Вряд ли наука ждет моего возвращения

Возможно, его служба не опасна, но, без сомнения, «трудна и на первый взгляд как будто не видна». Кто-то называет таких, как он, серыми кардиналами, кто-то — хорошими рекламщиками, а между тем плоды его деятельности касаются нас всех. Известный казахстанский PR-консультант Ринат Балгабаев о политике рассуждает и в шутку, и всерьез.

Многие известные люди вышли из деревни... и пропали без вести

— Ринат, какими качествами должен обладать человек, мечтающий быть PR-консультантом?

— Ну, во-первых, мало кто мечтает стать PR-консультантом. Я, по крайней мере, не знаю таких. А если серьезно, то тут, как и в любой другой работе, важны огромный набор навыков и профессиональное отношение к делу. Специалист по PR в узком смысле — это проводник для коммуникации между клиентом и целевой аудиторией. Поэтому самое главное — умение правильно организовать связь с общественностью. Адекватность, интуиция, готовность работать в любое время суток. Ну и умение работать с клиентом, аудиторией, микрофоном, камерой, фотошопом и топором, если придется. Никогда не знаешь, к чему тебя приведет профессиональная нужда!

— И когда же ты понял, что можешь заниматься этим делом?

— Это получилось совершенно случайно, и даже удивительно. Я был начальником Управления по воспитательной работе в одном из павлодарских вузов, а заодно и активным пользователем «Твиттера». В какой-то момент активность в «Твиттере» вдруг стала для меня новой возможностью: меня заметили и пригласили в Астану, в одну из больших окологосударственных организаций, где я уже и начал оттачивать навыки, связанные с интернет-коммуникациями и коммуникациями со СМИ. Я начал брать различные проекты, одновременно обучаясь в процессе их реализации методом проб и ошибок.

— Во времена твоего детства такой профессии еще не было. Кем ты мечтал стать?

— Я по образованию учитель истории и географии и в детстве мечтал быть археологом. Но уже после поступления в институт и пребывания на настоящих археологических раскопках эту романтику как ветром сдуло. Представь себе: мы несколько дней копаем огромный курган, который уже давно разграблен, чтобы сфотографировать его, зарисовать, а затем законсервировать, грубо говоря, снова закопать. После этого энтузиазм быстро поубавится. Тогда я понял, что не смогу этой профессией обеспечить семью, и пошел другим путем.

— Какие-нибудь навыки, полученные на истфаке, пригодились тебе в работе?

— Если быть полностью честным, то помогли мне годы обучения в институте, а не на факультете. Потому что из меня историк не получился, зато получился кавээнщик и организатор массовых и не очень мероприятий. Навыки коммуникабельности и чувство юмора были развиты именно таким образом. Из деревенского интроверта я превратился в язвительного балагура. Я поездил по всему Казахстану и впервые выехал за его пределы. Приобрел множество знакомств и способность оборачивать идею в короткую, законченную, точную мысль.

Звони «Ағашке»!

— В чем главный кайф твоей работы?

— Есть особый адреналин в искусном решении чужих проблем и вопросов. Я не публичный специалист и люблю находиться в тени. И тем больше тешится мое профессиональное самолюбие, когда проблема клиента, который, казалось бы, находится в глубоком кризисе, решена эффективно, но никто и не подозревает, кто за этим стоит.

— А главный минус?

— К примеру, Аленка носит короткую юбку — это ее имидж. А то, что она переспала с половиной деревни, и об этом все знают, — это ее репутация. И даже если Аленка наденет юбку длиною в пол и будет дружить с монашками, от этого ее репутация совсем не изменится. То же происходит с компаниями, известными личностями, политическими силами. Минус в том, что люди хотят исправить свою репутацию, но сами при этом не хотят меняться. Они годами себе все портят и приходят к тебе с просьбой изменить их имидж за один день. А из-за результатов потом под сомнение ставится твой профессионализм.

— Правда ли, что PR-консультант, как казенный адвокат, ему не принципиально кого защищать?

— Конечно, есть совершенно беспринципные люди, которые за деньги будут обелять преступника или явно неприятную личность. Но, к счастью, для пиарщика, который заботится о чужих репутациях, важно заботиться прежде всего о своей. Поэтому многие опытные специалисты не берутся за мутные дела, потому что много денег не заработаешь на этом, но можешь закрыть для себя другие двери и возможности. Это маленький рынок. Все либо знают друг о друге, либо догадываются.

