Алеутский каяк или лодка-перевертыш

Люди и культура. Истории про примитивные суда на страницах ВО вызвали неподдельный интерес наших читателей. «Будет ли продолжена эта тема?» – спрашивают многие, и ответ на этот их вопрос будет самый положительный – «Будет!» Вот только сегодня от берегов северной Бразилии, где люди уходили на промысел в океан на жангадах, мы отправимся на Алеутские острова – цепь островов, образующих дугу от юго-западной оконечности полуострова Аляска к основанию полуострова Камчатка. Острова эти являются своего рода южной границей Берингова моря, за которой лежит великий Тихий океан.


Условия жизни для человека тут были более чем суровыми, но тем не менее люди здесь все равно жили. На островах и на побережье обитали такие народности, как инуиты, юпики и алеуты. И поскольку жили они у воды, то для охоты на внутренних озерах, реках и в прибрежных водах Северного Ледовитого океана, Северной Атлантики, Берингова моря и северной части Тихого океана они использовали лодки, причем самой необычный и самобытной конструкции.


Самым известным плавательным средством местных аборигенов стал каяк или икьякс (на алеутском языке), придуманный коренными алеутами или унанганами с Алеутских островов.

Каяк также часто называют байдаркой. Но это название дали ему русские торговцы, впервые посетившие Алеутские острова в 1700-х годах.

Между тем археологические данные говорят о том, что заселены эти острова были еще в 3000 году до нашей эры, и что конструкция каяка уже в то время была аборигенам известна и ими использовалась.


И понятно, что появилась такая конструкция не просто так, а была вызвана, как и многое другое в истории человеческого общества, причинами естественно-географического порядка.

Дело в том, что те же самые алеуты издревле были окружены коварными водами и нуждались в удобном для них водном транспортном и охотничьем судне. Но из-за места расположения и климата Алеутских островов древесина там была в дефиците, и люди придумали использовать для каркаса своих лодок выброшенный волнами на берег плавник или даже китовый ус (восточные иннуиты), а обтягивать сам каркас стали выделанными шкурами морских животных.

Были придуманы лодки двух типов: каяк с крытой палубой, предназначенный для охоты (слово, означающее «мужская лодка» или лодка охотника), и открытая лодка – умиак, способная перевозить людей и грузы с одного острова на другой.


Так что слово «байдарка» в данным случае – это русское название, которое применяется для морского алеутского каяка. Просто у самих алеутов была более крупная и вместительная лодка байдара, вот к нему-то и был добавлен уменьшительный суффикс «ка».


До прихода русских первопроходцев на Аляске в изобилии встречались каяки, имевшие одно отверстие в палубе, то есть только на одного охотника. Хотя были известны и лодки с двумя отверстиями.

Интересно, что, наблюдая за тем, как русские поселенцы охотятся на море, алеуты усовершенствовали дизайн своих лодок, в результате чего у них появились каяки с тремя отверстиями. Вероятнее всего, в таких каяках кормчий греб и управлял лодкой, лучник на носу использовал атлатль (палку-копьеметалку) во время охоты, а сидевший в середине осуществлял наблюдения и непосредственно руководил охотой.


Вот что писал о каяках некто Иван Вениаминов с острова Атка в 1840 году:



То есть здесь мы видим все характерные особенности алеутских каяков. Это прежде всего их верткость, легкость и высокие скоростные характеристики. Очень легкий и маневренный каяк имел покрышку из кожи тюленя, сшитой только женщинами-алеутками, и натянутую поверх каркаса, сделанного из дрейфующей древесины (поскольку на Алеутских островах деревья не растут), кости и сухожилий. Мужчины-алеуты относились к нему как к живому существу, и для женщин было табу обращаться с ним после завершения работы.


Мужчины спроектировали рамы байдарки так, чтобы они были легкими, быстрыми и гибкими, связав деревянные детали замысловатыми узлами, сплетенными из прочных сухожилий животных. Унунганские женщины обрабатывали шкуры морских львов, которые затем пришивали к каркасу костяными иглами, обеспечивая водонепроницаемую строчку. Кстати, мужчины, выходя в море, тоже брали с собой иголки и нитки для аварийного ремонта.

Каждая такая лодка строилась исключительно под телосложение и вес её будущего хозяина, то есть была в высшей степени эргономичной конструкцией, хотя и только лишь для одного-единственного человека. Возможно, что именно поэтому унунганцы считали, что их морские каяки содержат в себе… живую душу, связанную с душой своего владельца. А раз так, то о них следует заботиться и никогда не ругать, чтобы каяк не затаил на тебя обиду!

Ну а управлять каяком мальчиков учили с ранних лет. Их не учили плавать (!), потому что какое же плавание в постоянно ледяной воде, но вот с каяком они должны были обращаться мастерски.


Интересно, что безопасность плавания на каяке обеспечивалась ещё и специальной одеждой из кожи, называвшей туилик, края которой натягивались на край комингса каяка и закреплялись на нем завязками. Завязки были также на запястьях и краях капюшона. Так что вода никак внутрь попасть не могла.

Более того, если каяк переворачивался, и человек, сидящий в нем оказывался под водой, то он применял технику «эскимосского броска», суть которого состояла в том, чтобы резким гребком весла вернуть каяк в нормальное положение. Это был единственный путь к спасению, поскольку мало кто из инуитов умел плавать, да и воды, в которых они плавали на своих лодках, были столь холодными, что никакой пловец не смог бы в них выжить.

Так что опрокидывание каяку было не страшно! Такой вот необычной лодкой-перевертышем он был.


Ну а так, сидя в своих каяках, охотники-алеуты уходили них на расстояние до пятнадцати миль от берега и могли находиться в суровых условиях полярного моря до 18 часов!



Впрочем, за столь высокое техническое совершенство и уникальные навыки плавания иннуитам пришлось заплатить… нервным расстройством, которое получило даже свое собственное название: «страх перед каяком» (kajaksvimmelhed – «головокружение от каяка» на датском языке, или kajakangst, гренландский: нангиарнек) или нангиернек (язык инуитов). По сути это было что-то вроде панической атаки, характерной прежде всего для гренландских инуитов.

«Страх перед каяком» или «боязнь каяка» был описан в 60-е годы прошлого века, и отмечался как проблема охотников, выходивших в море в одиночку. Прежде всего, когда солнце находилось прямо у них над головой или светило им в глаза. Случалось подобное и в туманную или пасмурную погоду, когда небо отражалось в неподвижной, зеркальной поверхности воды, что затрудняло ориентацию в пространстве. Другие, напротив, чувствовали страх в сильный шторм или ветер.


«Боязнь каяка», как считается, испытывало около 10–20 % охотников на тюленей в Гренландии, хотя причины этого феномена так до конца и не были выяснены. Но известно, что для подобного состояния характерны потеря чувства направления, ощущение своей беспомощности и даже непонятно откуда возникающее чувство, что его каяк наполняется водой.

Многие охотники очень боялись утонуть, но ощущение страха уменьшалось при встрече с другими охотниками или после возвращения на берег. Доказано, что для одинокого охотника на тюленей самым успешным способом справиться со «страхом перед каяком» бала энергичная гребля. То есть активное физическое действие явно отвлекало мозг от пагубных размышлений, каким-то образом в него закравшихся.

Считается, что сегодня «страх перед каяком» можно рассматривать как образец синдрома, который связан с особенностями культуры. Сейчас его назвали бы панической атакой, связанной с агорафобией.


Кстати, американский художник Рокуэлл Кент, живший среди эскимосов, подробно описан каяки в своей повести «Саламина». Кому интересно, тот может почитать. Она переведена на русский…