Казачья воля. Артистка из Приволжья приехала на Урал учить мужчин петь
О музыкальном хобби ревдинских казаков знают даже за пределами уральского региона. Это заслуга артистки Татьяны Комарницкой, которая приехала на Урал из Приволжья — из города в село. Еду в Мариинск на репетицию.
В 45 км от Екатеринбурга растянулся небольшой и на первый взгляд неприметный город Ревда. Но стоит в него заглянуть, сомнений в том, что он уникальный, не остаётся — 64 000 человек живут под крылом казаков. Настоящих. Семь лет назад по их инициативе в городе были установлены два поклонных креста, и на этом месте официально образовался хутор Гусевский. Первый в Свердловской области при станице.
О музыкальном хобби ревдинских казаков знают даже за пределами уральского региона. Это заслуга артистки Татьяны Комарницкой, которая приехала на Урал из Приволжья — из города в село. Еду в Мариинск на репетицию. Это отсюда на протяжении шести лет доносятся известные «Любо, братцы, любо» и «Только мы с конём... » Хочу услышать вживую.
Песню забрали с собой
История казаков Ревдинской казачьей станицы началась, как это ни странно, в Оренбургской области, в Приволжье. Отсюда в середине 2000-х певица Татьяна Комарницкая задумала уезжать из-за проблем с рабочими местами. Но куда?
«Я переехала из Орска на Урал неожиданно — проработав 15 лет регентом в храме, собрала вещи, села в машину да поехала на разведку вместе с мужем и ребёнком. В Мариинске нас ждал отец Игорь, с которым я работала больше десяти лет в родном городе: «Может, приедете? Там так здорово».
Леса, чистый воздух. Так в Мариинск и переехали. Песню забрали с собой. «Мы сразу опешили — со степи и сразу в лес. Когда подъезжали к селу, рты открыли: ба-а-а, лес, кругом один лес. А у нас-то было: степи-степи, песок да степи. А погода? Вы были когда-нибудь в наших краях? Летом жара +47 в тени. То ли дело Урал — прохлада, дожди, солнце. В Мариинск я сразу влюбились — здесь тишина и спокойствие, благодаря которым петь хочется ещё больше и душевнее».
Сентябрь. Школа. Татьяна хваталась за любую работу, которую ей предлагали. Как только разобрала чемоданы, сразу стала учить сельских детей музыке.
«Мы переехали в сентябре. Помню, как однажды вышла из школы. Шёл дождь. Я иду, а листья под ногами шуршат. Пахнет грибами, лесом. Вокруг здоровенные сосны. Для меня это было дико, но уже по-домашнему... »
В школе Татьяна проработала недолго — поняла, что петь детей не научит, потому что работать приходилось с бесконечными бумажками, журналами, отчётами. А она — исполнитель, ей душа нужна, голос, музыкальный взгляд. И кто бы мог подумать, что «новенькая» в селе станет руководить мужским казачьим хором?
«Мужиков где взять?»
В Доме культуры, куда Татьяна устроилась на полставки, артистка занималась вокалом с двумя сельчанками. Вскоре дуэт превратился в коллектив народной песни «Селяночка», а спустя некоторое время разделился на две половины: «селяночки» продолжают петь народные песни, а новый ансамбль «Вечоры» не устоял перед мужским казачьим многоголосьем и тоже стал исполнять казачьи песни. Некоторым вокалистам больше 60 лет, но заводилы они ещё те!
«Однажды к моим певуньям на занятие пришёл мужчина. Конечно, ему среди женщин было тяжело. Я так репу почесала и стала искать в деревне певчих мужчин. Нашла ещё двоих. А куда их? Вот если бы их было больше... В общем, пошла к батюшке за советом: «Мужиков надо, где взять?» Он меня к казакам станицы Ревдинской отправил».
Татьяна хоть и уверенная в себе, а одна за мужскими голосами в другой город не поехала — для убедительности взяла с собой коллегу. «Мы приехали в бомбоубежище, иначе и не скажешь — помещение с низкими потолками, суровое такое, серое. «Мужики, петь хотите?» Больше ни на что смелости не хватило. Палыч тогда посмотрел на меня: «А не боишься? Мы ведь к-а-а-к запоём!»
