Татьяновка без Татьян. Как сегодня живёт маленькое село в Корочанском районе

У маленького села, лежащего на пути из Корочи в Новый Оскол, своя многовековая история.

В честь княгини Голицыной? О происхождении названия имеется легенда. Её местные старожилы охотно рассказывают приезжим. Некий помещик, владевший здесь землёй, назвал деревеньку в честь одной из своих дочерей. И других дочерей он тоже не обидел, благодаря чему совсем рядом с Татьяновкой есть Анновка, а чуть подальше (теперь уже в соседнем Новооскольском районе) – Ниновка. А если ещё вспомнить о канувшей Ларисовке Волотовской волости (территория нынешнего Чернянского района), то получается вполне правдоподобная версия. Если бы не одно важное «но». В находящемся в архиве сборнике статистических сведений по Курской губернии 1886 года издания в описании Новооскольского уезда сказано: «Сл. Великая Михайловка, вместе с хут. Татьяновкой, Барсуком, Кульмой, Борисовым и сл. Покровско-Михайловской принадлежали прежде кн. Голицину, но в 1854 г. прежний владелец передал всех своих крестьян в казну, вследствие чего крестьяне поступили в разряд государственных». Об этом помещике и может идти речь в легенде. Николай Борисович Голицын (1794–1866) был музыкантом и известным меценатом. Родился он здесь же, в Новооскольском уезде. Дочери Татьяны у него не было, зато была сестра. Татьяна Борисовна Потёмкина (в девичестве – Голицына) была известной благотворительницей. Она организовывала и содержала приюты для сирот и богадельни. А когда брат, живший не по средствам, вынужден был заложить своё имение Богородское, выкупила его и поручила управление жене брата Вере Фёдоровне. Может в честь сестры-спасительницы Голицын и назвал хутор Татьяновкой?Сапожная грамота В XIX веке Татьяновка в документах значилась хутором и являлась одним из семи селений, составлявших Велико-Михайловскую волость. Земля здесь была не слишком плодородной – наполовину чернозём, наполовину глина с мелом. «В полях сеют, кроме ржи и овса, также гречу и ячмень, а некоторые, сверх того, ещё и подсолнухи. Навозят свою полевую землю лишь весьма немногие домохозяева, потому что скота мало, так что у большинства домохозяев навоза едва-едва хватает для усадеб и для топки», – написано в сборнике статистических сведений. Не было у местных и собственного леса. Из‑за этого менее состоятельные из них топили печи соломой и кизяком, а зажиточные покупали дрова на рынке в соседней Михайловке по 50–60 копеек за воз, которого хватало, в лучшем случае, на неделю. В итоге на круглогодичную топку могло уйти до 25 рублей. Общественных доходов у хуторян не было, а расходы равнялись 180 рублям в год. Причём львиная их доля – 117 рублей – уходила на оплату труда пастуха. Для сравнения: годовое жалованье сельского старосты – 25 рублей. Средний размер земельного надела на двор в Татьяновке был небольшим – всего 6,5 десятины (чуть более 6,5 га). Частных земель, которые можно было арендовать, рядом не было, поэтому крестьяне уходили на заработки или занимались промыслами: самым распространённым и доходным было сапожное дело. За обычные мужские сапоги мастера выручали около двух рублей. Этот промысловый уклон (в противоположность земледельческому) способствовал тому, что среди крестьян была большая доля грамотных. В 1886-м в соседней Анновке открыли школу с трёхлетним курсом обучения. Туда, за полторы версты от дома, ходили и татьяновские дети – обучение стоило для них три рубля в год с человека. Своей церкви в хуторе тоже не было. Татьяновка была присёлком в составе прихода деревянной Николаевской церкви, построенной в 1852 году в Анновке. Заведующая Анновской библиотекой Татьяна Шведчикова много лет собирает краеведческий материал, который лёг в основу летописи местных населённых пунктов. «Татьяновка славилась сапожным делом, бондарством – бочки там делали хорошие. И ещё старожилы рассказывают, что раньше в селе разводили лошадей», – говорит она. Один из местных жителей, семье которого после революции отдали дом раскулаченного крестьянина, рассказывал Шведчиковой историю про огромную бочку с подсолнечным маслом, которую обнаружили в земле при распашке огорода. Масло к тому времени прогоркло, так что его использовали на хозяйственные нужды – как олифу.