Оксана Будулак, арт-директор ярмарки Scan Fair: «Особую любовь у экспертов вызывают неизвестные авторы»

В Красноярске с 28 июня по 2 июля пройдет первая сибирская ярмарка современного искусства Scan Fair, организованная красноярской ресторанной группой Berrywood Family совместно с Сибирским институтом развития креативных индустрий. Уже известно, что свои стенды представит 41 участник, кроме того, в ярмарке будут участвовать пять галерей. «Культуромания» поговорила с арт-директором и членом экспертного состава ярмарки Оксаной Будулак о географии участников, ценовом диапазоне работ и о том, как искусство сибирских художников представлено в столицах. 

— Чем ярмарка Scan Fair отличается от московских и петербургских аналогов — популярных Cosmoscow, blazar, Port Art Fair, 1703? 

— Наша ярмарка воплощает в себе ценности фонда Scan, организованного ресторанной группой Berrywood Family. В конце прошлого года владельцы бизнеса основали премию в области современного искусства Scan. А теперь запустили ярмарку: подумали, что это хорошая возможность широко заявить о сибирском искусстве. И все же наша главная цель — поддержка сообщества художников и коллекционеров. Планируется, что со временем ярмарка выйдет на общероссийский уровень, а пока мы четко очертили географию участников — Урал, Сибирь и Дальний Восток. 

В ярмарке участвуют две галереи из Владивостока, причем, одна из них представляет искусство Южной Кореи. Галеристы попросили разрешения показать эти вещи, и наши эксперты — руководитель арт-галереи «Ельцин Центра» Светлана Усольцева, хорошо знающая уральский контекст, куратор Яна Гапоненко, работавшая с резиденцией «Заря» во Владивостоке и Лилиана Маррэ, директор петербургской галереи Anna Nova, сотрудничающей с художниками из регионов — пошли навстречу, поскольку для нас важно представить Дальний Восток. Если галерея считает, что искусство Южной Кореи является частью контекста приморской экономики и культуры, нужно его показать. Урал представляют две галереи: Larisa Depershmidt art gallery из Челябинска и галерея «Мирас» из Уфы. 

— Кого будет больше в этот раз — известных художников или тех, кто только начинает свою карьеру? 

— Для первого выпуска мы решили взять всех активных авторов через большой опен-колл и не ставили ограничений по возрасту и опыту. В то же время мы понимали, что «сложного» искусства — то есть перформанса, видеоарта и digital art — у нас, скорее всего, не будет: наши покупатели настороженно относятся к подобным вещам.  В основном, мы показываем молодых художников — прежде всего, авторов с музейным потенциалом, у которых в бэкграунде есть выставки в региональных музеях и галереях. При этом не стремимся представить только тех, кто участвовал в известных ярмарках вроде Cosmoscow или blazar. Такие ребята тоже есть, но они в меньшинстве. Все-таки из регионов туда сложно попасть, и художник, однажды получивший отказ, в следующий раз задумывается — стоит ли вообще тратить на это силы. 

Особую любовь у экспертов вызывают неизвестные авторы. Я уже 15 лет занимаюсь продюсированием молодого красноярского искусства и созданием кураторских проектов, и все равно обнаружила в Красноярске неизвестные имена. Конечно, всех знать невозможно, поэтому для меня как для куратора эта ярмарка — огромное подспорье. 

В целом, она получилась живой, немного дикой и совершенно не глянцевой — здесь нет искусства, которое можно было бы назвать салонным. Напротив, оно выглядит только что принесенным из мастерской. Вообще на ярмарках не принято показывать тяжелые, мрачные вещи, но кое-что мы все-таки включили. Не собираемся никого пугать, просто хотим, чтобы зритель убедился: подобные работы — тоже искусство. 

— Есть ли у сибирского искусства какие-то особые черты? 

— Этот вопрос я активно обсуждаю последние четыре месяца. На мой взгляд, все-таки нет. Нельзя сказать, что красноярские художники рисуют только елки или делают концептуальное искусство: некоторые занимаются, например, наивным искусством, магическим реализмом. Аналогичная ситуация сложилась и в Новосибирске. Поэтому я не могу выделить черты, отличающие сибирских художников от всех остальных. Возможно, сибирской идентичности в принципе не существует, зато локальность точно присутствует. Вообще мне не очень понятно, что дают поиски идентичности, поскольку художники из одного города могут быть похожи на художников из других городов, и, наверное, нужна временная дистанция в 50 лет, чтобы определить, каким было поколение 2020-х в Красноярске. 

