Монографический Рахманинов: в стихии русской музыки
На открытии 80-го сезона Ярославского губернаторского оркестра
До недавнего времени с Ярославским академическим губернаторским симфоническим оркестром (ЯАГСО) на его стационаре – на сцене Концертного зала имени Л.В. Собинова Ярославской государственной филармонии – автору этих строк довелось встречаться лишь на открытии и III туре (в финале) II Международного конкурса вокалистов имени Л.В. Собинова (7–12 сентября 2021 года). И если три года назад встреча с коллективом состоялась исключительно в рамках оперной программы, то возможность услышать оркестр в серьезном симфоническом репертуаре представилась рецензенту впервые, и мощное восторженное послевкусие от концерта, состоявшегося 28 сентября, в котором звучала только музыка Рахманинова, не отпустит теперь еще долго…
Информационный повод для посещения этого мероприятия очевиден: открытие 80-го – юбилейного – сезона ЯАГСО стало вступлением в новую должность маэстро Василия Валитова. С начала нынешнего сезона он занял пост главного дирижера этого оркестра, и подготовленная им рахманиновская программа стала его весьма запоминающейся инаугурацией на этом посту. К оркестру и дирижеру присоединилась Филармоническая хоровая капелла «Ярославия» (главный дирижер – Владимир Контарев), а также Владимир Вишневский, молодой, но уже вполне сложившийся пианист (студент Московской консерватории).
Прозвучали «Три русские песни» для хора и оркестра (1926–1927, ор. 41), «Рапсодия на тему Паганини» для фортепиано с оркестром (1934, op. 43) и «Симфонические танцы» (1940–1941, op. 45). Все три сочинения Рахманинов написал будучи уже в эмиграции, и «Симфонические танцы» – его последний опус. В марте 1943 года композитора не стало: он умер в Беверли-Хиллз (США, штат Калифорния), не дожив всего трех дней до своего 70-летия. Любителям нумерологии сразу же бросается в глаза, что номера исполненных в этот вечер опусов образовали красивую цепочку нечетных чисел. Однако первым опусом, который композитор после длительной (почти десятилетней) паузы в творчестве написал вне России, стал op. 40 – Концерт для фортепиано с оркестром № 4 (1926–1927). Мировой премьерой, на которой Сергей Рахманинов исполнил партию фортепиано, продирижировал Леопольд Стоковский, и случилось это вместе с мировой премьерой «Трех русских песен», как раз и посвященных автором этому дирижеру (США, Филадельфия, 18 марта 1927 года).
«Рапсодии на тему Паганини» хронологически предшествовал op. 42 – «Вариации на тему Корелли» для фортепиано (1931), а «Симфоническим танцам» – ор. 44 – Симфония № 3 (1935–1936). И все шесть опусов позднего Рахманинова, хотя стиль его композиции сменился кардинально, – подлинные шедевры! «Три русские песни» – один из них, в чём в полной мере убедиться вновь мы смогли и на обсуждаемом концерте. В опусе – три части: «Через речку, речку быстру» (Moderato), «Ах, ты, Ванька» (Largo) и «Белилицы, румяницы вы мои» (Allegro moderato). Его аккомпанирующая оркестровая составляющая невероятно насыщена, фактурно уплотнена, но скрупулезно проработана, а хоровое пение звучит, в основном, в унисон. Первая песня поручена мужскому хору, вторая – женскому, а третья – смешанному, и лишь только в третьей части задействован элемент многоголосия. Душевно изломанное, психологически многомерное и безысходно трагичное звучание этой музыки со всей отчетливостью дает понять, чтó для истинно русского художника-творца значила потеря родных корней, потеря постоянно питавшей его почвы, ставшей могучим базисом духовно-художественного произрастания…
Почувствовать всю трагичность, всю непреодолимую безысходность потрясающего по силе своего музыкального воздействия опуса позволила не только филигранно тонкая, поразительно рафинированная вербальность хоровой вязи, мастерски сотканной артистами «Ярославии», но и рельефно живописующие, подлинно говорящие акценты оркестрового аккомпанемента, к выверенной и бережной расстановке которых маэстро Валитов подошел как истинный музыкант-перфекционист. В наших концертных залах «Три русские песни» звучат не так уж часто, и эта встреча с ними, безусловно, стала такой отрадной и желанной!
