Война Миров. Идеологическая ошибка Путина
Слово «един» нельзя читать «один», когда на дворе гибридная война
На параде 9 мая в Москве все шло как устоялось: мавзолей Ленина задрапировали, портретов Сталина нигде не вывесили, президент Владимир Путин стал произносить праздничную речь. Потом собравшиеся на Красной площади и зрители трансляции услышали: «Мы всегда будем помнить, что этот величественный подвиг совершил именно советский народ. В самое трудное время войны, в решающих сражениях, определивших исход борьбы с фашизмом, наш народ был ОДИН, ОДИН на многотрудном, героическом и жертвенном пути к Победе». Такой же текст выставило агентство ТАСС после выступления российского лидера. А вот на сайте «Комсомольской правды» вместо слова «один» в той же самой речи стоит «ЕДИН». Это инициатива снизу или попытка идеологического аппарата исправить не столько досадную, сколько опасную ошибку президента Российской Федерации?
А все ведь так хорошо начиналось. Александр Лукашенко «на разогреве» виртуозно потроллил Вашингтон и вообще G7, которые призвали Минск провести «новые свободные и справедливые выборы под международным наблюдением». Президент Беларуси колоритно оповестил: «Я за. Публично об этом говорю. Я за выборы, которых они требуют. Я переживу все, переступлю через то, что мы независимы, суверенны. Я готов. Параллельно с американцами. Американцы пусть назначают досрочные выборы, и мы в этот же день назначим в Беларуси выборы».
Многие ожидали, что в рамках гибридной войны, которую коллективный Запад и Россия ведут уже не первый год, Владимир Путин выдаст что-нибудь оригинальное, вроде «подхрюкивающих». Не состоялось. Вместо этого резанувшее слух слово «один», кардинально меняющее весь идеологический, психологический, исторический и ментальный посыл. Сразу приходит на ум «это хуже, чем преступление, это ошибка», сказанное председателем Законодательной комиссии Буле де ла Мёрт в связи с убийством герцога Энгиенского в эпоху наполеоновских войн. После этого тезис про «недобитых карателей» потерялся, как теряется тактически правильное решение в условиях стратегического провала.
Одна из задач информационной войны и психологических операций в рамках гибридной войны состоит в том, чтобы вывести руководство противника из состояния равновесия. В таком случае лидеры начинают поступать иррационально, допуская серьезные промахи. С президентом Путиным у его заклятых «партнеров» на 76-ую годовщину победы СССР в Великой Отечественной войне все получилось.
Подход «они лгут и мы тоже будем» не выдерживает критики. Находиться на объективных позициях с точки зрения исторических фактов и в целом позиции историзма выгодно стратегически. Президент России не может не знать, что в момент битвы под Москвой часть сил вермахта и гитлеровских пособников оттягивали на себя югославские партизаны, а первые грузы по ленд-лизу пришли в Мурманск 28 декабря 1941 года. Англичане, например, в это самое время воевали с немцами и итальянцами в Средиземноморье.
Информационный ресурс Кремля многократно меньше, чем у коллективного Запада, поэтому переход на методы работы противника не принесет успеха. Наоборот, объективная позиция в таких условиях единственно правильный асимметричный ответ. Все продвигаемые США и ЕС резолюции об осуждении нацизма, фашизма и коммунизма в одном списке, демонтаж памятников советским воинам в странах Восточной Европы как раз и направлены на то, чтобы вывести Москву на деструктивный вектор противостояния. Очень жаль, что у них стало получаться. Как вообще можно что-то предъявлять соседним переписывателям истории, когда сам поддался мейнстриму? Как доказывать, что СССР внес основной вклад в разгром Третьего рейха, если он вообще был один?
Современное руководство России проиграло войну за наследие победы Советского Союза в Великой Отечественной войне. Аутентичность периода 1941-1945 гг. не поддерживается самой правящей элитой и государственной информационной политикой. Отсюда художественные фильмы вроде «Зоя», «Танки», «Т-34», погружающие в мир фэнтези про придуманные сороковые, которые больше пародируют подвиг страны и народы, чем сохраняют память о нем.