Могу только сказать, что художники из Владивостока прислали яркие, дикие, даже фантастические работы. Конечно, они живут в тесном контакте с природой, однако то же самое справедливо и в отношении художников из Красноярска, искусство которых нельзя назвать темным или мрачным. Или возьмем для примера Новосибирск. Именно оттуда родом «Синие носы», и было бы неудивительно, если б молодые поколения местных художников стали им подражать. Однако этого не случилось: художники из Новосибирска, участвующие в нашей ярмарке, например, Янина Болдырева, работают в совершенно ином ключе. 

— Сколько будут стоить работы на ярмарке? 

— Отечественные покупатели интересуются, прежде всего, тем, что можно повесить на стену — живописью или графикой. Тем не менее, мы покажем и объекты, в том числе скульптуру, причем, цены на эти вещи будут варьироваться. Есть большое панно, состоящее из восьми полотен, стоимостью от 500 тысяч рублей. Еще один пример: галерея из Владивостока, работающая с южнокорейскими художниками, учитывает особенности ценообразования российского и южнокорейского рынков. Это вещи в ценовом сегменте от 300 тысяч. И все же большинство предметов искусства, представленных на ярмарке, находятся в демократичном ценовом диапазоне от 5 до 100 тысяч рублей. 

— Есть ли сообщество коллекционеров в Красноярске? 

— Мне кажется, во многих регионах с более-менее сложившейся инфраструктурой современного искусства начинают формироваться сообщества коллекционеров. В Красноярске Сибирский институт развития креативных индустрий запустил проект «Школа коллекционера», уже есть первые выпускники. Из публичных коллекционеров могу назвать Siberian Collectors — братьев Павла и Александра Балеевых: они показывали свою коллекцию в Красноярске, в Музейном центре «Площадь Мира», а также в столичном пространстве Cube.Moscow. Помимо известных фигур в Красноярске есть и непубличные коллекционеры, покупающие, например, Виноградова и Дубосарского, а также местных художников. В целом, желающих собирать искусство немало, но многие пока осторожничают. Надеюсь, что «Школа коллекционера», как и наша ярмарка, смогут им помочь. 

— Связан ли арт-рынок Красноярска с азиатским рынком? Существует мнение, что художникам из Сибири и с Дальнего Востока порой проще привезти свои работы в Китай, чем в Москву. 

— Я слышала о подобных вещах — правда, по линии Союза художников России. Например, Сергей Форостовский (председатель правления Красноярской региональной организации ВТОО «Союз художников России». — «Культуромания») в этом плане действительно много сделал для художников, но это касается искусства современников, а не современного искусства. А так в Москве есть галерея Александра Шарова 11.12, которая продает работы сибирских художников — причем, первые имена. 

— Как вообще сибирские художники представлены в столицах? 

— Поколение 90-х и нулевых уже давно в рынке: у них есть дилеры и галеристы, которые с ними сотрудничают. Красноярский художник Алексей Мартинс, резидент Fragment Gallery, сейчас в Англии, его карьера успешно развивается. Новосибирская художница Маяна Насыбуллова сотрудничает с петербургской галереей Anna Nova. Московская Flor et Lavr Gallery этой весной взяла на попечение иркутского художника Артема Ляпина, работающего в технике вологодского кружева, и сделала ему чудесную выставку в пространстве Lobby в Гостином дворе. С красноярской художницей Анастасией Безвершук сотрудничает Textura Gallery: Анастасия занимается текстилем, так что здесь звезды сошлись. С Анастасией Рыбаковой из Красноярска работает галерея сцена/szena. То есть в целом, можно говорить об успешных частных траекториях. Например, у Анастасии Рыбаковой все начало стремительно развиваться, когда она попала на blazar. Потом я сделала ей персональную выставку «Урожай» в Музейном центре «Площадь мира». Далее она стала резидентом мастерских Музея современного искусства «Гараж», и я теперь не успеваю следить за ее проектами. Однако молодым авторам, только выходящим на рынок, пока приходится нелегко. 

— Планируете проводить ярмарку ежегодно? 

—Мне кажется, Сибирь к этому готова, и хотелось бы подтянуть Урал с Дальним Востоком. Там тоже идет процесс формирования арт-рынка: например, в Екатеринбург зашел аукционный дом «Литфонд». Мы пока не думаем об аукционе, но в целом наблюдаем общее переориентирование на внутренний рынок. Галерист Владимир Овчаренко однажды сказал, что ему незачем открывать галерею за пределами Москвы или Дубая, ведь он знает коллекционеров из Дубая и может продавать им работы напрямую. В этом смысле не думаю, что наша главная задача — создать в Красноярске вторичный рынок и участвовать в большой игре. Но стать частью горизонтальной платформы, ориентированной на поддержку сообщества художников и коллекционеров, — вполне посильная задача.

Ксения Воротынцева 

Фото: предоставлено пресс-службой SCAN FAIR, публикуется с разрешения правообладателя