Татьяна не испугалась, и казаки запели — в этом году ансамблю «Станичники» исполнилось уже шесть лет.
«Скажу откровенно — медведь на ушах потанцевал у многих. Поэтому самые трудолюбивые остались, а кто-то отвалился на первых же занятиях. Костяк — семь человек. Им кланяюсь в пояс, я им безумно благодарна».
«Вполголоса петь не умею»
Вот и сегодня на репетиции те самые семь человек — Палыч, Дикий, Кузьмич... Только мужские голоса. Только казачьи народные песни и шутки во время припевов.
«Надо плавнее», — поправляет Татьяна.
«А чё, я, что ли?» — смеётся бывший атаман Василий Пряхин и показывает пальцем на соседа: — Это всё он, точно тебе говорю».
«Как с ними может быть тяжело? Они же меня как дочку опекают. А если что-то идёт не так, то у меня нагайка есть. Они же дурачатся как дети, ей Богу. Владимир Михалыч вот с конфеткой всегда поёт. Владимир Михалыч, открой рот! Ну? Что я говорила? Леденец за леденцом. А Василий Васильевич, наш главный соловей, порой как запоёт, так всех всполошит. Громче утренних петухов! Говорит, что вполголоса не умеет».
Высокий мужской голос придаёт звучанию «плачевой» характер. Это я поняла, когда услышала казачью «Кукушечку» в исполнении ансамбля. Это чувствуется в каждой ноте, в каждом срыве голоса. У казаков нутро такое — серьёзное, но чуткое, патриотичное, душевное. А все эти шуточки лишь отражение доброго человека, который благодарит Татьяну за возможность быть собой. Быть казаком через песню.
Из бухгалтерии в баянисты
Особенно станичники любят протяжные мотивы — в походе, у костра, у реки. Они признаются, что на природе душа открывается, а это важнее даже попадания в ноты. Особенно после тяжёлого рабочего дня — репетиции казаки совмещают с обычной работой и разработкой мероприятий для молодёжи. Татьяна научила своих «Станичников» расслабляться на сцене и не скрывать музыкальные таланты.
«В прошлом году выступали в Ревде, Екатеринбурге, Невьянске, Арамили. Чаще всего это тематические городские мероприятия вроде Широкой масленицы. В декабре прошлого года выиграли региональный песенный конкурс «Кладезь». Такого успеха «Станичники» добились впервые за пять лет существования ансамбля. Для нас это была первая серьёзная победа, которая дала казакам огромный стимул».
После этого к «Станичникам» пришёл баянист. Вам, говорит, баян не надо? А как не надо, если до этого казаки пели под фонограмму? В казачьем хоре она недопустима, но что поделать — музыкальных инструментов в Мариинске не было. Баянист ездит до мариинского Дома культуры из другого села, которое находится под Екатеринбургом. Говорит, что есть ради чего — он всю жизнь работал бухгалтером и понял, что не цифры для него главное, а ноты, звучание, баян.
Когда душа просит
Фольклорные коллективы стараются сохранить казачьи песни, упаковывая их в современные аранжировки. Но всё же в первозданном виде эти песни звучат в далёких станицах, и Ревда — не исключение. О бескрайних полях, о горах Карпатских, о батьке атамане. Казаки поют не только на концертах, но и на завалинке — когда душа просит. Многие песни уже только в памяти.
Но есть большая проблема — организация музыкального процесса.
«Казаки ездят из Ревды в Мариинск за десятки километров. Сейчас начались занятия по бытовым танцам, и тоже приходиться ездить — в екатеринбургский Центр традиционной народной культуры Среднего Урала. Там и площадка есть, и преподаватели. Нам в Мариинске не хватает помещений в подготовке к сельским праздникам, рвём на части актовый зал ДК. И мужчин моих становится меньше — кто-то занят, кто-то приболел. Я каждый день жду пополнения, мне ведь без разницы, есть музыкальное образование или нет. Всех научу петь так, как казаков научила».
Казакам петь нравится, и пока это желание не угасло в их сердцах, Татьяна Комарницкая продолжает жить песней. На то казачья воля.