Согласно обвинительному заключению, на счету полковника Окунева 241 загубленная жизнь, в том числе 141 красный партизан, убитый в боях. Кроме того, по приговору военно-полевого суда под председательством Окунева были расстреляны еще 92 человека. Однако не была доказана причастность Окунева к казни известных пяти большевиков — Петухова, Горбаня, Полковникова, Шмурыгина и Серебренникова. Бывший полковник Белой армии Григорий Окунев после 1919 года успешно продолжил службу в Красной армии, смог отлично себя зарекомендовать, получить награды от Советского правительства. Был отменён его приговор к расстрелу: казнь заменили десятью годами лишения свободы. Окунев не дожил до освобождения год. Он был храбрым воином. Служил в одном полку с будущим известным сибирским красным партизаном Петром Щетинкиным. В начале Первой мировой войны Окунев был на передовой. Награжден несколькими царскими орденами. 10 ноября 1916 года полк переформировали. Штабс-капитан Г. И. Окунев и подпоручик П.Е. Щетинкин были выделены в состав нового 523-го Ачинского полка. Той осенью Г. И. Окуневу довелось стать одним из четырех членов военно-полевого суда. он получил приказ: «За уклонение в обучении вверенной подпоручику Щетинкину 14 роты от требований Командующего 4 армией – не нарушать основ роты, взводов и отделений, за неправильное распределение патронов, за неумышленное нерадение к своим обязанностям, арестовываю подпоручика Щетинкина домашним арестом на 7 суток, с исполнением служебных обязанностей, штабс-капитану Окуневу арест привести в исполнение и донести». Отношения между сибиряками уже в ту пору были испорчены. После демобилизации на Западном фронте Окунев отправился в Ачинск, к семье. Ни в одно учреждение города бывшего кадрового офицера на работу не принимали. Позже в своих показаниях он скажет о том, что именно такое положение дел во многом ухудшило его отношение к новой власти: «Положение создавалось невыносимое: на службу не принимают, жить в такой обстановке невозможно. Настроение в это время таково: «Власть рабоче-крестьянская, я крестьянин, и только потому, что офицер – то хоть помирай с голоду, не имея никаких средств после страданий на войне». Окунев обратился к Щетинкину, который в то время начал работать в уголовном розыске, но и тот не смог или не захотел помочь капитану с устройством на работу. Тогда, воспользовавшись бесплатным проездом по железной дороге, Окунев перебрался в Ново-Николаевск. Здесь он всё-таки смог получить место телеграфиста в почтово-телеграфной конторе. Гражданская война. 26 мая 1918 г. в Ново-Николаевске произошёл переворот, Советская власть была свергнута, объявлена мобилизация. В первые же дни после восстания Окунев явился на мобилизационный пункт и был поставлен на должность помощника коменданта. В июне 1919 г. по приказу начальника гарнизона Новониколаевска генерал-майора Александра Петровича Зощенко отряд отправился на подавление партизанского мятежа в район Каинска, Барабинска и Татарска. Погрузившись в эшелоны, батальон Окунева прибыл в Барабинск, затем двинулся вдоль железной дороги и в первой же деревне столкнулся с партизанским отрядом. Батальон вошел в деревню, развернувшись в боевой порядок, а партизаны отступили. В следующей деревне был созван сельский сход, где населению предложили выдать участников и пособников восстания. Один из офицеров батальона собрал материалы, на основе которых было возбуждено дело. Окунев организовал и возглавил военно-полевой суд. Десять человек были приговорены к расстрелу. В конце июля батальон был отправлен в Барнаул, под временное руководство начальника гарнизона – Полякова Василия Ивановича. 12 августа образцовый егерский батальон насчитывал от 600 до 800 штыков и восемь пулеметов. В распоряжении части имелись трёхдюймовые орудия. Погрузившись на три парохода, бойцы подполковника Окунева двинулись вниз по реке в сторону пристани Шелаболиха в двухстах метрах друг от друга, без огней, дабы оставаться незамеченными. Батальон выгрузился полным составом на берег и занял село Шелаболиху, где были арестованы и расстреляны три сторонника советской власти. На колокольню в Шелаболихе егеря установили два пулемета. Партизаны отошли в небольшой лог в двух километрах от села. Вскоре на участок между Батурово и Шелаболихой стали съезжаться партизаны из близлежащих сел и деревень. Всего собравшийся отряд насчитывал до 4000 человек, большинство из которых были вооружены вилами или пиками, хотя имелось и небольшое количество винтовок, до двухсот дробовиков. Такими силами партизаны повели наступления и после боев и стычек, продлившихся несколько дней, заняли Шелаболиху. Батальон Окунева продолжал карательную экспедицию в алтайских деревнях. На одном из сельских сходов Окунев призывал выдать представителей совдепа, членов партизанских отрядов и т.