Приходам и монастырям хотят облегчить заботу о храмах-памятниках
В России – самое большое количество памятников культуры и истории. Всего в единый государственный реестр включено порядка 156 тысяч объектов культурного наследия. И почти половина из них имеют религиозное назначение – это знаменитые монастыри, уникальные соборы, часть которых включена в список Всемирного наследия человечества ЮНЕСКО. Однако большое количество церквей сегодня продолжают превращаться в руины, особенно в российской глубинке. Что можно и нужно сделать законодателям, чтобы старинные храмы в нашей стране не разрушались, и как облегчить проведение работ по возрождению церковных памятников, многие из которых на местах являются градообразующими объектами? Об этом 9 декабря 2024 года говорили на парламентских слушаниях в Совете Федерации с участием представителей Русской Православной Церкви и под председательством спикера палаты регионов Валентины Матвиенко.
Бумажная волокита на тысячи страниц
Сегодня российские сенаторы слушают законодательные предложения церковных юристов с особым вниманием – как отметила В.И. Матвиенко, в Совете Федерации наладили «очень тесное взаимодействие» с Правовым управлением Московской Патриархии. Во многом так сложилось потому, что его руководительница, игумения Ксения (Чернега), традиционно приходит к законодателям с конкретными и хорошо продуманными предложениями.
В частности, по инициативе Церкви в июне 2024 года в России был установлен законодательный запрет на приватизацию храмов и иных строений религиозного назначения. Этими же поправками пресекается практика использования церквей для работы ресторанов, торговых центров, клубов и прочих заведений, размещение которых в храмах находится на грани, а порой за гранью богохульства или, если пользоваться юридическим определением, «оскорбления чувств верующих».
Между тем, проблемы в сфере религиозной недвижимости остаются, и ряд из них требует пристального внимания законодателей. Сегодня памятники культуры и истории, имеющие религиозное значение, − это десятки тысяч объектов культурного наследия, внесенных в единый государственный реестр. Как отметила игумения Ксения, значительное число таких храмов «находится в публичной собственности, оставаясь невостребованными или не оформленными в собственность и в пользование религиозными общинами» − в первую очередь, речь идет о церковных приходах и монастырях.
«Прежде всего, речь о расположенных на отдаленных территориях заброшенных сельских храмах, большинство которых превратилось в руины», − заметила глава Правового управления Московской Патриархии. И добавила, что такое положение дел «идет вразрез с исторической справедливостью», тем более, что в соответствии со статьей 67 Конституции «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей», сохраняет «память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога».
Для того, чтобы имеющие статус памятников храмы, представляющие собой ясно зримую память о предках и олицетворение их веры в Бога, было легче восстанавливать, нужно убирать накопившиеся с 1990-х годов барьеры в сфере требований к охране памятников − сегодня их излишняя строгость отбивает у инвесторов всякое желание вкладываться в подобные проекты. Как отметила на слушаниях Валентина Матвиенко, в феврале 2024 года во время оглашения Послания Федеральному Собранию РФ глава Российского государства Владимир Путин обязал парламентариев устранить явно избыточные требования, из-за которых, подчеркнул Президент, «памятники разрушаются на глазах, а формально по закону принять меры по их спасению невозможно».
Речь идет не только об автоматическом завышении сметы восстановительных работ, что связано с обязательным прохождением государственной экспертизы стоимостью в несколько сот тысяч рублей. Дело еще и в том, что благотворителям приходится сегодня проходить долгие и опять же затратные бюрократические мытарства при согласовании проектов. «Только для того, чтобы подступиться к восстановлению объекта, нужно преодолеть десятки бюрократических препон, согласовать с различными инстанциями тысячи страниц документов. На эту бумажную волокиту уходят многие месяцы, а порой и годы. И такие барьеры, безусловно, пора снимать», − заявила Валентина Матвиенко.
Аренда для благочестивых
Стоит отметить, что работы по расчистке бюрократических завалов в сфере охраны памятников уже идут – поручение Президента «заматывать» никто не собирается. Вот только работает это пока только в отношении недвижимости, не имеющей религиозного назначения. Игумения Ксения напомнила, что в ноябре 2024 года был принят закон, по которому неиспользуемые объекты культурного наследия, находящиеся в неудовлетворительном состоянии, могут стать предметом долгосрочной аренды или концессионного соглашения – это позволяет легче привлекать частные инвестиции для спасения разрушающихся памятников. Но есть нюанс: арендатор вправе использовать уже восстановленные объекты по собственному усмотрению. Например, внутри старинной усадьбы могут разместить модный ресторан.
