Что делали с волосами казака после его смерти

Волосы в жизни казаков всегда играли важную роль. Взять хотя бы традиционную прическу – оселедец. Этим чубом казаки смахивали черта, который толкал их на скверные дела. Однако с особым трепетом казачьи матери относились к волосам, которые оставались от первой стрижки ребенка. Локоны хранили до самой смерти их обладателя.

Религия и традиции

Как отмечает в своей книге «Казаки» Станислав Ауский, в связи с тем, что православие являлось государственной религией Российской империи, принадлежность казачества к православной вере была предопределена. Однако даже при таких условиях казаки имели особый взгляд на религию. Так, донские казаки утверждали, что получили крещение на 126 лет раньше Руси. В качестве доказательства они приводили свидетельства о том, что в свое время создатель славянской письменности Кирилл, прибывший в Крым, выкупил встреченных им пленных у хазар и крестил их. С тех пор казаки считают первокрестителем именно Кирилла, а произошедшее относят к 862 году.

По словам Валерия Шамбарова, автора издания «Казачество: путь воинов Христовых», были у казаков и свои религиозные традиции и свои почитаемые иконы. К последним, например, причисляют Аксайскую Божью Матерь, избавившую Дон от холеры. Что касается специфических казачьих обрядов, то среди них можно выделить церковный обряд проводов на службу и благодарственный молебен по возвращении с нее. Со многими «пережитками», например, с традиционными кулачными боями или стрельбой в воздух на праздниках, православная церковь пыталась бороться, однако никаких результатов эта борьба не дала: казаки не собирались отступать от обычаев своих предков.

Спасительный чуб

Верой в Бога и собственными казачьими легендами одновременно обусловлено и отношение казаков к волосам. Так, если верить Андрею Кашкарову, автору издания «Казаки: традиции, обычаи, культура», обычай оставлять прядь волос на выбритой голове восходит к древнейшим временам. Оселедцы (именно так называются эти прически) носили еще дружинники Святослава Киевского. Впоследствии чуб стал у казаков символом воина. С чубом связана легенда, согласно которой казаки всегда носили оселедец на левую сторону. Дело в том, что они считали, что слева у каждого человека сидит черт, который подначивает его на скверные поступки. Вот казаки и смахивали черта оселедцем.

Оселедец, который простые казаки оставляли, как правило, на темени (родничке), то есть там, где у детей кости черепа остаются мягкими, по мнению казаков, выполнял важнейшую функцию и после смерти своего обладателя. Как пишет Сергей Мосолов в своей книге «История казачества», казаки были уверены в том, что за свои грехи, за загубленные в сражениях жизни большинство из них непременно постигнут адские муки. Именно для того, чтобы выбраться из ада, казакам и был необходим чуб. Существовало поверье, что любого грешника Бог способен вытащить из преисподней, ухватив за оселедец.

Детские локоны

Вообще обычаи и ритуалы, связанные с волосами, сопровождали жизнь казака с самого рождения. Так, Алексей Апрелков и Лев Попов, авторы книги «Судьбы казацкие», сообщают о том, что во время крещения священник постригал волосы младенца и передавал их крестному. Крестный же казачонка, в свою очередь, закатывал волосы в воск, взятый от собственной свечи, и бросал получившийся комочек в купель с водой. Все, кто присутствовали на таинстве, взволнованно следили за воском. Если комочек всплывал, то бояться было нечего: юному казаку была обещана долгая жизнь. Но если воск уходил на дно, то ребенка ждала незавидная участь.

Когда малышу исполнялся год, его снова стригли. Причем, как утверждают Н. Н. Алеврас и А. И. Конюченко, авторы издания «История Урала», на этот раз казачонка стригли на женской половине дома наголо. Затем ребенка брал на руки крестный отец и усаживал на неоседланного коня. По поведению маленького всадника крестный судил о том, каким он будет воином. Тем временем оставшиеся после стрижки волосы передавали матери мальчика. Та прятала локоны в тайное место и хранила их там всю жизнь. Если казак уходил из жизни в родных местах, эти волосы клали в гроб. Если же казак погибал где-то на чужбине, то волосы попросту сжигали.