Почему донские казаки не всегда были православными христианами
Казаки Тихого Дона традиционно считались защитниками христианской веры и опорой православной монархии. Однако Православие степные богатыри исповедовали далеко не всегда.
Потомки хазар
Первые письменное упоминание о «разбойниках» на Дону в царских правительственных грамотах относится к XVI веку, когда Москве одна за другой подчинялись земли бывшей Золотой Орды. Первого известного атамана, сильно досаждавшего ногайцам, звали Сары-Азман.
Однако истоки казачества историки возводят к гораздо более ранним временам. Василий Пудавов в «Истории Войска Донского», изданной в 1890 году, повторяет тезис исследователя, Федора Морошкина, о том, что «вольные казаки» были «древнейшим дворянством всемирной истории». Сам Пудавов называл донцов «славяно-туранской царевщиной» Восточной Европы. О том, насколько силен был тюркский элемент, говорит уже имя Сары-Азмана. Даже само название «казак», по мнению атамана Петра Краснова, происходит от тюркского «гозак» — «легковооруженный конный воин». Другие, впрочем, переводят слово qazaq как «бездомный» или «скиталец».
Славянский элемент в этих местах можно проследить со времён донских славян, живших в верховьях Дона с VII века. Пока варяжские князья покоряли племена на Ильмене и Днепре, на Дону укрепилась тюркская Хазария. После разгрома Хазарского каганата Киевская Русь контролировала берега Дона лишь эпизодически. Например, город Белая Вежа (Саркел), захваченный ещё Святославом Игоревичем, подчинялся русским князьям до XII века, пока полностью не обезлюдел в результате набега половцев. Вплоть до 1709 года донцы фактически не подчинялись централизованной власти, следуя древним обычаям и традициям степной вольницы. Поэтому неудивительно, что иудаизм, воспринятый в качестве государственной религии хазарской верхушкой, в той или иной степени сохранялся у казаков и в то время, когда большая часть этого народа уже исповедовала Православие. По-видимому, христианская вера окончательно утвердилась на Дону только вместе с властью московского царя в XVI веке.
«Жидовствующие» казаки
Часть казаков исполняла иудейские обряды в форме «субботней веры». Принимая крещение, эти люди одновременно соблюдали законы Ветхого Завета. Данное религиозное течение в казачестве соотносят с сектой «субботников», распространённой на Юге России – в Воронежской, Тульской, Саратовской, Орловской областях.
Есть свидетельство о том, что в 1871 году казаков-евреев встретил в Царицыне император Александр II – он обратил внимание, что некоторые казаки не снимают перед ним шапок. Царю объяснили, что они так поступают по предписаниям Моисеева закона.
Носители иудейской веры встречались и у запорожцев, а также у более близких к донцам мещерских казаков. Последние под конец Смутного времени были изгнаны по приказу митрополита Филарета и осели в Литве, примкнув к караимам.
Одним из центров иудаизма на Тихом Дону был Кагальницкий городок, основанный Степаном Разиным в 1610 году. Его наименование возводят к слову «кагал» (орган самоуправления еврейской общины). По состоянию на 1910 год в Кагальнике оставалось 36 открытых евреев, имелось еврейское кладбище. Как вспоминал казак из Костромы, Ефим Подоксик, писатель, Михаил Шолохов, при встрече расспрашивал его о Кагальницком городке, а также утверждал, что «пока есть противостояние между православием и иудаизмом, правды не будет».
«Самый главный, самый любимый и искренне написанный им герой, Григорий Мелехов – «похожий на турку». Между прочим, «мелех» на иврите – «царь», — отмечал Подоксик.
Являются ли казаки русскими
Вопрос этнической идентификации казаков относится к наиболее спорным у исследователей этого народа. Во время Великой Отечественной войны атаман-коллаборационист Краснов противопоставил казаков русским, заявив, что они – «самостоятельный народ». Однако другие идеологи казачества настаивали на полном тождестве русских и казаков. Генетические исследования показали, что истина где-то посередине. ДНК донских казаков имеет очень большое сходство с ДНК жителей Центральной России, но при этом в генофонде этого народа существует явный «тюркский» компонент.