Почему Северная Корея пошла на обострение отношений с Сеулом
Сообщение о том, что КНДР в одностороннем порядке прекращает действие всех каналов связи с Южной Кореей, а также заявление, что это является лишь первым шагом в серии действий Пхеньяна, стало для официального Сеула крайне неприятной неожиданностью. Конечно, Север уже достаточно давно игнорировал все попытки Юга возобновить межкорейский диалог и периодически достаточно жёстко критиковал Сеул, но всё же президент Республики Корея (РК) Мун Чжэ Ин, его правительство и правящий лагерь не оставляли надежды, что рано или поздно КНДР всё же положительно отзовётся на все инициативы, и СМИ, как это и было в 2018 г., вновь наперебой заговорят о новой "межкорейской оттепели".
Кроме того, победа правящей партии РК на недавних выборах в парламент, где она завоевала уверенное большинство, дала возможность Мун Чжэ Ину и его окружению действовать куда свободнее и смелее, тем более что уже 15 июня Сеул собирался отмечать 20-летний юбилей первого межкорейского саммита, куда намеревался пригласить и северян.
Однако, если говорить образами, то для Сеула ситуация выгладит следующим образом: он с улыбкой раскрывал объятья, чтобы поприветствовать хорошего знакомого, а вместо этого знакомый если и не заехал по физиономии, то как минимум грубо оттолкнул, сказав: "Больше не приближайся ко мне". Обидно и неприятно, крайне неприятно.
Мун Чжэ Ин надеялся, что сможет сыграть роль посредника между США и КНДР и поможет, как это уже было в 2018 г-2019 гг., возобновить им диалог, а сам будет встречаться с Ким Чен Ыном если не каждую неделю, то весьма регулярно, и будет часто лично доверительно общаться по телефону. Взамен этого южане получили "обрыв" всех каналов связи, угрозы новых действий, заявление, что "с Югом разговаривать не о чем".
Кроме того, всю деятельность в отношении РК в КНДР теперь решили вести "как с врагом". Таких эпитетов в отношении всей Южной Кореи Пхеньян не использовал даже во время правления в РК консервативных президентов Ли Мён Бака и Пак Кын Хе, которые были куда более жёстко настроены к КНДР. Тогда Пхеньян хотя временами и доходил до крайне грубых выражений, но обычно же разделял правящую верхушку Юга и остальной народ. Теперь же вся Южная Корея - "враг", по крайней мере если верить заявлению СМИ КНДР.
По сути, КНДР приняла решение свести на нет ту доверительную атмосферу, которая была между лидерами Юга и Севера после трёх саммитов подряд в 2018 г. Интересно, что, как неуклонно подчёркивает Пхеньян, за этой сменой лично стоит младшая сестра Ким Чен Ына Ким Ё Чжон, с которой, если судить по фотографиям, у Мун Чжэ Ина сложились очень тёплые личные отношения. Мун и Ким Ё Чжон при каждой встрече прямо-таки светились от взаимных улыбок. Теперь это всё в прошлом.
Понятно, что причина, которую назвал Пхеньян в качестве причин для подобного шага - запуск южнокорейскими активистами критических листовок в КНДР и "нежелание" правительства Юга мешать этому - является лишь предлогом. Официальный Сеул, как только Пхеньян обозначил эту проблему, немедленно несмотря на критику внутри страны дал понять, что с листовками они разберутся, надо лишь быстро принять закон. Но КНДР ждать не захотела, за несколько дней раздула проблему, проведя даже крупные митинги и демонстрации у себя в стране.
В чём же причина нынешнего межкорейского "ледникового периода", инициатором которого стал Пхеньян? Конечно, мы не знаем, что именно думают Ким Чен Ын, Ким Ё Чжон и их советники, но можем кое-что предположить.
Высока вероятность, что за всей этой жёсткой риторикой и устрашающими действиями кроется желание Пхеньяна подтолкнуть Сеул наоборот к большей активности, смелости и независимости в отношении США.
Южная Корея уже пыталась действовать самостоятельно на северокорейском направлении, но каждый раз её одёргивал Вашингтон, который считает, что КНДР не должна получать никаких уступок и серьёзной помощи, пока не продемонстрирует на деле готовность отказаться от ядерного оружия. Сеул хотя и делал заявления, от которых в США порой недовольно морщились, но в итоге Юг не пересекал "красную черту", которую прочертили американцы.
Северной Корее же для развития своей экономики в условиях жёстких санкций нужны деньги, много денег. А если следовать линии США, то Юг может только давать лишь "мелкие крошки" с большого стола, чего КНДР явно не будет хватать. Потому-то Север скорее всего и пытается подтолкнуть Юг к смелости, пытаясь играть на том, что Мун Чжэ Ин и его окружение сделали очень большую ставку на межкорейское сближение.
