосудие было и остается краеугольным камнем в основании всякого государства. И потому мы всякий раз с большой тревогой говорим о судебных ошибках, когда не закон диктует приговор, а чей-то интерес, возможно, подогреваемый корыстью. 

К слову сказать, пока ловили маньяка Чикатило, четырёх человек приговорили к смертной казни, двое подозреваемых в серийных убийствах покончили с собой. Список судебных ошибок, совершённых в разное время и в разных странах, весьма широк. Не надо думать, что только в России порой приговаривают невиновных. В Соединённых штатах в 40-х годах прошлого века на электрический стул отправили несовершеннолетнего афроамериканца Джорджа Стини, и только через 70 лет вскрылось, что он не совершал того, за что его приговорили к смерти.
 
Судебные ошибки сродни ошибками врачебным, они почти всегда фатальны. Вот почему крайне важна реабилитация невинно осуждённого.
 
Это нужно самому человеку, страдающему за проступки, которые он не совершал, но больше это нужно обществу для укрепления фундаментального основания – правосудия.
 
Для примера обратим внимание на резонансное дело по обвинению Олега Медведева в совершении целого ряда тяжких и особо тяжких преступлений. «Второй западный окружной военный суд приговорил к пожизненному сроку криминального авторитета Олега Медведева по прозвищу Шишкан (свою первую фамилию Шишканов мужчина сменил несколько лет назад)», так передает ТАСС.
 
Также его оштрафовали на 5 млн руб. Вердикт вынесли «путем частичного сложения», то есть с учетом совокупности преступлений.
 
Медведева признали виновным, в том числе, в организации ОПГ, причастности к убийствам, незаконном хранении оружия, вымогательстве.
 
Отбывать наказание он будет в колонии особого режима.
 
Одним из главных эпизодов в деле по обвинению Олега Медведева стало убийство генерального директора ЗАО «Племзавод Раменское», депутата Раменского района Московской области Татьяны Сидоровой, совершённое в феврале 2012 года. Как следует из решения суда, гендиректор Татьяна Сидорова вместе с тремя членами ее семьи была убита участниками преступного сообщества по указанию Олега Медведева.
 
Как позднее выяснили следователи, бандиты вкололи им снотворное, увезли на пустырь, расстреляли и закопали тела. Причиной преступления якобы стал спор вокруг имущества на четыре миллиарда рублей. Чтобы откупиться от Медведева, предпринимательница набрала многомиллионные кредиты. Преступление долгие годы было нераскрытым (!), пока в 2019 году материалы дела не были переданы в центральный аппарат Следственного комитета. Силовики выяснили (!), что весь бизнес Сидоровой был переписан на людей Медведева (Шишкана). Но есть вопрос – если весь ее бизнес был переписан на его людей, то какой смысл в убийстве? Начались допросы его окружения.
 
Сам Медведев вину не признал. Но на чём были основаны обвинения?
 
На показаниях лиц, признавшихся в совершении убийств и заключивших соглашение со следствием. Иными словами, на показаниях заинтересованных лиц, которые вполне могли обвинить хоть Папу Римского в любых греховных деяниях.
 
Еще раз обратим внимание читателей на то, что преступление было совершенно в 2012 году и семь лет никого не волновало. И вдруг некие люди, на которых кроме прочего повесили ещё и нераскрытое убийство, во всём сознались и стали давать признательные показания, делая главным преступником того, на кого указано. Не подозрительно ли?
 
Дальше – из протокола: «Обвиняемый с определенной целью поддерживал приятельские отношения со многими политиками, бизнесменами и артистами, мог себе позволить щедро оплачивать их дружбу и услуги», – говорила официальный представитель СКР Светлана Петренко.
 
После задержания Шишкана, за него заступились звезды отечественной эстрады Лев Лещенко и Любовь Успенская, футбольные тренеры Валерий Газзаев и Михаил Гершкович, а также другие известные люди, подписавшие ходатайство о замене ему заключения в СИЗО на домашний арест.
 
Дело должен был рассматривать Московский облсуд, но Верховный суд усмотрел конфликт интересов, поскольку события происходили в Московской области, из-за этого дело передали во 2-й Западный окружной военный суд. Присяжных удалось набрать не сразу, некоторые отказывались участвовать в процессе.
 