Без магазина, но с водой За время своего существования Татьяновка несколько раз меняла родовую принадлежность и географические привязки. В начале XX века по документам её стали называть деревней, а с 2007-го – селом. В 1954-м, когда образовалась наша область, Татьяновка сменила курскую прописку на белгородскую, а с 1963 года отошла к Корочанскому району. Анатолий Гусятник родился и вырос в Татьяновке, но сейчас живёт в соседней Великомихайловке. А в родном селе у него до недавнего времени жила мать: «Дом от неё остался. И продавать жалко, и если просто стоять будет – растащат». На памяти Анатолия Ивановича знавала Татьяновка и лучшие времена. Правда, большим и богатым село никогда не было, а вот людным и многодетным ещё полвека назад – да. В каждом доме жили по четыре–пять человек. Была в Татьяновке своя начальная школа (здание давно сгорело), а ребятишки постарше ходили учиться в соседнюю Анновку. «В 50-х годах асфальта в селе не было. Свет появлялся во время дойки колхозных коров, и в 11 вечера его уже выключали. Дома были большими, топили их дровами и камышом, – вспоминает мужчина. – А сейчас тут в основном старики остались, да и тех мало». Перепись 2010 года насчитала в Татьяновке 120 человек (50 мужчин и 70 женщин). «Сейчас Татьяновка – обыкновенное небольшое село, – говорит глава Анновского сельского поселения Александр Савастьянов. – Соцкультбыта нет, магазин закрылся. За покупками ездят в Анновку. Население по большей части – пенсионеры. Живут люди в основном огородом». В прошлом году, по словам Александра Ивановича, решили многолетнюю проблему татьяновцев с водой: для села купили станцию обезжелезивания. Около 1,5 млн рублей на это выделила из бюджета администрация района.Разбрелись Татьяны Какой была послевоенная Татьяновка, хорошо помнят две её местные жительницы. Раиса Куриная живёт здесь с рождения, а вот Татьяну Тетерятник дочь Людмила забрала к себе в Анновку много лет назад. Но старушки-подружки друг друга не потеряли, ежедневно созваниваются и обмениваются новостями. «Село утопало в садах, – рассказывает 82-летняя Татьяна Михайловна. – Много домов, и детей в каждом по трое–шестеро. Люди жили дружно, по вечерам пели во всех концах села. И дорога главная, тогда грунтовая, прямо по селу проходила, а не как сейчас – в объезд». «Заборчики из лозы, но во дворах у всех цветочки. Огороды по полгектара копали и пололи своими руками. Дети росли в труде», – подхватывает Раиса Ефимовна, которой в этом году исполнится 80. В голодные послевоенные годы местные дети ели траву – калачики, бобышник, дикий лук. А чтобы не ходить в школу босиком, разыскивали в окрестных оврагах, где было похоронено много немцев, подошвы от сапог. «Папаша нам из них обувку шил, халяву брезентовую приделывал», – продолжает Татьяна Тетерятник. В селе была своя сапожная мастерская, ближе к реке – мельница, а ещё конюшня и кузница. Все татьяновские женщины работали в местном колхозе «Боевик»: кто дояркой, кто по наряду. А дети летом пасли колхозных быков, работали по дому и ходили за семь–восемь км от села рвать траву домашней скотине. «Нас четверо детей в семье было, и вот мы столько её приносили, что на зиму хватало и коровке, и телёночку», – рассказывает Раиса Куриная.  С пятого класса татьяновские ребятишки бегали учиться в Великомихайловскую школу. В плохонькой обувке, в драных фуфайках. Татьяна Михайловна, закончив десятилетку, год отработала в анновской избе-читальне, чтобы накопить себе на дальнейшее обучение в Курском техникуме. Ездила на целину, а вернувшись в родное село, работала бухгалтером. Раису Ефимовну 15-летней девчонкой сманил вербовщик – в середине 1950-х она уехала в Сызрань строить гидротурбинный завод: «Подсобными работами занималась. Кирпичи, вёдра с раствором подавала. И знаете, жила в городе как в гостях. Деревня из ума не выходила». Раиса Ефимовна – одна из немногих, вернувшихся в родное село из города. Впрочем, жизнь в Татьяновке теплится: есть не только местные, но и приезжие, которые покупают здесь дома. Правда, и они по преимуществу пенсионного возраста. Стоит ли удивляться тому, что в селе мы не нашли ни одной женщины, названной в честь святой мученицы, давшей хутору своё имя три столетия назад. «Были у нас Татьяны, но все поразбрелись», – разводит руками дочь Татьяны Михайловны Людмила.