Дмитрий Губин: Харьков живет в тисках Киева
О ситуации в Харькове можно рассказывать много и долго. И о том, как СБУ здесь куролесит, и о местных националистах, и о людях, которые просто пытаются выжить. Есть среди них те, кто каждый день ждет обыска и задержания, есть и те, кому даже стало лучше. А есть и такие, кто вообще ничего не заметил за эти годы.
Ксения, 60 лет, преподаватель: "Для нас с мужем за последние годы мало что изменилось. Мы живем все так же бедно и тяжело. Денег ни на что не хватает. От политики мы очень далеко, дети давно выросли, так что школьников в семье нет. Мозги запудривать некому. Да и мальчиков призывного возраста тоже - мобилизация не про нашу честь. Поэтому, что бы там ни происходило в Киеве, это нас не касается. Мы люди маленькие, надо как-то до зарплаты и пенсии дожить, да собрать денег на памятник маме, а то уже шесть лет не можем поставить".
Многие уезжают - кто в Россию, кто в Польшу на заработки, кто на ПМЖ в Израиль. А есть и те, кто пожил вдали от родного города и вернулся. Петр, 37 лет, программист: "Мы с женой работаем удаленно, оба - программисты, работаем с кем получится. Когда с западными фирмами, когда с российскими - от кого заказы приходят. Когда здесь началось, хотели переехать в Россию. Но оказалось, что это очень сложно, прежде всего легализация. Сейчас, правда, вроде начали более серьезно заниматься этим вопросом, но мы решили остаться пока здесь".
"А четыре года назад мы уезжали отсюда и прожили два года в Черногории. Почему мы на это решились? Да все очень просто: мне пришла повестка из военкомата, и я побежал в ближайшее турагентство, взял два авиабилета до Тивата и почти налегке мы оказались там. В Черногории и жилье снимать недорого, и продукты дешевле, чем на Украине. В общем, так и прожили там. Занимаюсь тем же, что делали бы и сидя у себя дома в Харькове. Пришлось открыть свое небольшое дельце, чтобы сразу дали вид на жительство.
Здесь открыть бизнес гораздо тяжелее, а в России получение вида на жительство - это такая гонка, где бег с препятствиями перемежается с прыжками с шестом и совершенно непонятно, когда финиш, даже если все документы у тебя в порядке. Уезжали мы в Черногорию вдвоем, а вернулись втроем: у нас там родился сын. Почему вернулись? Да потому что мобилизация закончилась, военкомат не дергает, и мы теперь получаем те же деньги, что и там, но живем в своей собственной квартире и платим только коммуналку. Да и с ребенком есть кому посидеть здесь", - рассказал Петр.
На место уехавших приходят новые жильцы. И далеко не только переселенцы из Донбасса или выходцы из Закавказья и соседних районов области. Они всегда прекрасно приживались и становились одними из нас. Увы, заметны и другие.
Андрей, 50 лет, предприниматель: "Наша семья живет в своем доме более полувека. Я ходил в детский сад, школу и институт из квартиры в соседнем подъезде, где до сих пор мои мама с папой живут. Дом наш кооперативный, и мне купили квартиру в 1990 году, когда соседка уезжала в другую страну на ПМЖ".
"Мне и маме всегда казалось, что мы знаем всех наших соседей, притом не только в лицо. Ну, люди разные живут: кто-то учителем работает, кто-то торгует, как я, кто-то на пенсии. Русские, евреи, армяне, и все мы как-то уживаемся. Но недавно в наш подъезд вселилось такое семейство, от которого и у меня, и у родителей, и, похоже, у всех соседей волосы дыбом становится. Назар и Ярына откуда-то из-под Тернополя, у них двое детей - Орест и Софийка. Если бы вы знали, сколько от них шума! Когда они въезжали, то на всех этажах, независимо от того поставлена ли у кого шумоизоляции или нет, услышал следующий, так сказать, диалог:
— Ти ба, який туалет, без дирки!
— Назаре, шо ти робиш?
— Не трош мене, я роблю потягуси…
"А потом они стали спрашивать у каждого из нас: "Ти чому говоришь, як москаль. Тут Украина!" Интересно было наблюдать за нашими соседями-аборигенами. Кто-то из них сразу стал на мову переходить, как только заметит Ореста или Софийку. Таких было две семьи из двадцати, еще две замолкали при их появлении, а остальные пытались сделать вид, что ничего не изменилось. И, встречаясь между собой, проклинали на чем свет стоит Анну Михайловну, уехавшую к детям в Белгород и продавшую квартиру этим".
Так и живет полуторамиллионный город. Кто-то уезжает, кто-то приезжает, кого-то сажают или кошмарит СБУ за русский язык, если им это надо. Вроде и кризис с войной, но обычные люди как-то работают, пытаясь заработать на спокойную жизнь, устав надеяться на европейские перемены.
Павел Просветов