26 июня президент России Владимир Путин приехал в Троице-Сергиеву лавру, где приложился устами к «Троице» Андрея Рублева.

Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников тоже был в этот исторический момент в храме.

Подходы к Троицкому собору в лавре были перекрыты. Но вообще-то все тут выглядело аккуратно: любой желающий мог войти на территорию самой лавры, и недоступным для прихожан в этот день был только Троицкий собор. Ясно было всем: что-то будет. И почти всем было ясно, что именно.

«Троицу» привезли сюда 22 июня 2024 года, меньше недели назад. Министр культуры Ольга Любимова рассказывала мне, стоя в храме, что к появлению иконы готовились, конечно, долго: в храме поменяли даже противопожарную систему.

О том, что здесь, в лавре, теперь находится «Троица», говорили, кажется, все без исключения и на улице. Я прочитал плакат при входе в лавру: «AR-путешествие по тайнам образа Святой Троицы. Вы узнаете: 1. Почему рублевские краски не выцвели за 600 лет. 2. Почему на иконе изображены две чаши. 3. Какой тайный смысл скрывается за оконцем престола».

Хотелось отгадать сразу все загадки. Но все предстояло осмыслить постепенно.

— Я все поняла! — громко говорила пожилая женщина по телефону во дворе одного из храмов.— Хочу отчитаться вам о понимании! Икона работает! В этом все дело. Ведь в Третьяковке перед ней никто же не молился. А здесь она работает! Это писала нечеловеческая рука! Нечеловеческая, я вам говорю!

Женщина стояла перед небольшой дверцей с надписью: «Крипта Успенского собора с храмом». Да нет, не та крипта, слава богу. В этой крипте погребены патриарх Московский и всея Руси Алексий I, патриарх Московский и всея Руси Пимен… А в той крипте, о которой вы подумали,— просто чаяния людские. Но и их кто-то намайнит, если надо будет.

В Троицком соборе была тишина. Потому что хор, который уже собрался, пока еще молчал. Только двое из хора негромко переговаривались:

— Повесили оригинал на место списка (то есть копии.— А. К.), говорят. А где список, теперь и не важно…

— Да надо ли было везти «Троицу» сюда? — интересовался все тем же неизбежным вопросом монах.— Говорят, испортиться может творение Рублева!

— Да погляди-ка, верхний ряд весь Рублева! И ничего им тут не делается… И в соборе Святого Петра в Риме — тоже все на своем месте стоит! И «Тайная вечеря» Леонардо стоит себе в трапезной, где ей и положено…

— Но это все же фреска!

— Так фреску сохранить еще сложнее! Икону, если что, можно снять!

— Да,— говорила мне потом Ольга Любимова,— некоторые вещи с трудом поддаются пониманию. Храм этот, например, неотапливаемый. Монах заходит зимой сюда, зажигает свечи, помещение постепенно прогревается от минус 15, например, до плюс 15. Представляете, какой перепад температур за два-три часа? А иконы как сияли, так и сияют здесь.

Правда, оговаривалась она, «Троица», как говорится,— это другое:

— «Троица» хранилась и в Третьяковской галерее, и в других местах, ее перевозили, она путешественница.

Да, за стеклом (скоро будет бронированное), да, кондиционирование, микроклимат… Но не сыграет ли именно это с «Троицей» злую шутку? В общем, все, как всегда, выяснится экспериментальным путем.

Напротив великой иконы на одной из колоннад храма я вдруг увидел в полутьме «Черный квадрат» Малевича. Что ж, я бы уже ничему не удивился.

Но все же оказалось, что это сняли для реставрации одну икону, а пустое пространство задекорировали черным холстом.

Тут в храм вошли еще трое: глава «Ростеха» Сергей Чемезов, глава комитета Госдумы по строительству и ЖКХ, секретарь попечительского совета Фонда по сохранению исторического облика и развитию города Сергиев Посад Сергей Пахомов и губернатор Московской области Андрей Воробьев.

— Икона находится на ежедневном контроле Центра Грабаря,— договаривала мне в это время Ольга Любимова.— Центр занимался ее реставрацией еще в первый раз, при Советском Союзе…

— Кажется, некоторые специалисты из центра были против такого решения? — спрашивал я.

— Был соответствующий экспертный совет,— пояснила министр культуры,— и он ведь согласился.

— Я читал заключение экспертного совета,— признался я.— Это было сложное решение.

