Священномученик Феодор Недосекин: «Хоть день, да мой – и пред престолом Божиим!»

От сана не отказался, виновным себя не признал, был реабилитирован, а потом канонизирован во святых Русской церкви. Память 30 апреля

Запись Священномученик Феодор Недосекин: «Хоть день, да мой – и пред престолом Божиим!» впервые появилась Милосердие.ru.

Так будет полезнее

Молодой учитель Федор Недосекин заприметил в местном храме в Новоселках (на Смоленщине) симпатичного регента Зинаиду. Она тоже была учительницей, и тоже из семьи священника. И очень скоро молодые люди сыграли свадьбу. Было это в 1913 году, перед самой войной и революцией, и никто из них не мог даже представить, как очень скоро жизнь совершенно изменится.

До революции Федор преподавал в школе Закон Божий, после, когда веру в школах запретили, не растерялся, переключился на другие предметы, организовал культурно-просветительский кружок, где проводил лекции, и не про то, есть ли жизнь на Марсе, а по делу, – например, о модернизации в сельском хозяйстве. Мужики шли, слушали.

При школе Федор создал библиотеку с читальным залом, проводил занятия для повышения грамотности со взрослыми, а для детей — творческие вечера.

В 1921 году Федор решил, что людям он будет полезнее в сане священника:

гонения-гонениями, но уж больно народ запутался, говорит, вроде настала власть народная, в газетах так писали, но жить стало трудней почему-то. И Бога отменили – а как детей крестить, как покойников отпевать, жениться, чтоб честь по чести, а молиться о дожде? Да что дождь – как жить-то без Бога, без веры отцов?

Матушка Зинаида мужа поддержала, при том, что к тому времени в семье уже было пятеро детей. Вскоре Феодора рукоположили в священники Введенского храма в селе Семеновском Смоленской области. К батюшке, хотевшему быть людям «полезнее», будто чувствуя это, пошел народ. С любым вопросом, с любой бедой. Народ тут не обманешь.

В конце 1920-х годов власти назначили отцу Феодору заплатить большой налог. «Всем миром» по сусекам жители села собирали нужную сумму, чтобы сберечь свой храм, чтобы был на селе батюшка. Власти налог приняли и тут же увеличили его сумму вдвое: в эти годы проводилась политика коллективизации и, как следствие, закрытия храмов. Зачем храм колхозникам — сознательным трудящимся и владельцам социалистической собственности. Храм был закрыт.

В «красном уголке»

В 1930 году о. Феодора приговорили к одному году заключения и отправили на каторгу в Камскую колонию. После ареста дом и все имущество у Недосекиных забрали. Матушке с пятью детьми жить стало негде.

На каторге о. Феодор проявил себя с необычной для каторжанина стороны – с готовностью и старанием, словно у себя в огороде, выполнял тяжелые физические работы. Начальство лагеря удивлялось, но ставило «попа» в пример. И все это в свое время учлось, услышалось и пригодилось!  

Матушка о. Феодора вместе с детьми решилась ехать к мужу на каторгу. Приехала и стала со слезами просить администрацию лагеря разрешить им поселиться неподалеку.

Поскольку о. Феодор числился на каторге ударником производства, начальство сжалилось и поселило их в «красном уголке». Жить стало веселее.

Через некоторое время был суд по делу отца Феодора. Всей семьей молились и случилось чудо. Отца Феодора оправдали и отпустили на свободу. Он было поехал в Семеновское, где помнил всех и каждого и любил, но нашел храм закрытым, а свой дом занятым кем-то из приезжих.

«Вот счастливый пастырь»

Чтобы прокормить семью отец Феодор решил ехать в Донбасс и стать шахтером. Семья и здесь его поддержала, старший сын стал помогать отцу. В 1932 году священника-шахтера отправили в командировку в Москву. Отец Феодор воспользовался возможностью и пошел в Патриархию просить места служения.

Батюшку направили в церковь Казанской иконы Божией Матери села Иванисово Ногинского района. Прихожане восприняли появление нового священника как чудо, всем селом отремонтировали нежилую храмовую постройку, чтобы приспособить для жизни большой семьи о. Феодора.

Отец Феодор тоже входил в положение людей и не просил денег за требы. В любое время суток он шел причастить больного, исповедать умирающего. К его приходу относились пять сел и начинающий строится в тридцатые годы город Электросталь. На строительстве Электростали работали заключенные.