Отправной темой «Рапсодии на тему Паганини» Рахманинов выбрал тему знаменитого 24-го каприса Паганини для скрипки соло. При этом так гениально соединить ее с другой известной темой – католической секвенцией «Dies irae» («День гнева» – день Страшного суда) – и создать полистилистическое полотно музыки, вложив в нее истинно русскую душу и заставив в ней биться истинно русское сердце, кажется, едва бы смог кто-то другой! 24 нон-стоп вариации этого опуса Рахманинова де-факто распадаются на три части концертной формы – вступительный раздел (интродукцию и вариации 1–10), центральный раздел (вариации 11–18) с его властно захватывающим слух лирическим финалом Andante cantabile (вариация 18) и разработку бравурного финала (вариации 19–24). Они вбирают в себя необъятный космос Рахманинова, магия притяжения которого с годами не только не ослабевает, но, проходя через годы и катаклизмы нашей эпохи, становится лишь сильнее…
Этот космос впервые открылся публике на мировой премьере в Балтиморе в Lyric Opera House 7 ноября 1934, и партию фортепиано в сопровождении Филадельфийского оркестра под управлением всё того же Леопольда Стоковского исполнил автор. В едином духовном и эстетическом стремлении погрузить публику в зале в манящий и каждый раз открывающий свои новые галактики космос Рахманинова на этот раз стопроцентно смогли и оркестранты, и дирижер, и солист. Владимир Вишневский, темпераментный, необычайно импульсивный и во многом еще ищущий свой индивидуальный стиль пианист, при всём «юношеском максимализме» обратил на себя внимание мягким и чутким «прикосновением к звуку», а его взрывная виртуозность ничуть не отменяла его внутреннюю вдумчивость…
В еще более емкий философский космос Рахманинова Василий Валитов погрузил в «Симфонических танцах». После отъезда из России гений истинно русского композитора никуда ведь не делся, но музыка, созданная им за рубежом, неизбежно стала индикатором рельефно проявивших себя ностальгических чувств. Во второй половине неспокойных 30-х годов XX века в написанной им ранее Симфонии № 3 отчетливо прослушивалась не только настороженность композитора, но и его внутренняя исповедальность, а словно в развитие этого в «Симфонических танцах» – лебединой песне Рахманинова! – подспудно заложены были элементы автобиографичности, хотя от какой-либо программности, предполагавшей исследование зигзагов собственной жизни, композитор в итоге отказался.
Но как бы то ни было, в «Симфонических танцах» – трехчастной сюите для оркестра – за аллегорией танца сокрыты этапы человеческой жизни, и первая часть – наполненный драматизмом и энергетикой подъем душевно-творческих сил. Вторая часть – релаксация, но не беспечное успокоение и «медитация в темпе вальса», а томление, беспокойство и тревожность, что к финалу части разрушают идиллию, ведя к новому всплеску драматизма. Самая масштабная третья часть – драматургическая кульминация опуса, в которой мрачное и зловещее – облаченное в изощренно-скерцозные формы – проникнуто ужасом страшных картин смерти: в них и на этот раз возникают модифицированные отголоски церковных напевов (в том числе и «Dies irae»). Последний удар колокола – начало шабаша: тяжелое и скорбное переходит в разгульную пляску смерти. Волевое и лирическое – две ее ипостаси, но всё ведет к победе сильного, закаленного невзгодами и утратами мужественного начала.
Именно такую живописно-стильную симфоническую фреску под управлением маэстро Валитова смог нарисовать оркестр: его звучание отличалось изумительной рельефностью и предельно выверенным балансом оркестровых групп. При инструментальной прозрачности и, в то же время, контрастности нюансировки дирижеру удалось добиться благородства и упоительной красоты оркестрового звука, и это исполнение надолго останется в памяти слушателей как знаковое событие в жизни ЯАГСО и Ярославской филармонии. Этот опус Рахманинов посвятил Филадельфийскому симфоническому оркестру и Юджину Орманди, который на посту главного дирижера данного коллектива сменил Леопольда Стоковского и осуществил мировую премьеру этого опуса в Филадельфии 3 января 1941 года.
Впервые в России «Симфонические танцы» прозвучали 25 ноября 1943 года в Москве под управлением выдающегося русского и советского дирижера Николая Голованова, и это произошло уже после смерти композитора. Это сочинение, естественно, вошло в репертуар многих отечественных оркестров, в том числе и ЯАГСО, и одно время его исполняли почти каждый сезон, но в последний раз эта музыка звучала в Ярославле очень давно. Сегодня же с новым главным дирижером Василием Валитовым коллектив открыл впечатляюще яркую страницу новой истории, вступив в свой юбилейный 80-й сезон уверенно и феерично – во всеоружии новых творческих планов, слушательских надежд и музыкальных свершений!
Фото предоставлены дирекцией ЯАГСО