— Любой экспертный совет, от анимационного кино до любого другого, в дискуссии принимает все решения,— сказала Ольга Любимова.— Там были действительно самые разные возражения, и все они учитывались.

— Между прочим,— сказал Андрей Воробьев,— есть иконы, которые спокойно хранятся не то что 600 лет, а даже 1200…

— Да нет!..— не поверил я.

— Конечно есть,— заверил меня господин Воробьев.— Вот были мы в Великом Новгороде, в Софийском соборе, и там такие видели.

Я переспросил у Ольги Любимовой, которая не расслышала приглушенный в храме голос Андрея Воробьева, может ли быть такое.

— Такое? — переспросила она.— А давайте посчитаем. Крещение Руси — это 988 год. Могут ли быть в такой ситуации иконы, писанные 1200 лет назад? Нет, не получается.

Зато Андрей Воробьев хорошо расслышал Ольгу Любимову.

— Все дело-то в том, что их писали греки еще до того, как пришло крещение на Русь! — объявил он. Да, все вдруг стало на место.

— А вы, говорят, будете рассказывать президенту, как обустроите Сергиев Посад? — спросил я главу «Ростеха».

— Рассказывать будет Сергей Пахомов. А я просто глава фонда…— пожал плечами господин Чемезов.

— Фонда, который будет делать из Сергиева Посада мировой туристический центр? — уточнил я.

— Это будет духовный центр России,— поправил меня Сергей Чемезов.— Подобные духовные центры есть в мире. Мы изучили, собрали лучшее… Это будет такой симбиоз и что-то совсем другое, новое…

— Вы довольны своей работой? — прямо спросил я господина Чемезова.

— Мы-то довольны,— рассмеялся он.— Главное, чтобы патриарх был доволен. Чтобы президент был доволен!

— То есть именно сегодня вы получите, скорее всего, благословение того и другого на переустройство и благоустройство Сергиева Посада? — переспросил я.

Господин Чемезов не мог не согласиться.

— Много черновой работы уже сделали,— вступил в разговор, хотели мы этого или нет, господин Пахомов.— Объездную дорогу сделали. В исторической части города расселено много аварийных домов… Роддом построен наконец!

Теперь и я был спокоен.

— Будут новые гостиницы, театры, музеи…— продолжал Сергей Пахомов.

— Для паломников? Для туристов?

— Турист, который приедет сюда, уедет паломником,— предположил Сергей Чемезов.

Главное, чтобы не наоборот, рискнул подумать я.

На улице патриарха Кирилла спрашивали тоже насчет сохранности иконы.

— Этот вопрос беспокоит только неверующих,— объяснял он.— В храме иконы никогда не портятся! Больше того, были случаи, когда иконы помещали в стерильные условия музеев, а вокруг них были искусствоведы, реставраторы — и вдруг икона начинала заболевать! И снова надо было реставрировать. А когда икона возвращается в храм, она заболевать перестает!.. Наша задача в том, чтобы иконы были там, где они не болеют.

В это время Telegram-каналы сообщали, что кортеж президента России только что видели на Новом Арбате. Между тем истинный кортеж господина Путина как раз въезжал на территорию лавры. Президент подошел к «Троице», приложился к ней, подошел к раке, где покоятся мощи Сергия Радонежского, затем долго устанавливал большую свечу за здравие. Это оказалось непросто, и упала на пол соседняя свеча, но в итоге все устроилось. Потом Владимир Путин долго стоял с патриархом и Ольгой Любимовой у алтаря. Патриарх и ему рассказывал про то, что иконы не должны болеть. Министр заверяла, что «Троица» не заболеет.

Напротив Троицкого собора, в резиденции патриарха, прошло чаепитие, которое было рассчитано на 15 минут, а затянулось, конечно, больше чем на час. Говорят, благословение, которого ждали, было получено в полном объеме.

Владимир Путин вышел из резиденции, сел в машину, дверь за ним закрылась… Нет, вышел, пошел к прихожанам, которые ждали метрах в ста, их даже и не разглядеть было толком за машинами и двумя соседними храмами.

Что они ему говорили? Да то же.

— Берегите Россию! — кричала одна женщина.

— Себя, себя берегите! — повторяла или даже причитала другая.

Да как же и разделить-то такое, Господи!

Хотите читать оперативные, ёмкие новости, без воды и инфошума?Подписывайтесь на Telegram «Коммерсанта».