д. Всего жителями села было названо около 150 человек, но после разбирательства Окуневым список был сокращен до 89 человек, 77 из которых приговором военно-полевого суда (во главе с Окуневым) расстреляны, двое повешены. Далее путь батальона лежал через деревни Ворониха, Подстепная, Кадниково и село Буканское. У села Боровского батальон захватил в плен крупное партизанское формирование. На протяжении двух карательных операций Окунев дважды собирал военно-полевой суд. По приговору такового было казнено до 89 человек, 10 подвергнуто порке. Но при этом в селе Павловском, по итогам предварительного следствия, подполковник личным решением отпустил около 60 человек. Всего в ходе операций без суда расстреляно 70 человек, из них 48 – партизаны, плененные в бою, два дезертиры колчаковской армии. Пороты без суда более 200 человек, из них большинство – пленные партизаны. При этом после временного ареста отпущены 22 человека. С конца августа 1919 года на базе образцовых егерских батальонов в Омске шло формирование егерской дивизии под командованием В.А. Волкова. Для подготовки прибывшего пополнения туда переведен и Окунев. Здесь он узнал, что еще 4 сентября указом Колчака произведен в чин полковника. В середине октября туда же прибыл и его образцовый егерский батальон. В это время 3-й егерский полк был уже сформирован и проходил подготовку, не неся никакой службы. Когда в ноябре к Омску подошли части РККА, дивизия начала готовиться к обороне. 3-й полк должен был оборонять боевой участок к северу от города и был размещен в казармы на правом берегу Иртыша. Полковник Окунев смог удержать контроль над полком, который походным порядком к темноте вышел на точку сбора на восточной окраине города. Далее полк отступал в составе дивизии вдоль транссибирской железнодорожной магистрали. Дивизия приняла участие в ожесточенных боях 29 ноября 1919 г. на станции Тебисской, где егерям не раз приходилось ходить в штыковую атаку. Последним боем егерей можно считать бой на станции Коченево, где небольшая оставленная группа бойцов дивизии удерживала здание вокзала, пока красные не открыли по нему огонь из артиллерии прямой наводкой. После этого егерская дивизия отступила, остановившись в 20 верстах южнее Ново-Николаевска. Здесь полковник Окунев решил окончить вооруженную борьбу. Далее судьба Окунева была связана с Красной армией. Но не до конца его дней. Он был арестован за участие на стороне Колчака в годы гражданской войны, и 20 марта 1928 года в 10 утра в Новосибирске начался открытый судебный процесс. Зал судебных заседаний по улице Каинской, 1 был переполнен. Явиться в суд в качестве свидетелей должны были 170 человек. Окунев не признал себя виновным в активном участии в свержении советской власти, отрицал свое участие в расстреле новониколаевских партийных работников, в зверствах над партизанами ссылался на вольность солдат и офицеров-егерей. Остальные подсудимые также отказались от предъявленных обвинений. 23 марта был оглашён приговор — расстрел. 25-го марта из Ачинска в Москву, в реввоенсовет, лично товарищу Буденному направлена телеграмма М. И. Окуневой с просьбой, чтобы легендарный командарм поддержал ходатайство о помиловании ее мужа. Буденный лично пристально следил за ходом дела. 18 июня президиум ВЦИК провел очередное заседание по делу Григория Окунева. Решением президиума расстрел был заменен 10-ю годами лишения свободы со строгой изоляцией, с зачётом года содержания под стражей и поражением в правах на пять лет, исключена конфискация имущества. До недавнего времени на этом история жизненного пути бывшего полковника Окунева обрывалась. Однако новосибирскому исследователю, историку и студенту РУДН Александру Мироненко удалось обнаружить ранее неизвестные данные биографии Григория Окунева. Бывший полковник отбывал наказание в Иркутске, Мариинске и, в конце концов, на Осиновском руднике, где и скончался 19 октября 1932 года от «кровоизлияния в мозг при явлениях сердечной недостаточности». — Да, случаев, когда Окунев сам производил казнь нет. Но именно он ввел практику расстрела каждого десятого. Организовал военно-полевые суды, где сам выносил приговор. В отношении Григория Окунева я стараюсь не использовать слово «палач». Лучше использовать слово «каратель». Оно не такое политически громкое, хотя суть та же, — говорит исследователь Александр Мироненко. Сейчас молодой историк пытается найти возможных родственников и потомков Григория Окунева.