Чтобы избежать подобного «перепрофилирования» храмов, в российское законодательство по ходатайству Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла были внесены изменения: имеющие статус культурно-исторических памятников храмы, находящиеся в «предсмертном» состоянии, не могут даже после «реанимации» использоваться арендаторами или концессионерами так, как им вздумается. И далеко не всем инвесторам это пришлось по вкусу − вот почему, пояснила игумения Ксения, вопрос обеспечения сохранности церковных объектов культурного наследия остается открытым.
Один из вариантов его решения Правовое управление Московской Патриархии видит в том, чтобы внести в Федеральный закон от 25 июня 2002 года от №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия РФ» изменения, которые предусматривают упрощенный порядок проведения на памятниках религиозного назначения неотложных консервационных и противоаварийных работ − без разработки проектной документации, лишь на основании акта технического состояния объекта.
«Также предлагается разработать для религиозных организаций особую форму охранного обязательства, стимулирующую получение таких объектов в собственность или в пользование религиозных общин», − отметила игумения Ксения.
Напомним, что в охранном обязательстве собственника или иного законного владельца объекта культурного наследия, включенного в госреестр, указываются требования в отношении такого объекта. В частности, речь идет об обязанности осуществлять расходы на содержание объекта культурного наследия и поддержание его в надлежащем техническом, санитарном и противопожарном состоянии, не проводить работы, изменяющие предмет охраны объекта культурного наследия и изменяющие его облик, структуру и интерьер.
«Традиция – это не поклонение пеплу, а передача огня»
Руководительница Правового управления Московской Патриархии также заявила, что «муниципалитеты во взаимодействии с епархиями должны взять под свою опеку заброшенные храмы, составить и опубликовать их реестр и озаботиться поиском финансирования для их возрождения». «Ни для кого не секрет, что имеется огромное количество обращений местных жителей, обивающих пороги разных инстанций, с просьбой о восстановлении разрушенных храмов, которые посещали их предки и которые, по существу, являются градообразующими объектами в тех или иных местностях», − заявила игумения Ксения.
Одним из примеров того, как вопреки бумажно-финансовой волоките и благодаря доброй памяти о своих предках удалось не просто воссоздать храм, но и создать новую точку роста региональной экономики, является история московского предпринимателя Алексея Шкрапкина. Успешный бизнесмен, он сначала решил восстановить храм Михаила Архангела в селе Скорняково Липецкой области – всё потому, что в свое время в нем молилась бабушка Алексея. Выяснилось, что церковь была частью огромного руинированного усадебного комплекса. В итоге Шкрапкин восстановил не только храм, но и историческую усадьбу Скорняково-Архангельское, создав там крупный туристический центр. Показательная деталь: когда ему предложили заказать для храмового строительства белый камень в Италии, русский предприниматель вместо этого организовал так, что завод по обработке белого камня действует на липецкой земле!
«Сейчас к нам едут гости не только со всей страны, но даже из-за рубежа. Есть и другие положительные эффекты: государство не тратится на содержание памятника, молодежь не уезжает из села, так как при нашем центре созданы рабочие места, а также местным жителям есть где интересно и с пользой провести свободное время», − рассказал Алексей Шкрапкин.
В начале 2024 года на одном из всероссийских форумов ему удалось обратиться к Президенту России с идеей обеспечить государственную поддержку проектов по восстановлению памятников культуры и приспособлению их под туристические цели. Владимир Путин это задумку охотно поддержал, заявив, что «это очень хорошее предложение», и хотя «оно, конечно, затратное, но точно даст дополнительный толчок для развития внутреннего туризма». И также поспособствует, отметил глава государства, тому, что люди будут не только отдыхать, но и погружаться в историю своей собственной страны.
Один из инструментов поддержки государства для таких проектов может стать выдача беспроцентного кредита на пятнадцать лет тем благотворителям, которые взялись восстановить былую красоту исторической архитектуры – такой опыт уже применяется с 2021 года в Калининградской области. Кроме того, на парламентских слушаниях 9 декабря в Совете Федерации прозвучало предложение включить культурное наследие в национальный проект «Туризм и индустрия гостеприимства», а также запустить государственную программу субсидирования проектов по восстановления памятников и приспособления их под цели туризма.
Многое сегодня говорит о том, что в России пришло время менять «саму философию» обращения с объектами историко-культурного наследия – в этом уверена Валентина Матвиенко. «Мне очень близка мысль о том, что традиция – это не поклонение пеплу, а передача огня. И нужно сделать всё, чтобы этот огонь не погас, а, наоборот, горел всё ярче, освещая нам путь», − заявила председатель Совета Федерации на парламентских слушаниях в палате регионов.
Петр ПАВЛОВ
На фото –
Михаило-Архангельский храм
села Скорняково Липецкой области