Похороните меня на кладбище в деревне Жижа

Похороните меня на кладбище в деревне Жижа
–––––––––––––––––––––––––––––
Позвонила из Минска теща и сказала:
— Памер твой тесть – мой любимый муж–Володя.
— Когда?
— Три дня назад.
— Так неожиданно. От чего?
— Почему неожиданно, год болел. Как мы все беларусы, от рака.
— Мне ничего не сказали.
— А что говорить. Наши болезни, наши проблемы. Кому надо было, тот знал. Танька ж ездила к нему в Минск прощаться. Тебе не хотела говорить. Такой дурдом нам устроила. Пить стала, сколько лет не пила. Я не выдержала, спрашиваю:
— Когда у тебя билет в обратную сторону?
Она говорит:
— Билет открытый, когда хочу, тогда лечу.
А я говорю:
— Так ты, что, смерти его ждать будешь. Еще не понятно, когда это случится.
Обнаружили случайно, во время профосмотра на комбинате. Анализ крови показал. В Боровлянах сказали, сделают все что нужно, но спасти нельзя, слишком далеко зашло. Рак простаты уже в костях и нужно яички отрезать. Володя мой сидел, молчал. Когда он трезвый, всегда молчит, а тут махнул рукой и говорит:
— Отрезайте, я со своей бабой уже десять лет в разных постелях сплю.
Мы и в правду стали в разных кроватях спать, когда от комбината квартиру получили. И Таньке выделили отдельную комнату, только она как выросла, там жить не хотела. Шлэндалася абы где, пока ты ее в Америку не забрал.
Отрезали ему весной, он две недели дома полежал и поехал жить на дачу. Сказал:
— Я деревенский житель. Мне всегда было противно в этом городе. Через месяц его с этой дачи уже на носилках привезли. Споткнулся, упал на ровном месте и сломал позвоночник. Вот только тогда поверил в свою смерть.
Танька приехала, американских денег привезла. Говорит, давай самых лучшим врачам покажем. Нашелся один профессор за сто долларов, а двадцать пять взяли еще за вызов, приехал на скорой с мигалкой. На кой черт была та мигалка, только соседей всполошили. Посмотрел и говорит, что все, но чтобы мы не чувствовали, что зря потратили свои деньги, он может почистить кишечник. Сам больной по большому ходить уже не может, и это доставляет ему страдания. Заодно вас научу, будете делать хотя бы раз в три дня. Положил Володю на бок, как ребенка, подстелил клеенку, поставил таз, и целую грелку в него воды залил, надел перчатки и руками все выгреб. Танька помогала.
Володе от этого легче стало, поел, повеселел немного. А Танька назавтра попрощалась со всеми и улетела к себе в Нью–Йорк.
— Когда похороны? — спросил я.
— Так похоронили уже, вчера еще похоронили.
— В Чижовке, на Северном?
— Еще скажи на Московском. В деревню отвезли, где его все родные лежат.
Когда были поминки, его сестра спросила у меня:
— А тебя, где хоронить. Вместе с ним на нашем кладбище или где отдельно. А я уже выпившая была и сказала:
— Десять лет отдельно спали, так и похороните меня отдельно в деревне Жижа, там вся моя родня.
Почему ты мне про себя ничего не рассказываешь. Как твое здоровье? Как там мои внуки? Как отношения с жонкой. Я знаю, вы в разных комнатах спите...

Написал Фельдмаршал rabina1950 на microproza.d3.ru / комментировать