Эту книгу великий вратарь СССР Дасаев всегда носил с собой. Но почему он скрывал ее от тренеров и партнеров?
Дасаев признался в этом лишь спустя годы.
Легендарный вратарь «Спартака» и сборной СССР Ринат Дасаев был и остается довольно религиозным человеком. В стране, которая придерживалась идеи атеизма, футболисту приходилось скрывать свою принадлежность к Исламу. Известно, что на матчи Дасаев всегда брал с собой небольшую сумку, в которой, помимо запасных перчаток, лежал Коран.
«Все обсуждали на все лады сумку с запасными перчатками, которую для удачи клал в ворота. Хорошо еще, не знали, что у меня там было, кроме перчаток… А был там — Коран, — признался Дасаев. — И это было для меня нечто гораздо большее, чем примета. Об этом не знал никто — ни Бесков со Старостиным, ни ребята. Может быть, только догадывались. Без Корана в сумочке года с 80-го на поле не выходил».
Сумка с Кораном была обязательным атрибутом Дасаева — видимо, легендарный вратарь считал, что она обязательно принесет ему удачу.
«Первая примета — сумка с Кораном. Вторая — после победных матчей запоминал, на какой половине поля мы начинали, — рассказывал Ринат в интервью «СЭ». — И когда приезжали на этот стадион, я как капитан обязательно выбирал тот же вариант. До мельчайших деталей повторял подготовку к удачным играм».
Однажды Дасаева заметили в мечети, после чего сообщили властям СССР. Так у легендарного вратаря возникли проблемы по комсомольской линии.
«С религией связан и единственный эпизод, когда у меня возникли проблемы с КГБ. То ли в 83-м, то ли в 84-м я с родными сходил на праздник в мечеть, и меня там увидели. Вызвали «наверх» и начали промывать мозги: «Ты не можешь ходить туда. Тебя все знают. Завтра об этом напишут на Западе и сообщат по антисоветским радиостанциям. Чему ты учишь молодежь?!» — рассказывал Дасаев для книги журналиста Рабинера «Спартаковские исповеди».
К счастью, особых проблем футболисту все же удалось избежать. Все-таки к середине 80-х общественное устройство СССР было намного мягче, чем в предыдущие годы:
«К счастью, развития это не получило. Я продолжал ходить в мечеть по праздникам, но осторожно, чтобы никто не видел. И больше не трогали. Правда, из-за той истории на полгода позже, чем собирались, вручили орден «Знак почета».