«Если раньше медикаменты забраковывались в основном за несоответствие маркировки и упаковки, то сегодня нарушаются параметры, впрямую представляющие угрозу здоровью: масса, растворимость, наличие посторонних примесей, — говорит Елена Неволина, исполнительный директор “Аптечной гильдии”. — Пишут на упаковке одно, а на деле другое. Скажем, если лекарство должно раствориться в желудке, а не в кишечнике, это принципиально важно».

Среди бракоделов из года в год одни и те же. Почему власти реагируют постфактум? «Росздравнадзор ничего не может сделать с недобросовестными производителями, не имеет права лишить их лицензии, — поясняет Лариса Попович, директор Института экономики здравоохранения НИУ ВШЭ. — Заплатили штраф и продолжают штамповать брак. Сейчас вносятся поправки в закон, чтобы наделить ведомство таким правом».

Создание национальной системы фармаконадзора провозглашено. Но когда она реально заработает? Сейчас, даже если какое-то лекарство вызвало серьёзные побочные эффекты у пациента, российские врачи неохотно сообщают об этом, опасаясь проверок и репрессий со стороны вышестоящих и­нстанций по поводу их работы. В США ежегодно регистрируется 72 сообщения о нежелательных реакциях на приём лекарств на 100 тыс. населения, в России — всего 9 на 100 тыс.

Что выдаёт брак и подделку? Упаковка — другая бумага, цвет, размеры, шрифт и т. д., внеш­ний вид препарата, слишком низкая цена. Если возникли подозрения, можно зайти на сайт Росздравнадзора, ввести серию и название препарата и убедиться, что серия не забракована, а препарат зарегистрирован

Источник aif.ru