Здесь, думаем, надо обратить внимание на то, что обвинение строилось исключительно на предположениях следственных органов и на показаниях лиц, заключивших соглашение со следствием. То есть, на показаниях заинтересованных лиц и признавших вину по инкриминируемым им преступлениям, в том числе, по факту убийства муниципального депутата и членов ее семьи).
 
Так не потому ли судопроизводство осуществлялось ускоренными темпами в закрытом режиме? При отсутствии прямых улик. К тому же, с массой грубых нарушений уголовно-процессуального законодательства.
 
Прежде всего, было запрещено ведение аудио-протоколов судебных.
 
Адвокат Олега Медведева был незаконно отстранён от участия в процессе, а новому адвокату даже не дали возможности ознакомиться с материалами дела, где более 300 томов (!).
 
Почему суд не допустил к допросу ключевых свидетелей, заявленных защитой Олега Медведева? При этом от участия в процессе отстранялись и удалялись из зала заседания все те обвиняемые, кто обоснованно возражал по поводу «странных действий председательствующего». Столько вопросов и ни одного внятного ответа.
 
Вершиной плохо скрываемой ангажированности суда стало отстранение от участия в процессе присяжного заседателя, который мог бы склонить в другою сторону чашу весов Фемиды. Тогда вердикт присяжных мог быть совсем другим. Да и этот, надо сказать, едва прошёл при минимальном большинстве.
 
Примечательно и то, как мы уже сообщали, что в защиту Олега Медведева выступили такие знаменитости, как Любовь Успенская, Лев Лещенко, Валерий Газзаев и Валерий Гергиев. Звезды не называли подсудимого невиновным, белым и пушистым не считали, но просили суд обратить внимание на наличие у подсудимого на содержании несовершеннолетних детей, на его большой вклад в развитие футбольного клуба «Сатурн», его меценатство и благотворительную деятельность.
 
Да, вся история слишком похожа на то, что пожизненный срок для Олега Медведева выглядит, как расправа. Кто в теме, тот сразу догадался, кому выгодно такое решение. Вы скажете – всем нам, обществу? Отнюдь!
 
Даже, если речь идёт об одном из лидеров криминального мира России, следует иметь в виду, что беззаконие со стороны государства по отношению даже к криминальному миру неизбежно подрывает доверие общества к судебной системе.
 
Невольно возникает вопрос: что лучше для общества – отпустить виноватого или наказать невиновного? Ответ очевиден: в оправдании виноватого нет справедливости, но есть милосердие, а в наказании невиновного нет ничего. Именно так.
 
Здесь уже было сказано, что суд над Олегом Медведевым (Шишканом) более всего напоминал расправу. Поспешность, закрытость, многочисленные нарушения процессуального характера ставят под сомнение непредвзятость и объективность суда.
 
Кто-то, возможно, скажет: да и ладно! Медведев-Шишкан – главарь ОПГ, вор в законе, на нём грехов, как шариков на ёлке – нам ли быть в печали, если суд превратился в судилище, если законом пренебрегли в угоду чьим-то интересам? Но нет. Мы прекрасно знаем – как только суд становится судилищем, страна начинает катиться в неминуемую пропасть. И только если каждый гражданин защищён законом от покушений на его конституционные права, есть надежда на то, что эта страна имеет будущее.
 
Это правило в судопроизводстве существует со времён, когда юстиция стала основой цивилизованного общества. Кстати, дословный перевод слова «юстиция» с греческого языка, возможно, удивит, но это так: юстицией древние греки называли справедливость! И греки же сказали: все сомнения в суде трактуются в пользу обвиняемого. Это и есть справедливость!
 
У нас говорят: не пойман – не вор! И это тоже правильно. Иначе беззаконие станет нормой, и жизнь превратится в кошмар. Но, допустим, вор пойман. И что? Его уже можно вором назвать? Нет! Юстиция - справедливость этого не позволяет. Суд должен доказать вину подсудимого, он должен установить истину.
 
В данном случае, похоже, что истина заключается в том, что сомнений в деле Олега Медведева сверх всякой меры, а потому и вердикт суда со справедливостью не стыкуется. Мы к этим нестыковкам обязательно вернемся.
Олег Матвеев