Цирк злых клоунов. Открытие Игр в Париже — это падение в бездну
Церемонии открытия Олимпийских игр традиционно привлекают к себе внимание. За десятилетия выработалась традиция создания красочных представлений, авторы которых стараются рассказать как можно больше о стране и городе, где проходят Игры, донеся до зрителей некую главную мысль.
Барбара вместо Иисуса
Церемония открытия Олимпиады в Париже войдет в историю как вызвавшая наибольший гнев и негодование. Настолько сильные, что Международный олимпийский комитет почел за лучшее убрать со своей страницы наиболее скандальные эпизоды.
Дрэг-квин во главе с диджеем-лесбиянкой Барбарой Бутч, которая, помимо нетрадиционных предпочтений в сексе, еще и обладает чрезвычайно тучными формами, представили своей видение «Тайной вечери».
Последняя трапеза Иисуса с учениками — это не только важнейший момент христианства, но и символ высокого искусства, созданный в XV веке гением Леонардо да Винчи.
Надо сказать, что сюжет обыгрывали и в кино, и в театре, и в мультипликации, однако до сих пор, пожалуй, ни разу это не вызывало скандала таких масштабов. Наверное, потому, что никто доселе не подходил к этому с намерением полностью перевернуть суть.
«Мы пытались подчеркнуть и отпраздновать разнообразие общества»
В сатанизме, а его, к примеру, в США последователи практикуют открыто, существует практика отрицания христианских символов. Перевернутый крест как знак отрицания и отказа христианской веры символизирует вызов, брошенный высшей сущности
Директор оргкомитета Олимпиады-2024 по коммуникациям Анн Дешам заявила: «Мы никогда не собирались выказать неуважение социальным группам, напротив, мы пытались подчеркнуть и отпраздновать разнообразие общества. Нам кажется, что мы этого добились. И если мы кого-то обидели, то приносим извинения».
В самой фразе госпожи Дешам читается, что ни о каких искренних извинениях речи нет. Авторы довольны действом. Но оно как раз-таки не подчеркивало разнообразие, а уничтожало его.
Та самая толерантность, о которой любят говорить на Западе, изначально предполагала уважение ко всем, а не к избранным группам, поставленным во главу угла. Невозможно утвердить разнообразие общества, одновременно изобразив карикатуру как на христианский символ, так и на высокое искусство. Это, скорее, был акт отрицания как религии, так и культуры.
«Мы совратим ваших детей!»
Нельзя сказать, что это не было раньше. Бросали вызов религии и якобинцы, и большевики. Но, что характерно, и те, и другие взывали к науке и разуму, рисуя картины высокого будущего.
Лесбиянка в качестве замены Иисусу никакого будущего не сулит и не символизирует. Отрицание самой природы человека, уход в низменные страсти тоже не нов — именно так умирал Древний Рим, окончательно сметенный в итоге брутальными варварами.
Сторонники экстремистского движения ЛГБТ, выходя на акции в США, скандировали своими противникам: «Мы совратим ваших детей!» Это уже не про толерантность и взаимное уважение — это про агрессию и разрушение тысячелетних традиций и культуры человечества.
Сегодня Франция, один из столпов западноевропейской культуры, публично гордится тем, что в политике — гомосексуалисты. При этом человеческие и профессиональные качества оказываются в стороне — предметом гордости предлагается признать именно сексуальные пристрастия. Ровно ту же логику предложили и устроители церемонии открытия Олимпиады-2024.
Любой, кто заплатил, имеет все права...
Тут самое время спросить — а какое все это имеет отношение к спорту и олимпийскому движению?
Увы, но усилиями Томаса Баха олимпизм, да и спорт в целом, превратился в игрушку в руках политиков. Ни о каком единстве и общей доступности Игр на фоне истории с отстранением россиян говорить не приходится. Однако чиновники предпочитают не замечать противоречий.
Перед стартом Игр глава МОК отчитался: «Благодаря финансовой поддержке наших коммерческих партнеров у нас уже сейчас есть доходы в $7,3 млрд на проведение следующих Олимпиад с 2025 по 2028 год. Даже на проведение Олимпиад с 2029 по 2032 год мы уже имеем $6,2 млрд. При полной реализации проекта эти цифры будут только увеличиваться».
Фактически Бах выступает в качестве сутенера, продающего Олимпиаду, с готовностью смиренно наблюдать за тем, что будут проделывать с ней те, кто уплатил в кассу.
А значит, дальше будет только хуже.