Оборонял Трубчевск
В жизни любого из нас, пожалуй, нет более могущественного и многоликого явления, чем время. Его необратимое движение отправляет в небытие цивилизации и эпохи. И только память в силах ему противостоять. Осознав это, люди возводят памятники, пишут мемуары, создают фотоальбомы, строят музеи, где сохраняют память о важном и дорогом как для всего человечества, так и для каждого его представителя.
В архиве Трубчевского краеведческого музея – более 30 тысяч артефактов. Среди них – и те, которые являются немыми свидетелями событий Великой Отечественной войны. Многие из них: автоматы, пистолеты, полевые сумки, ордена, записные книжки, листовки, газеты, письма – слышали громовые раскаты орудий и вой пикирующих истребителей, рассказы и песни бойцов на привалах, победное «Ура!» наступлений… И потому прикосновение к каждому из них, даже самому маленькому и невесомому, сродни проникновению в жизнь великой и трудной эпохи, ее людей – наших прадедов, дедов и отцов, – постижению истоков их подвига и осознанию нашего святого долга перед ними – сохранение памяти об их борьбе и их Победе.
– Этот пистолет появился в нашем музее 2 мая 1970 года, – всякий раз сообщает хранитель музейных фондов С. В. Логинова, проводя экскурсию по «Залу воинской Славы» Трубчевского музея. – Его подарил Николай Иванович Мазурин – человек, чья жизнь тесно связана с трубчевской землей: он является Почетным гражданином Трубчевска, не раз бывал в нашем городе после войны. Но главные события этой истории, немым свидетелем которой стал подаренный музею трофейный чешский пистолет №188598, развернулись в сентябре 1941 года, когда советские войска обороняли Трубчевск. Тогда политрук 282 стрелковой дивизии Н. И. Мазурин в одном из боев добыл его вместе с кобурой и магазином-обоймой, «реквизировав» у одного из солдат противника.
После войны Николай Иванович подготовил материал для книги воспоминаний «На передней линии огня», где есть строки и об обороне Трубчевска.
«…К моменту боев в излучине рек Десны и Судости фашистские полчища по-прежнему имели перевес. В то время, когда один их мощный кулак заносился на юг, другой, в составе 4-й полевой армии и 47-го танкового корпуса из группы Гудериана, навис на подступах к Трубчевску и Брянску. Возникла угроза окружения наших войск и выхода немцев на прямую дорогу к Москве. Принимая контрмеры, Ставка верховного главнокомандования экстренно создала новый фронт – Брянский. Его возглавил нынешний Маршал Советского Союза А. И. Еременко. Новый фронт должен был прикрыть стратегический район с юго-запада и не допустить прорыва танковой группы Гудериана к столице страны. Фронт формировался в ходе тяжелых оборонительных боев с многочисленными и отлично оснащенными техникой войсками противника.
В этих условиях только что созданная и прибывшая в распоряжение нового фронта 282-я Московская стрелковая дивизия была с ходу брошена навстречу наступающим фашистам. Приказ сводился к тому, чтобы вкупе с соседними дивизиями затормозить продвижение немцев со стороны Почепа на Трубчевск и этим дать возможность подойти к театру боевых действий другим нашим свежим соединениям.
… Солнце уже поднялось над крышами Семцев и, согнав росу, нещадно палит. Встав в круг, немецкие пикировщики начали сбрасывать на село бомбы. От адских взрывов земля ходила ходуном. Над соломенными крышами заметался огонь: вместе с бомбами летчики обрушили ливень зажигательных пуль… В считанные минуты село превратилось в гигантский костер. Тут и там дома пылали со страшным шумом и треском. Яростно бушуя, огонь метал в небо жаркие копны искр. Вслед за самолетами по Семцам ударила артиллерия. Со стороны леса показались танки. Приземистые, грохочущие, изрыгающие из пушечных жерл пламень и клубы сизого порохового дыма, они чудовищными крабами поползли на наши позиции. … Одна из машин, ведя оглушительную пальбу, грохоча и взметая земляные комья, подскакивает к окопам. Кто-то ахает, придавленный гусеницами, кто-то кидается в коноплю, кто-то на весь окрест зверски матерится и, поднявшись в полный рост, остервенело кидает под плоское брюхо машины связку гранат. Взрыв поднимает железную громадину на дыбы и тут же, развороченную, шмякает в траншею. Звенит стекло – в танк летят бутылки с зажигательной смесью. Броневую коробку охватывает пламя….
Память не сохранила всех тонкостей переживаний того далекого боя. Не позвать на помощь и близких товарищей по оружию: они пали в неравном поединке. Но общее ощущение, которое охватывало нас при первом столкновении с вооруженным до зубов врагом, осталось навсегда: тряслись руки, подгибались колени… Пустобаи придумали, что фронтовикам было чуждо понятие страха в бою, что они якобы бросались в атаку очертя голову, не дорожа жизнью. Ложь! Каждый – рядовой и генерал – в самой крутой схватке таил надежду, что пуля или осколок минуют его, и потому сражался разумно, опираясь на силу своего оружия, надеясь на поддержку соседей, на тесное взаимодействие всех родов войск…
… Солдаты знали из газет и уже успевшей выйти документальной кинохроники, насколько враг свиреп, мстителен и беспощаден. Но то, что они увидели своими глазами, превзошло все ранее сложившиеся представления о фашизме. На своем пути он уничтожал все живое, превращал окрест в мертвую зону. Семцы давно уже выглядели огненным адом. Казалось, небо не выдержит и треснет от чудовищного накала. На месте изб все больше и больше возникало бесформенных груд чадящего пепла. Но крылатым стервятникам мало этого. Вновь и вновь кружат они над селом, бомбят околицы, сады, огороды, пулеметным огнем поливают обезумевших детей и плачущих женщин. Дыбится земля и на боевых позициях, бомбы разворачивают коноплю, разят бойцов, превращают в лом орудия… Под Семцами немцы имели перевес и в живой силе, и в технике, что, в конечном итоге, позволило смять нас, отбросить к Десне. Но то, что и немцы споткнулись у этого села, в течение суток захлебывались собственной кровью, – тоже факт. И он, этот факт, вселил в солдат веру в то, что Красная Армия обязательно разобьет фашистов, очистит родную землю от немецких захватчиков».
(Продолжение – в следующих номерах).
Подготовила С. ВОЛКОВА.
Фото из архива Трубчевского музея.