Методологическая беда современной России в том, что к власти в 1991 году пришли «белые», а войну 1941-1945 гг. выиграли «красные». Причем войну судьбоносную в полном смысле слова, где на кону стояло физическое выживание населения СССР. Теперь капиталистическая РФ празднует победу социалистического Советского Союза и не может найти формат, при котором это смотрелось бы правдиво, разумно и органично. А у новой – постсоветской – России могучих достижений почти нет. Кроме технологий «Росатома» и предъявить-то навскидку нечего.
Великая Отечественная война – это реально выдающееся достижение советского народа. Из сегодняшнего дня идеологические, управленческие, военные, хозяйственные решения, боевой и трудовой подвиг населения выглядят чем-то невероятным. Потому что страны-наследницы СССР ничего сопоставимого за тридцать лет своего существования предложить не смогли, а былые позиции в образовании, науке, здравоохранении, экономике, социальном обеспечении сдали и потеряли.
Геополитические вызовы тем временем ни куда не делись. России не понравился статус полуколонии и она в 2014 году бросила Западу вызов не только на словах, но и на деле. Потом начались какие-то замысловатые движения и схемы, общий смысл которых был направлен к цели помириться и вернуться в докрымскую фазу отношений, при этом сохранив за Москвой полуостров.
Попытка провалилась, поскольку Запад требует капитуляции. На смену «партии мира», в основном представляющей интересы компрадорского капитала, в Кремле пришла «партия войны», которая ментально находится на державных позициях. Перемену очень хорошо видно по поведению Сергея Лаврова. Глава российской дипломатии на своем посту с 2004 года, а потому своими высказываниями четко отражает генеральный политический курс.
«Партия войны» избрала курс на построение «острова Россия», ведь опасный противник даже дыханием отравить может. Отсюда разрыв с коллективным Западом по всем направлениям, до выхода из МКС в 2025 году включительно. Ясно видно, что дается это для правящей элиты очень сложно. В доковидный период примерно 250 тысяч россиян ежегодно посещали США. У многих российских элитариев в Штатах не только капиталы и недвижимость, но и семьи. А сейчас визовые ограничения для обладателей паспортов РФ очень серьезные.
Россия оказалась в раскладе, где один центр силы представляет собой Северная Америка (альянс США и Канады), другой Большая Европа в виде сочетания ЕС и Великобритании (союзничество, хоть и не без трений), а третий – Восточная Азия. Китай и Япония там выступают антагонистами, но вместе представляют гигантскую долю мирового ВВП. Порвав с коллективным Западом, Москва опасается тесного сближения с Пекином, поскольку проигрывает Поднебесной по всем параметрам, кроме военной мощи и наличия природных ресурсов. Кремль не желает растворяться в КНР, а его структуры в виде ЕАЭС и ОДКБ на текущем этапе скорее мертвые, чем живые. СНГ вообще нет смысла рассматривать, потому что оно было создано для минимизации издержек постсоветского развода вчерашних союзных республик.
Еще у России плохая география, выражающаяся в короткой эффективной береговой линии (не путать с размерами побережья вообще) и сложных отношениях с территориальными соседями. В экономике Москва сократила свою зависимость от нефти и газа, но принципиального прорыва совершить не смогла. Потому что люди вроде Анатолия Чубайса понимают толк в приватизации, а не в высоких технологиях.
Весь комплекс перечисленного выше давит на Владимира Путина, поскольку в России кто власть – с того и спрос. Вот ощущение нахождения в осажденной крепости и прорвалось в ходе речи 9 мая. Уже не важно, была ли это невнимательность или оговорка по Фрейду, но движение в русле «партии войны» хозяину Кремля дается трудно, из-за чего он угрюм и разбалансирован.
***
© ZONAkz, 2021г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.