Сделано в Подмосковье. Павлово-посадские платки

B этом году павловопосадским платкам исполняется 228 лет.

Известная писательница, постоянный автора "ПроРеутова" Мария Очаковская продолжает исследовать историю и настоящее подмосковных городов.

Сегодня «Павловопосадская платочная мануфактура» - это признанный в мире народно-художественный промысел, выпускающий около 800 видов платков, шалей, палантинов, скатертей из натуральной шерсти, хлопка и шелка, что в совокупности составляет более 1,5 млн. погонных метров в год. Мануфактура располагает собственной розничной сетью, включающей 130 фирменных магазинов по всей стране. Ныне редкая женщина не имеет в своем гардеробе павловского узорного, филигранно выписанного платка, ставшего подлинным национальным символом России.

А начиналось всё с кустарной артели крестьянина Ивана Лабзина в дер. Павлово Богородского уезда Московской губернии. Именно Иван Дмитриевич Лабзин является основателем этого знаменитого художественного промысла, именно он в 1795 г. выткал первый платок.  

Собственно, ткачеством в Павлово занимались многие, как и в ближайших деревнях Усово, Дубровы, Захарово, Меленки, позднее объединенных под общим названием Павловский посад. Так уж сложилось, что земли в тех краях всегда считались бедными, низкоурожайными, не очень пригодными для хлебопашества, и чтобы выжить местное крестьянство освоило ткацкое, белильное и красильное ремесло. Поначалу сырьем для богородских ткачей служил, конечно же, лён, самый доступный, дешевый, но очень прихотливый в работе: как его не мни, а полотно все равно остается жестким, да и окраске лен поддается с трудом. Со временем у местных умельцев появилась хлопковая (бумажная) пряжа и даже шелк.

Из тех скупых, дошедших до нас сведений о И. Д. Лабзине и его семье, без участия которой освоить ремесло в ту пору было немыслимо, известно, что занимались они шелкоткачеством. Среди местных кустарей это считалось делом высшей категории сложности. Представьте, чего стоило произвести в домашних условиях в ткацкой светелке, на примитивных кустарных станках тонкий струящийся шелковый платок, отбелить, окрасить в нужный цвет, а затем… еще с выгодой продать. Надо полагать, что поначалу все виды работ Лабзины выполняли самостоятельно, внутри семейного клана, но со временем стали все больше использовать наемный труд, привлекая к делу соседей-ткачей. И вот в знаменательном 1795 году Иван Лабзин основал собственную ткацкую артель.

Тут поневоле напрашивается аналогия с другими русскими предпринимателями, такими как Морозовы и Прохоровы, благо о них нам известно много больше, чем о Лабзиных. Все их, выражаясь современным языком, бизнес старт-апы, похожи как две капли воды, неслучайно, все они трудились в одной отрасли промышленности - в текстильной. В сущности, секрет успеха каждой династии предпринимателей прост: работа до седьмого пота, доскональное знание своего ремесла, деловая смекалка, хитрость и ловкость, в результате позволившие выкупиться из крепостной зависимости, встать на ноги и, заплатив гильдейский взнос, войти в свободное купеческое сословие.

Экскурсовод в музее «Павловопосадской мануфактуры» рассказывает, что в начале XIX в. в артели у Лабзиных имелось уже две дюжины станков и более 40 наемных рабочих, и производили они два вида продукции. Шелковые изделия выпускались в небольшом количестве в силу их дороговизны, поэтому основу производства составляли недорогие цветные и многоцветные платки из хлопка, пользующие широким спросом.

Отметим, что успешному бизнесу Лабзиных способствовали также общеэкономические факторы в стране. После введения Наполеоном Континентальной блокады против Британии, Россия в числе других стран Европы была вынуждена её поддержать, и таким образом лишилась импортных английских тканей. И, понятно, на фоне образовавшегося в стране дефицита хлопчатобумажной, шерстяной материи и изделий их них, производство Лабзиных процветало.

Однако настоящая история не кустарной артели, а Павловопосадской платочной мануфактуры началась лишь с середины XIX века. Тогда хозяином производства после смерти отца стал 22-летний Яков — правнук Ивана Лабзина. Вступив во владение мануфактурой, Яков Лабзин совершил на ней технологическую революцию. Набрав коллектив специалистов, он построил новые цеха и закупил современное оборудование. Именно тогда павловопосадская мануфактура начала массовое производство знакомых нам шерстяных платков с печатным (набивным) рисунком.

Если вкратце, то принцип производства был следующим: на отбеленное шерстяное полотно накладывали намазанный краской шаблон «манеру» (для каждого цвета требовалась отдельный шаблон), затем по нему колотили тяжелой киянкой, чтобы навечно вбить краску в структуру тканого волокна. Отметим, что использовалось волокно только из шерсти тонкорунных овец, благодаря которой изделие было одновременно и мягким, и теплым.

Помимо ткачей, набойщиков, резчиков к работе на фабрике Яков Лабзин и его компаньон Павел Грязнов привлекли целый штат опытных художников-колористов, рисовальщиков, создававших новые и самые разнообразные платочные узоры. Тогда и появились, ставшие впоследствии классическими, платки с крупными красными розами по синему или черному фону, а также шали с восточными мотивами, с элементами в виде «боба», «огурца» или «опахала».

Тут, пожалуй, стоит уточнить, что первоначально павловские шали задумывались как имитация индийских (кашмирских), китайских и персидских. Из персидского же к нам пришло и само слово «шаль». В XIX в., на волне общего увлечения Востоком и восточной культурой, этот аксессуар женского туалета получил в Европе широкую популярность. Из Европы мода докатилась и до нас. Однако украшенные ручной вышивкой персидские шали или индийские, с вытканным на станке многоцветным рисунком стоили баснословно дорого.

Отвечая настойчивым требованиям русских модниц, фабрика Лабзина-Грязнова наладила выпуск своих, превосходного качества, но вполне доступных по цене изделий. Хитрость заключалась в технологии. Во-первых, как уже говорилось выше, рисунок набивался на ткань, что было много дешевле. Во-вторых, в отличие от прямоугольных восточных, павловская шаль для удобства набивки имела форму квадрата, впрочем, достаточно большого, который требовалось лишь сложить по диагонали и накинуть на плечи.

Что же касалось рисунка, то и тут русские руки не удержались - так переиначили, переделали заморскую продукцию, что и духу чужого не осталось. И со временем многоцветные, тонко-узорные павловские платки и шали превратились в самобытный, исконно русский аксессуар.

За более чем двухсотлетнюю историю «Павловской платочной мануфактуре» приходилось переживать разные периоды, были взлеты, но случались и падения. Едва не остановился выпуск продукции в голодном 1918 г., не до платков и шалей было и во время Великой Отечественной войны, тогда на производстве освоили выпуск плащ-палаток и тканей для обмундирования. Самым тяжелым для предприятия оказался кризис 90-х г. г., когда средств не хватало не только на зарплаты работникам, но даже на освещение и отопление цехов. 

По счастью, черная полоса миновала, и в настоящее время, получая государственную поддержку как предприятие народно-художественного промысла, «Павловопосадская платочная мануфактура» работает уверенно и успешно, радуя своей продукцией не только российских, но и иностранных модниц.

И если у вас в гардеробе ещё нет платка или шали из Павлова Посада, то сейчас самое время его купить. Прекрасный подарок к Новому году!