Со своей стороны, как считают в Пхеньяне, они уже сделали, что могли для Сеула: Ким Чен Ын приехал в Южную Корею, Мун Чжэ Ина с огромными почестями приняли в Пхеньяне, дали выступить напрямую перед жителями Пхеньяна, Мун и Ким столько раз наобнимались и наулыбались перед объективами фотожурналистов и под видеокамерами, что хватит на несколько фильмов. А потому, по логике КНДР, "пора бы оплачивать счета" путём предоставления серьёзной помощи, реализации экономического сотрудничества, что поможет Пхеньяну сгладить эффект от международных санкций и от неуступчивости США.
В целом шаг Северной Кореи хотя и стал достаточно неприятным и неожиданным, но не был чем-то сверхъестественным. КНДР не проявила особого креатива, так как обычно прибегала к подобной тактике, когда сначала искусственно нагнетается напряжённость, создаётся видимость кризиса, а потом Север вдруг соглашается на диалог, что встречает большую радость у другой стороны. Так КНДР получает более выгодные позиции для переговоров и обычно выторговывала крупные "дивиденды" для себя. Так что в общей схеме если и есть что-то новое, то лишь какие-то небольшие детали, но не сам принцип. Похоже, что это такое завуалированное очередное приглашение к диалогу с намёком "готовить кошелёк".
Кроме того, если взглянуть на ситуацию со стороны КНДР и принять за данность, что Север нуждается в крупной помощи, то всё выглядит даже логично. США сейчас занята внутренними бунтами, борьбой с коронавирусом и подготовкой к президентским выборам в ноябре этого года. Потому пытаться "растормошить" Вашингтон путём запуска межконтинентальных баллистических ракет или ядерными испытаниями не только бесполезно, но и опасно. Вместо возвращения к диалогу Трамп ради победы на выборах может попытаться устроить "маленькую победоносную войну" и ответить весьма активно и непропорционально жёстко, включая нанесение ударов по КНДР. При этом правительства США и Южной Кореи давно уже равнодушно отмахиваются и не реагируют на разного рода ракеты малой дальности и прочие "реактивные" новинки, коих Север запустил в последние месяцы достаточно. Остаётся пытаться "достучаться" до Южной Кореи, запугав ту словами, а потом согласиться на помощь, если последняя будет серьёзной. Кстати, КНДР очень часто накануне диалога обрывала каналы общения с южанами, то есть схема, повторимся, не особо новая.
Но проблема заключается в том, что КНДР вряд ли сможет получить с Юга то, чего она хочет и в тех количествах, пока на это не согласятся США. Мун Чжэ Ин и его окружение конечно же хотели бы "прорыва" на северокорейском направлении и даже готовы ради этого немного попортить нервы США, но именно, что только немного. Идти на полноценный конфликт с главным союзником в Сеуле не намерены.
И дело даже не в пресловутых американских базах на территории Южной Кореи и влияние генералов США на общую систему управления войсками на Корейском полуострове, хотя это тоже важно, а в том, что благосостояние и экономика Юга очень сильно зависит от той экономической системы, которую выстроили и контролируют США. При желании Вашингтон сможет устроить сильные проблемы экономике Юга. А вот этого южнокорейские избиратели уже точно не простят Мун Чжэ Ину и правящему лагерю.
Да и в целом сама по себе северокорейская проблематика не является приоритетом для среднестатистического южнокорейца, которому важнее то, сколько он зарабатывает и каковы продажи в его компании или лавке.
Стоит также помнить (и это прекрасно знают и постоянно отмечают критики МунА в Южной Корее), что любые экономические проекты с КНДР скорее всего будут иметь форму перекачки денег из Юга в сторону Севера. А южнокорейским избирателям тоже сложно понять, зачем помогать северянам, когда в своей экономике есть трудности. В магию слов "братья по крови" в Южной Корее верят уже немногие, а доминирует прагматический подход и вопрос: "А что мы с этого иметь будем, причём не на словах, а в виде реального дохода?" Сотрудничество с КНДР в этом плане весьма уязвимо. Высока также вероятность, что межкорейские проекты превратится в заложников ситуации в политике.
Остаётся надеяться, что в итоге Сеул и Пхеньян смогут найти какой-то компромисс, хотя достаточно продолжительный период охлаждения отношений неизбежен. Некоторую надежды вселяет то, что пока с критикой в адрес Юга и Мун Чжэ Ина выступает пока сестра Ким Чен Ына, а не сам Ким. Это позволяет ему, если такое желание конечно возникнет, потом спокойно разговаривать с Муном, так как лично он "не ругался". Сама же Ким Ё Чжон скорее всего в очередной раз широко улыбнётся президенту Южной Кореи и лёд быстро растает, было бы желание.