Хорошо, что власть обратила внимание на эту проблему. Плохо, что решения у нее нет. Сразу несколько источников сообщили накануне, что в министерстве спорта состоится некое совещание за закрытыми дверьми. Судя по доносящейся из-под этих дверей информации, речь пойдет о проблеме куда более злободневной, чем деньги налогоплательщиков в профессиональном спорте или агентский бизнес, присваивающий себе несусветные миллионы. Темой совещания федерального министра с регионами станет насилие в детско-юношеском спорте. Громких скандалов, которые вызвали возмущение в обществе и, слава богу, дошли до самого верха, хватает. Здесь родители бьют юных футболистов. Здесь тренер проводит весьма специфическую тренировку: за то, что девочка упала и подвела команду, каждый теперь должен по очереди ее пнуть. Есть обсуждаемый всеми инцидент в Набережных Челнах, где тренер дал установку избить одного из воспитанников. Есть случай во Владимире, где тренер школы олимпийского резерва применяла физическую силу к гимнасткам. Есть другие (увы, очень многочисленные!) примеры из Новосибирска, Оренбурга и Калининграда. В Минспорте этим всерьез занялись, похоже. Судя по раздаточным материалам к совещанию, в ведомстве это называют «системной проблемой, требующей немедленного решения». Михаил Дегтярев собирается потребовать от губернаторов жестких мер для пресечения насилия в отрасли на подведомственных им территориях. Каждый такой случай теперь планируют брать на карандаш: тщательно проверять, а виновных наказывать без всяких скидок на те самые «особенности воспитательной работы». Для предотвращения подобных ситуаций предлагается усилить контроль за деятельностью тренеров, внедрив обязательную проверку их квалификации и репутации, а также развивать системы мониторинга и анализа в спортивных учреждениях. Главная задача — обеспечить в детско-юношеском спорте безопасную среду. Проблема чуть сложнее, чем кажется на первый взгляд. Детей в спорте в реальности никто не защищает. На словах, конечно, все говорят о недопустимости насилия со стороны тренера и т. д. Но есть два нюанса. Первый. У нас и так все, что выходит за периметр привычной детской парадигмы «дом — школа», начинает на всякий случай стигматизироваться. Запретов не счесть. Никуда нельзя. Книжки читать можно только по одобренному государством списку. Кино, YouTube? Там теперь не только мат запикивают — даже слово «жопа» подвергается цензурному остракизму. Детьми прикрываются почти всегда, когда власти надо еще что-то запретить. Несколько лет действует законодательство, согласно которому в прессе нельзя писать о пострадавших от разных правонарушений несовершеннолетних. В итоге огромное число СМИ, например, сообщавших о том, как подросток был избит в подтрибунном помещении после матча, получили штрафы по 400 тыс. рублей, так как нарушили закон. И неважно, что они защищали интересы пострадавшего подростка и что даже его мама давала письменные согласия редакциям — в судах были только штрафы. Почему? А ни-по-че-му! Не положено. Кому от этого стало лучше? Ну, только сборщикам податей. Я даже участвовал в различных круглых столах, где спрашивал: вот в женском одиночном фигурном катании, кроме Туктамышевой и моей любимицы Каролины Кестнер, все сплошь 14-16-летние, — если мы напишем, как тренер им раздает подзатыльники, нам за это тоже прилетит? «Да!» — радостно улыбаясь, отвечали представители регулятора. И вот мы переходим к основному и самому страшному. Главный враг юного спортсмена — это, думаете, тренер? Ой, как вы ошибаетесь! Кто собирает подписи в защиту тренеров, которые били детей, за что теперь отстранены или могут быть отстранены от работы? Родители этих самых детей! Они говорят, что все в порядке, что для их ребенка это было полезно, что иногда физическая сила действеннее, чем задушевные мотивационные разговоры. То есть, сами того не осознавая, мамочки фактически торгуют своими детьми, считая, что чадо — это акция, с которой потом можно будет стричь немалые дивиденды. Один мой товарищ, легендарный спортивный врач, проводил массовое тестирование в КХЛ. После того, как в 2008 году не выдержало сердце хоккеиста Черепанова, было решено фронтально проверить сердца всех хоккеистов всех лиг — КХЛ, ВХЛ, РХЛ, МХЛ… И вот мне доктор рассказывает: — Представляешь, вот я сижу напротив отца 17-летнего мальчишки и, с трудом подбирая слова, говорю ему: «Если Вы не заберете сына из хоккея, он умрет через полгода — максимум год. Сердце не выдерживает такой нагрузки». И что мне отвечает человек? Отец, которому сейчас сказали, что скоро сына не будет. Он отвечает: «Доктор, напиши, пожалуйста, что у него все в порядке. Мы в 12 лет в своем селе продали все, чтобы он играл. Вся семья страдала эти годы и ждет. Его сейчас возьмут в НХЛ, там что угодно мы починим в сердце и отремонтируем». Это страшно. Дети на продажу — в хоккей, футбол, фигурное катание, художественную гимнастику, к деспотичным тренерам с тоталитарным сознанием. Впрочем, разве мы что-то новое узнали? У нас в стране бывает и такое, что мать с отцом не об убитом сыне переживают, а судятся, кому из них похоронный «Жигуль» достанется… Поэтому хорошо, что власть устами высоких руководителей заговорила об этой проблеме. Но плохо, что пока никакого широкого инструментария, как ее решить, не просматривается. Ну, кроме как опять что-нибудь запретить. Николай Яременко, главный редактор ИА «РосБалт», член исполкома Федерации спортивных журналистов России, доцент Финансового университета при правительстве РФ