Когда в 1932 году в концлагере рядом с Электросталью умер священник, отец Феодор совершил погребение и сказал: «Вот счаст­ли­вый пас­тырь, удо­сто­ил­ся по­гре­бе­ния та­ко­го, ка­кое по­ло­же­но, по­хо­ро­нен по-че­ло­ве­че­ски. А дру­гих бро­сят в яму, как по­па­ло, квер­ху но­га­ми, и мо­ги­лу сров­ня­ют с зем­лей». Сказал, как оказалось, о себе.

Батюшку увели, а колокола сбросили

Шел 1937 год, шли массовые аресты, многие переживали за отца Феодора и пытались его уговорить позаботиться о себе: «Ба­тюш­ка, смот­ри­те, всех свя­щен­ни­ков за­би­ра­ют во­круг, мо­жет быть, вам оста­вить слу­же­ние?»

На подобные предложения отец Феодор решительно отвечал: «Хоть день, да мой – и пред пре­сто­лом Бо­жи­им!»

В то время каждый день и каждая ночь для него могли быть последними, он отлично это знал. 26 октября 1937 года ночью раздался стук в двери. Вошли председатель колхоза в сопровождении военных. Все всё поняли. Отец Феодор только сказал: «Вы, очевидно, за мной. Прошу детей не будить».

Сотрудники НКВД просмотрели детские тетради, лежавшие на столе, забрали наперстные кресты и велели отцу Феодору собираться. Священник благословил спавших детей, простился с матушкой и ушел… Матушка долго смотрела ему вслед, а потом услышала плач и пошла успокаивать детей. Всем было грустно, одиноко и тревожно.

А вскоре с храма на глазах у прихожан сбросили колокола. Люди плакали. Эти колокола призывали на молитву еще их дедов.

Отца Феодора поместили в тюрьму города Ногинска, обвинив в антисоветской деятельности. Он не признавал себя виновным. Несмотря на это 15 ноября 1937 года отец Феодор тройкой НКВД был приговорен к десяти годам ссылки в исправительно-трудовом лагере.

«Как хочется всех вас видеть»

О. Федора вместе с другими заключенными этапа высадили на станции Медвежья Гора и распределили на Беломорско-Балтийский канал. Старшему, 12-летнему сыну он писал: «Вот уже де­сять ме­ся­цев ис­пол­ни­лось се­го­дня, как я с ва­ми рас­стал­ся. Как хо­чет­ся те­перь мне всех вас ви­деть! … Ме­ня по­сто­ян­но удив­ля­ет, что наш гео­граф Юринь­ка не мог на кар­те най­ти те ме­ста, где я на­хо­жусь. Те­перь я по­ру­чаю это сде­лать те­бе.

Возь­ми обык­но­вен­ную кар­ту же­лез­ных до­рог, смот­ри ли­нию же­лез­ной до­ро­ги от Ле­нин­гра­да к се­ве­ру до са­мо­го Се­вер­но­го Ле­до­ви­то­го оке­а­на и Мур­ман­ска. По­том в том же на­прав­ле­нии Ве­ли­кий Ста­лин­ский Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ский ка­нал – при же­лез­ной до­ро­ге есть Мед­ве­жья Го­ра (там же и ка­нал). Эта Мед­ве­жья Го­ра неда­ле­ко (ки­ло­мет­ров трид­цать-со­рок) от поч­то­во­го от­де­ле­ния Мор­ская Ма­сель­га, там недалеко те­перь я на­хо­жусь».

Отец Феодор работал на лесоповале. Неудачное падение дерева, и у него сломалась нога. Его перевели в бондарную мастерскую делать бочки, ушаты и другие емкости. О. Федор и это умел.

Когда началась ВОВ, кормить заключенных стало нечем. Отца Феодора перевели в Онежский лагерь под Архангельском с еще более тяжкими условиями жизни, а точнее условиями смерти. 30 апреля 1942 года о. Федор скончался от недоедания и болезней. Место его захоронения осталось неизвестным.

Священномученик Феодор (Недосекин) был прославлен на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в 2000 году в числе новомучеников и исповедников Российских, пострадавших в XX веке.

При подготовке статьи была использована книга: Игумен Дамаскин (Орловский). Жития новомучеников и исповедников Российских XX века. Апрель. Тверь. 2006. С. 165-172.

Запись Священномученик Феодор Недосекин: «Хоть день, да мой – и пред престолом Божиим!» впервые появилась Милосердие.ru.