— Не думал, что человек твоей сферы деятельности, как доктор Франкенштейн, может и монстра иногда сотворить?

— Профессиональным лицемерам никакой пиарщик не нужен. А из непрофессионального монстра не сотворить. Он все равно проявит себя. Даже если ты подготовишь изумительные иллюзии, спичи, выступления и акции, а компания или лицо в них неискренно, это проявится все равно. Сегодня люди тонко чувствуют фальшь. Прежде всего из-за устойчивого недоверия к официальной информации.

— Слушая очередное заявление или выступление, можешь ли ты оценить степень его правдивости?

— Да, чаще всего. Это уже профессиональная деформация. Любую информацию начинаешь всегда перепроверять, а уже потом делать выводы.

— Ты, как человек с хорошим чувством юмора, не задумывался о том, почему у нас не принято открыто шутить о политике?

— Ну почему же? Социальные сети предоставили для этого шикарную возможность — шутить не запрещено, главное — иметь во всем меру. Я благодаря этому и заполучил своих подписчиков в «Твиттере». Разве что политическую сатиру не показывают по телевизору, что зря, это бы прекрасно разряжало атмосферу. У слишком серьезного общества нет будущего.

— Тот же валютный коридор в Интернете уже оброс «мемами», а другие темы разве не источник шуток? «Экспо», например?

— Про «Экспо» не шутил, наверное, только человек совершенно с атрофированным чувством юмора. Я тоже часто писал на эту тему, уж очень она благодатна для этого.

— Как тебе видится вся эта ситуация вокруг стройки века?

— Когда только объявили о том, что Казахстан выиграл право проведения «Экспо» в Астане, я написал в «Твиттере»: «Новый анекдот: собрались как-то Саммитхан, Азиада и Экспобек семейный бюджет пилить». Анекдот и в правду ушел в народ и в какой-то мере стал пророческим. Любую, даже самую замечательную затею можно превратить в балаган непрофессионализмом и коррупцией. Сама по себе возможность проводить всемирную выставку уникальна и открывает широкие возможности. К сожалению, в нашем случае при классических уже для чиновников способах реализации это превратилось в большой распил бюджетных средств. И государственного пиара — одной из целей «Экспо» — пока не получается.

Трансляция футбольных матчей — это единственная программа, в которой никого ни убивают

— Что скажешь о нашем пролете с Олимпиадой? Кто больше расстроен: слуги народа или сам народ?

— Народ у нас озабочен другим: как прокормить семью, решить вопросы с жильем, обучить детей. Расстроились, конечно, многие, но у каждого своя причина. Кто-то хотел прильнуть к источнику бюджетных денег, кто-то хотел на этом заработать. А есть просто романтики, которые верят, что с помощью Олимпиады можно было улучшить инфраструктуру города. Я же считаю, что мы пока не готовы к мероприятиям подобного масштаба как финансово, так и организационно. Протекающая в прямом эфире крыша стадиона на проходившей у нас чужестранной музыкальной премии еще раз подтверждает мои выводы.

— Знаю, что ты любишь футбол. Может, нашей стране подать заявку на какой-нибудь чемпионат?

— Да, я люблю футбол. И это единственный объект, к которому я отношусь с фанатизмом вместе с моей семьей. Я яростный болельщик «Барселоны», знаю все о футболистах клуба. Конечно же, я болею за казахстанские клубы на международной арене и за сборную, но, как адекватный патриот, прагматичный, считаю, что и к этому мы пока не готовы. Затраты колоссальны, а результат не очевиден. Обычно я в таких случаях говорю: «Казахи плакали, экономили, но продолжали проводить форумы». Может, позже и проведем.

— Давай откровенно, ты ведь не будешь PR-консультантом всю жизнь. Что сейчас тебе дает эта работа и почему ты ее все-таки оставишь?

— Конечно, я к этому не стремлюсь. Я не планирую стать мегаизвестным пиарщиком или пресс-секретарем Премьер-министра. Пока эта работа приносит мне удовольствие и стабильный доход. Но на самом деле планов громадье: развить свой бизнес, поставить его на ноги, написать книгу, найти себя в чем-то еще, попутешествовать.

— К науке вернуться желания нет?

— Вряд ли наука ждет моего возвращения!

— Не как пиарщик, но как гражданин, чего ты ждешь от политиков, от страны?

— Как и любой гражданин Казахстана, я жду от них честности и профессионализма, насколько это возможно. Хотелось бы, чтобы они адекватно оценивали происходящее и приносили хоть какую-то пользу на своих местах.